Укрощение дракона - Страница 10

– Парфенеец, значит, – сообразил Иррандо. – Опять повадились. Испепелю.

– Да ладно. Там много этих фруктов! У нас за кражу в мелких размерах никто не пепелит, по статье сто пятьдесят восемь УК РФ только штраф полагается. Да и видел бы ты этого шибздика, мелкий, жалкий, три волосенки торчат. – Аня улыбнулась и убрала со лба выбившуюся из закрученных в пучок волос прядь, даже не представляя, как мило и соблазнительно выглядит в своем неприлично облегающем наряде в свете утренних лучей. – В общем, как папа говорит, баклан совсем.

– Почему баклан? – изумился дракон.

– Ну, это на воровском жаргоне неопытный вор.

– Так вот почему ты все время говоришь, как разбойница, – осуждающе протянул Иррандо. – Не пристало деве так выражаться, тем более… – «Такой красивой» он не договорил, потому что внезапно почувствовал смущение. Оно было глупым донельзя, и потому дракон нахмурился. Буркнул: – Не пристало, и все. Даже если у тебя отец из воровского клана.

– Слушай, я и не пристаю, давай не будем ссориться, – сказала Аня. – А отец у меня полицейский. Полковник. Он воров как раз ловит, понял? И даже не думай ничего плохого про папу моего говорить! Он у меня знаешь какой? Сильный, добрый, справедливый и взяток не берет. Вот.

– За взятки голову усекают. У нас никто не берет, – важно заявил дракон.

– А он не потому. Все берут, а он нет, – гордо ответила Аня. – Потому что честный. И у вас взяток не берут, зато людей похищают. Меня, например!

– Угу.

Перестав ее слушать, Иррандо прошел в гостиную и аккуратно взял губами с блюда моргуаву. Зажмурился от прохладного удовольствия. И еще одну съел, и еще. Хорошо! Ради такого он был готов простить даже вчерашнее нападение. Частично… Когда дракон обернулся на Аню, она стояла все так же в проходе и задумчиво наматывала на палец прядь.

– А чего я такого разбойничьего говорю? – неожиданно тихо спросила она.

Иррандо важно уселся на ложе со спинкой и сказал:

– Всякие йуху, майгад и много чего такого, чего не подобает юной деве произносить. Ясное дело, что слова ругательные.

Аня рассмеялась:

– Так это не разбойничье. Это молодежное! У нас все так говорят, кто моего возраста. – Она хитро прищурилась. – А тебе самому сколько лет? Кажется, что не старик, хотя я, знаешь ли, навскидку по-драконьи не понимаю.

– Я молод, но опытен, – с апломбом заявил Иррандо. – В моем возрасте не каждый получает золотой талисман за боевые заслуги.

– И скромность вперед тебя родилась, – хмыкнула Аня. – Так, а лет-то тебе сколько? Мне девятнадцать.

– Не может быть! – с удивлением воззрился на нее дракон. – Ты не похожа на маленькую девочку! Не обманывай меня, ты вполне половозрелая дева, готовая к заму…

– Ну вот, еще ты меня замуж выдай. Сговорились все! – насупилась Аня и подняла вверх палец. – Если кто спрашивать будет, так и скажи. Я. Не. Собираюсь. Замуж. Рано мне. Я еще пожить хочу.

– Сколько? – напряженно спросил Иррандо.

– Хотя бы лет пять. В нашем летосчислении, то есть двенадцать месяцев в году по двадцать четыре часа в сутки. Вот через пять лет приходите, поговорим. И не так, как на этот раз: вжух, и нате вам!

– Так значит, – сжал пасть Иррандо. – То есть через наши – десять. Но тогда ты будешь старой и никому не нужной.

Аня округлила глаза и ткнула руки в боки:

– Старой? В двадцать четыре? Во даешь! И вообще тебе не пофиг? Тебе же не приспичило жениться и потомство заводить, как этому мерзавцу в кольчуге?

Дракон почувствовал, как внутри начинает все клокотать. Но тут горелым запахло совсем не из его пасти, а из кухни. Аня подхватилась и побежала туда, крикнув на ходу:

– Вот блин! Совсем про горох голубой забыла…

Это она его собралась кормить или себя кормом для домашних свинорылов?! Иррандо тяжело вздохнул. Но это было пустяком по сравнению с другим вопросом: три месяца ему даны Оком по их или по ее летосчислению?

Аня, конечно, несносна. Вздорна. Болтлива. Невоспитанна. Благо хоть более не уродлива. И, как бы то ни было, зажарить ее можно и после свадьбы, снятия чар, ну и рождения потомства… А сейчас времени мало. Пора брать себя в руки и придумать наконец план по завоеванию земной нахалки.

Иррандо нанизал на коготь еще один плод с блюда и закинул себе в пасть. Зажмурился снова, позволяя волшебному соку моргуавы принести расслабление в тело. Хоть какой-то плюс от ее присутствия. Мм…

Итак, в человеческом облике она его ненавидит. Ну… возможно, он был несколько грубоват. Но она, между прочим, тоже. Вчера слова сказать не дала, а он ничего такого и не собирался. Правда, когда их глаза оказались близко-близко, уж очень захотелось отведать вкуса ее губ. И что вышло…

Дракон кашлянул. Дымок из пасти взлетел к потолку.

Но ведь девицы падки на внешность. По опыту знал. А в виде дракона… если она приняла его поначалу за животное – и посмела же! «Спокойно! – тут же сказал себе Иррандо. – Ничего… Кто-то необычную внешность предпочитает. Леди Мариорра, к примеру, забавляться любила и так и эдак. Страстная была женщина».

Из кухни послышался лязг металла и Анино громкое:

– Ффак! Ну что за гадство!

Дракон покачал головой.

Что бы Аня ни говорила, а разбойничье из нее так и прет. Ну, это даже хорошо. Бесстрашные, говорят, очень страстные. Вон поцеловала же его в морду и не покривилась. А еще дважды сама извинилась за промахи и, вероятно, потому пытается быть милой. Видит в нем спасителя, дракон хмыкнул, от самого себя. Так стоит ли ей рассказывать, что он и есть ненавистный Иррандо Бельмонте Лонтриэр?

Дракон почесал когтем рог на лбу.

Аня появилась из кухни весьма расстроенная.

– Ну вот, сгорело. Хотела завтрак соорудить, но в вашем очаге… понятия не имею, как готовить – ни прикрутить огонь, ни добавить. А спросить не у кого было. Придется потерпеть, пока прилажусь… – Она развела руками.

Дракон изучающе смотрел и молчал.

Ей явно было неловко. И пусть говорит еще, что не такая, как прочие девы Дриэрры! Ни одной не нравится признавать себя неумехой в домашних делах. Даже если хозяйством занимается прислуга. Интересно, что Аня будет делать?

Не услышав от него, что все нормально, она вздохнула и, увидев лежащие на столе кожаные перчатки, скорчила гримасу. Взяла их двумя пальцами и в сердцах бросила в корзину:

– Фу, гадость! Даже вспоминать не хочу! – И виновато взглянула на хозяина замка. – А ты сильно голодный?

– Ну так… – ответил Иррандо и от души насладился Аниным выражением лица. Затем встал. – Рекомендую на завтрак отведать моргуаву, сытно и вкусно. А мне надо отлучиться.

Уже на выходе Аня его окликнула:

– Дракон, а ты надолго?

– Нет. Не беспокойся, рыцарь не придет в мое отсутствие, – позволил он себе подобие улыбки. – Кстати, спасибо за уборку. Тут стало лучше!

Аня улыбнулась с облегчением и что-то сказала, но Иррандо не расслышал. Он расправил крылья и взмыл в воздух. Солнце светило, ветер приятно обвевал тело. Рано он раскис. Просто его застали врасплох. Но теперь план вырисовывался в голове. Драконья пасть растянулась в довольной ухмылке: еще посмотрим, кто кого.

Я попробовала на вкус подгоревший голубой горох и тут же выплюнула: фу, гадость!

Не передать, как расстроилась. Хотела, как лучше, а получился конь в пальто! Дракон голодный здесь. Дома – папа… Никакой жизненной справедливости в обоих мирах.

«До обеда еще нужно дожить, а завтрак, если не съешь, тоже врагу достанется», – говорил папа и съедал все подчистую. Хвалил, между прочим. Я привыкла быть главной на кухне за столько лет нашей с папой сиротливой жизни. Чего не знаешь, как готовить, – ютуб в помощь. Кстати, не ворчит, как бабушка Люба: «Блины такими толстыми не бывают. В оливье картошку не на четыре части режут…» Но тут не было привычной плиты, любимой сковородки и нормальных продуктов. А главное, не было папы, с которым можно было сесть напротив друг друга за узким кухонным столом, почти лоб в лоб; перекинуться парой слов о погоде и вполуха выслушать бурчание на тему новостей по телику.