Украшение и наслаждение - Страница 10

Она все еще молчала. И даже рот раскрыла от удивления.

А Дариус тем временем продолжал:

– Полагаю, вы сознаете, что оказались в невыгодном положении. Ведь одна вы едва ли сможете успешно командовать, не так ли? Поверьте, я не стану требовать плату за свои услуги и за помощь. Обещаю, вам не придется жаловаться. А если вы будете недовольны мной, то я немедленно постараюсь выправить ситуацию. Как, вне всякого сомнения, поступите и вы, если я не буду удовлетворен.

Эмма прищурилась и, помрачнев, спросила:

– О чем вы говорите, лорд Саутуэйт?

Теперь она была окончательно сбита с толку и отчасти даже напугана. Снова улыбнувшись, Дариус взял газету.

– Конечно, я говорю вот об этом. И все это выглядит довольно вульгарно.

Эмма протянула руку за газетой. И задумалась, глядя на свое объявление.

Граф же заявил:

– Конечно, вы не первая женщина, которая ищет таким способом любовника, мисс Фэрборн. И ваше описание желанного кандидата выглядит еще не самым непристойным. Но вы достаточно ясно выразили свою мысль, чтобы вас поняли. Осмелюсь заметить, что весь Лондон получит огромное удовольствие от того, с какой элегантностью и прямотой вы описали свои потребности.

Лицо Эммы тут же вспыхнуло. Она в ужасе уставилась на графа, прикрыв рот ладонями. Потом снова принялась перечитывать объявление, и он увидел, как засверкали ее глаза.

– Ваши предположения выходят за рамки приличий, сэр!

– Вы считаете их наглыми и дерзкими? – В устах дочери торговца, объявление которой вызывало даже не предположение, а уверенность, подобный упрек был неуместен.

– Непростительно наглыми!

– А я считаю, что веду себя излишне великодушно, – с усмешкой ответил граф. Да, чертовски благородно, будь все проклято! – Она хотела купить продажного мужчину, а он предложил ей помощь.

– Не сомневаюсь, сэр, что ваше мнение именно таково. И полагаю, что вы даже не догадываетесь, насколько возмутительно ваше предположение.

– А я не сомневаюсь, что вы меня просветите – ведь вы редко заставляете себя прикусить язычок, когда разумнее всего сделать как раз это.

Дариус надеялся, что она услышит в его тоне предостережение. Но похоже, она собиралась перечислить все пункты, по которым он якобы оскорбил ее. Ох, неужели эта женщина вообразила, что он станет щадить ее и делать вид, что не заметил непристойностей в объявлении? Она прямо-таки напрашивалась на грубость!

– Во-первых, – начала Эмма, – вы поспешили предположить, что женщина, дающая объявление с целью найти любовника, пожелает принять того, кто не соответствует ее требованиям. А во-вторых… Мне нужен всего лишь служащий, не более того.

– Сказать по правде, я считал, что женщина, которой нужен любовник, предпочтет мужчину, обладающего опытом, а также предупредительностью и возможностью похвастать знатным происхождением. К тому же такой мужчина мог бы делать ей подарки – в отличие от зеленого юнца, думающего только о себе и постоянно требующего денег. Так что простите меня за то, что я не вижу преимуществ для такой женщины, если ее выбор падет на дорогостоящего, непорядочного и менее удовлетворительного во всех отношениях субъекта.

– Кроме того, – продолжала Эмма, не обращая внимания на слова графа, – вы поспешили с выводами, вообразив то, чего нет на самом деле. Вы почему-то решили, что я очень покладиста и готова на все. Но поверьте, было бы совсем не так, даже если бы я выбрала вас в любовники.

Она встала. Щеки ее раскраснелись, а глаза метали молнии. Казалось, что в руке у нее сейчас окажется копье и она вот-вот испустит боевой клич кельтов.

– И наконец, вы неслыханно и недопустимо самонадеянны, если сочли, что понимаете смысл моего объявления. Это объявление предназначено не для поисков любовника, лорд Саутуэйт!

Эмма в ярости швырнула ему газету, и он, поймав ее, тоже поднялся с места. Уставившись на объявление, пробормотал:

– Нет, я не ошибся… Ведь тут…

Внезапно подлинный смысл объявления дошел до него. Проклятие! Выходит, эта несносная женщина ввела его в заблуждение.

– Уверяю вас, сэр, ваша интерпретация совершенно ошибочна.

– Но если так, то вы в высшей степени легкомысленны. Написав это, вы поступили необдуманно, и такой поступок непростителен. Ведь каждый, кто это прочтет, подумает то же, что и я.

– Так подумает только человек испорченный, с излишне развитым эротическим воображением.

Граф невольно вздохнул.

Он не мог отрицать, что мисс Фэрборн выглядела оскорбленной и ничуть не притворялась. Черт возьми! Дариус перечитал объявление еще раз. Даже и сейчас он готов был держать пари, что выглядело оно так, будто написавшая его женщина искала профессионального дамского угодника, жиголо.

Нелепость ситуации ужасно раздражала его и угнетала. И если бы он попытался объяснить ей, что вовсе не собирался стать ее любовником, это едва ли помогло бы изменить положение к лучшему. Ведь его намерение проучить мисс Фэрборн разозлило бы ее не меньше, чем намерение сделать своей любовницей.

– Конечно, мне следует извиниться, – пробурчал граф. – И все же должен сказать, что объявление, которое я понял неверно, как и присутствие здесь молодых людей… В общем, все это ввело меня в заблуждение. А присутствие леди Кассандры едва ли могло рассеять мои подозрения. Ведь я прекрасно помню все скандальные слухи о ней, которые читал в бульварных листках… – Неверное суждение о мисс Фэрборн вынуждало его теперь извиняться, и из-за этого он чувствовал себя идиотом. – Если же я позволил себе неуместную попытку флиртовать с вами… Теперь вам понятно, почему я так поступил?..

– Ни о каком флирте не могло быть и речи! Все, кроме вас, сэр, поняли и объявление, и всю ситуацию иначе.

– Ничего подобного! Ничего они не поняли. И что это за «особая» и «приятная» работа, требующая всех перечисленных там качеств? – Граф кивнул на газету.

Наступила короткая пауза, затем Эмма с достоинством проговорила:

– Я помогала Обедайе нанять нового человека для выставочного зала. Мистер Найтингейл ушел от нас, а «Дому Фэрборна» требуется представительный мужчина, способный приветствовать постоянных клиентов. Вот почему здесь сегодня Обедайя. – Она тоже указала на газету. – Можете сами убедиться, что в этом объявлении в точности описан человек, необходимый мистеру Ригглзу.

Дариус снова вздохнул. Он по-прежнему злился, но теперь по крайней мере уже не чувствовал себя ослом.

– Вам не нужен новый человек, мисс Фэрборн.

Эмма опять села и с вызовом заявила:

– Ошибаетесь, лорд Саутуэйт!

– Но мистер Найтингейл покинул вас, потому что он уверен: «Дом Фэрборна» будет закрыт. Без вашего отца у компании нет будущего, и потому вы не нуждаетесь в человеке, способном заменить мистера Найтингейла.

– Возможно, вы и вложили средства в нашу компанию, сэр, но вы понятия не имеете о том, как руководить «Домом Фэрборна». Финансами и каталогами ведает Обедайя. У него есть на это лицензия. Пока он у нас, мы будем процветать. Откровенно говоря, Обедайя уже готовится к новой распродаже.

– Но ваш отец никогда не упоминал о том, что мистер Ригглз имеет такие права.

– Не в его интересах было раскрывать карты посторонним, а вам – в особенности. Дело в том, что Обедайя обладает прекрасным вкусом и глубокими познаниями. Более того, осмелюсь добавить: имей он состояние, папа продал бы половину компании именно ему, а не вам.

– Однако он продал ее мне, а я не собираюсь давать согласие на проведение следующего аукциона.

– Ваше согласие не требуется, потому что более половины произведений, представленных на последнем аукционе, новые. И Обедайя решил придержать лучшие из них до следующего раза.

Дариус нахмурился и молча кивнул; он тотчас же вспомнил, как ходил по хранилищу, с трудом разворачиваясь, поскольку все помещение было уставлено произведениями искусства. Но эта женщина тогда настолько запутала его своими ужасными манерами и разговором, что он даже не поинтересовался, почему подобные вещи находятся в хранилище, а не представлены на последней распродаже. Теперь-то все объяснилось… Эти вещи не попали на аукцион, потому что их специально придержали. А всю последнюю неделю она провела, явно игнорируя его распоряжения, хотя, конечно же, знала, что он проявит неудовольствие и не одобрит ее действия.