Укрощение - Страница 83

Некоторое время Эрика сидела молча. Никаких однозначных ответов тут не было. Перссоны исчезли, а фильмы показывали их деяния, не раскрывая мотивов.

— Мне кажется, Марта влюбилась в Викторию, но когда Юнас узнал об этом романе, ее выбор был однозначен. Возможно, Виктория стала своего рода жертвой Юнасу — с целью вымолить его прощение, — предположила женщина.

— Мы давно должны были догадаться, что она замешана в этом деле, — сказал Хедстрём. — Должно быть, именно она захватила Викторию.

— Но как бы вы могли это заподозрить? Поступки этих людей и то, чем они руководствуются, невозможно понять. Вчера я пыталась поговорить об этом с Лайлой — и она тоже не смогла объяснить поведение Марты.

— Я прекрасно это все понимаю, однако не могу удержаться, чтобы не упрекнуть самого себя. И, как бы там ни было, я все же пытаюсь понять, как все это могло получиться. Почему, например, Марта и Юнас решили последовать примеру Эйнара? Почему они наносили своим жертвам такие ужасные увечья?

Патрик сглотнул. Стоило ему подумать о фильмах, как к горлу подступала тошнота.

Эрика снова задумалась:

— Думаю, психопатия Юнаса была заложена еще в юности, когда Эйнар заставлял его снимать пытки. А Марта, то есть Луиза, была глубоко травмирована тем, что пережила в детстве. Кстати, верно оказалось то, о чем говорил Струвер, — все вертится вокруг того, чтобы обрести тотальный контроль. Похоже, Эйнар держал девушек в плену — всех, кроме Ингелы Эрикссон и, может быть, еще кого-то, о ком мы пока не знаем. Превращая их в безвольных кукол, он удовлетворял болезненную внутреннюю потребность, которую позднее передал Юнасу, а тот, в свою очередь, привлек к этому Марту. Возможно, та власть, которую они имели над девушками, придавала пикантности их собственным отношениям.

— Фу, какая ужасная мысль! — проговорил Патрик и сглотнул, пытаясь противостоять тошноте.

— А что говорит Хельга? — спросила Фальк. — Она обо всем знала?

— Она отказывается говорить. Утверждает, что охотно понесет наказание и что мы никогда не найдем Юнаса. Но мне кажется, что она все знала и закрывала на это глаза. В каком-то смысле сама она — тоже жертва.

— Да уж, в каком аду она жила все эти годы! И хотя она видела и понимала истинную суть Юнаса, он все же — ее сын, и она любила его.

Полицейский вздохнул:

— Ох уж, все эти «если» и «возможно»! Тяжело, что мы до сих пор не знаем ответов на многие вопросы. Но ты, во всяком случае, уверена, что Марта — это Луиза Ковальская?

— Абсолютно. У меня нет логического объяснения, но мне показалось это само собой разумеющимся, когда я поняла, что Марта и Юнас похищали девушек во время конных соревнований и что именно они посылали Лайле газетные вырезки. Кто, кроме Луизы, мог ненавидеть Лайлу и угрожать ей? А потом мои подозрения подтвердила сама Лайла, которая давно подозревала, что Луиза жива и хочет убить ее и Петера.

Патрик посмотрел на жену серьезным взглядом:

— Как бы мне хотелось иметь твою интуицию — хотя тебе все равно пора перестать слепо ей следовать. Какое счастье, что на этот раз ты, по крайней мере, догадалась наговорить мне сообщение и сказать, куда направляешься!

Он содрогнулся при мысли, что могло бы произойти, если бы Эрика осталась лежать в холодном подвале в «Доме ужасов».

— Но ведь все кончилось хорошо! — Писательница достала из пачки конверт, распечатала его пальцем и вытащила из него счет. — Подумать только, что Хельга готова была пожертвовать Мартой и Молли, лишь бы ее сын ушел от правосудия!

— Да, но ведь ты сама знаешь, как сильна бывает материнская любовь! — ответил Хедстрём.

— Кстати, о любви, — сказала Эрика и просияла. — Я снова разговаривала с Нетти — похоже, они с Минной снова восстановили добрые отношения.

Патрик улыбнулся:

— Какое счастье, что ты сообразила насчет машины!

— Меня огорчает, что я не связала все это сразу, когда увидела фотографию в альбоме.

— Странно, что сама Нетти не увидела этой связи. Ведь и я, и Палле спрашивали ее по поводу белой машины.

— Знаю. А когда я ей позвонила, она даже рассердилась. Ответила, что давно бы сказала, если бы знала кого-то, у кого есть такой автомобиль. Но когда я упомянула, что помню фотографию ее бывшего бойфренда Юхана перед белой машиной, она просто лишилась дара речи. А потом сказала, что Минна ни за что добровольно не села бы в его машину. Ведь она ненавидела его больше всех на свете!

— Да, родители многого не знают о своих дочерях-подростках, — вздохнул Патрик.

— Именно. Но кто мог предположить, что Минна влюбится в бывшего бойфренда своей мамы, с которым всегда ссорилась? И что она к тому же забеременеет и решит сбежать с ним, опасаясь маминого гнева?

— Да уж, такая мысль не сразу приходит в голову.

— Как бы то ни было, Нетти пообещала Минне помогать с ребеночком. И обе они очень сердиты на этого негодяя Юхана, который потерял интерес к девушке, едва у нее начал округляться живот. Мне кажется, Нетти испытала такое облегчение, когда они нашли Минну живой и невредимой у Юхана на даче, что теперь она сделает ради нее все.

— Ну хоть что-то в этой истории закончилось счастливо, — кивнул Хедстрём.

— Да, а скоро и Лайла сможет снова увидеть своего сына. Она не видела его больше двадцати лет… Когда мы разговаривали в последний раз, она сказала, что Петер скоро приедет навестить ее в тюрьме, — и тогда я тоже смогу с ним встретиться.

Глаза Эрики сияли от радости, и у Патрика потеплело на сердце. Его жена была так счастлива, что смогла помочь Ковальской… Самому же ему больше всего хотелось оставить все это дело позади. Он устал от зла и мрака.

— Как приятно, что Дан и Анна придут сегодня к нам на ужин, — сказал он, желая сменить тему.

— Да, какое счастье, что они снова нашли друг друга! Кроме того, Анна сказала, что у них есть радостная новость. Терпеть не могу, когда она наводит туману, — сказала бы сразу! Но она была непреклонна — говорит, что мне придется потерпеть до вечера.

Фальк перебирала конверты на столе. Это были в основном счета, но внизу оказался толстый белый конверт — куда более элегантный, чем письма от интернет-провайдеров.

— Это еще что такое? Выглядит как приглашение на свадьбу. — Писательница поднялась и взяла нож, чтобы открыть конверт. В нем действительно лежала красивая пригласительная открытка с двумя золотыми кольцами. — Ты знаешь кого-нибудь, кто собирается пожениться?

— Нет, никто не приходит на ум, — ответил Патрик. — Большинство наших друзей давно женаты.

Эрика развернула открытку.

— Ох! — выдохнула она и подняла глаза на мужа.

— Что такое?

Он вырвал у нее из рук приглашение и прочел вслух с недоумением в голосе:

— Имеем честь пригласить вас на венчание Кристины Хедстрём и Гуннара Зеттерлунда.

Мужчина посмотрел на жену, а потом снова на приглашение.

— Это что — шутка? — спросил он, вертя открытку в руках.

— Мне кажется, нет, — проговорила Фальк и захихикала: — Как мило!

— Но ведь они такие… старые! — воскликнул Патрик, пытаясь отогнать от себя образ матери в длинном белом платье и с фатой.

— Да ну, не говори глупостей! — сказала Эрика, поднимаясь и целуя его в щеку. — Это просто замечательно! У нас в семье будет собственный «Боб Строитель»! Скоро у нас не останется незабитых гвоздей и непочиненных кранов, а потом он наверняка захочет надстроить дом, и нам станет в два раза просторнее!

— Ужасная мысль! — сказал Хедстрём, будучи больше не в силах сдержать смех. Его супруга была права. На самом деле он желал своей маме радости в жизни — и как здорово, что теперь, в зрелом возрасте, она нашла свою любовь! Просто ему потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

— Боже мой, иногда ты ведешь себя как ребенок! — воскликнула Эрика, взъерошив ему волосы. — Тебе повезло, что ты такой хорошенький.

— Спасибо, той же палкой по тому же месту! — ответил ее муж и улыбнулся.

Он решил, что должен оставить позади мысли о Виктории и других девушках. Сейчас уже ничего нельзя было сделать, чтобы помочь им. Но дома у него были жена и дети, которые нуждались в нем и любили его. И не было в его жизни ничего, что он хотел бы изменить. Ни малейшей детали.