Украина: политика упущенных возможностей - Страница 11

Неслучайно летом 1914 года приезд наследника императорского престола эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево после проведения маневров был запланирован на Видовдан, что выглядело как открытое оскорбление национальных чувств сербов, считавших австро-венгерскую власть оккупационной. Босния и Герцеговина была аннексирована Веной только в 1908 году. При этом был нанесен чувствительный удар по престижу России, учитывая, что ее министр иностранных дел Извольский пошел на бессмысленные переговоры по этому вопросу со своим австрийским коллегой за иллюзорное обещание содействия изменению режима проливов.

Сам Франц Фердинанд, один из наиболее загадочных персонажей европейской истории прошлого века, никоим образом не хотел оскорбить сербов и вряд ли вообще знал о значении Видовдана — дата маневров была определена Генштабом. В то же время германская пресса в предшествующие годы целенаправленно создавала ему репутацию славянофоба и главы партии войны, что предопределило вынесение смертного приговора боснийскими заговорщиками. На самом деле будущий император был благожелательно настроен к славянам, что объясняется и его морганатической женитьбой на чешской графине Хотек. После восшествия на престол он планировал реформирование империи из двуединой в триединую, что сделало бы славян государствообразующим элементом наряду с австрийцами и венграми. Франц Фердинанд считал необходимым для сохранения империи уйти от блокового противостояния в Европе. По его мнению, необходимо было создать на принципах нерушимости существующих границ континентальный блок, основу которого составили бы Австро-Венгрия, Россия и Германия. Таким образом одновременно резко ограничивались возможности вмешательства Англии в европейские дела путем навязывания своей традиционной политики «поддержания баланса сил» и экспансионистские устремления милитаристских кругов Германии. Было понятно — жить престарелому Францу Иосифу оставалось недолго, а приход к власти наследника полностью изменил бы расстановку сил на международной арене.

Кроме врагов в Лондоне и Берлине, Франц Фердинанд имел не менее опасного врага в собственной столице — начальника Генштаба Конрада фон Гетцендорфа, хотя именно он сам ранее способствовал назначению этого одаренного военачальника на ключевой пост в армии. Причиной смертельной ненависти фон Гетцендорфа к наследнику стало шпионское дело полковника Альфреда Редля, который в 1913 году покончил с собой, будучи разоблаченным, согласно официальной версии, как русский шпион. Можно утверждать, что работа Редля на русскую разведку — миф, возникший в результате прямой фальсификации. Для ее разоблачения достаточно одного документа из Российского государственного военно-исторического архива — сводки о проведении разведработы по Австро-Венгрии за 1913 год, подписанной руководителем этого направления полковником Самойло.

Все документы, продажу которых приписывали Редлю, передавал через посредника офицер австрийского Генштаба, имя которого было известно только бывшему российскому военному агенту в Вене полковнику Роопу. После шумного скандала с «самоубийством» Редля Рооп был запрошен — являлся ли последний тем самым «контактом», на что последовал отрицательный ответ. В действительности Редль или был убит, или с помощью компрометирующих материалов личного характера принужден к самоубийству пришедшими к нему по заданию фон Гетцендорфа офицерами из комиссии по расследованию. По косвенным данным можно предположить причину таких действий фон Гетцендорфа, являвшегося противником союза с Россией и сторонником полного уничтожения Сербии. Долгое время руководивший контрразведывательной службой Редль, вероятно, получил данные о тайном совместном планировании германским и австро-венгерским генштабами действий против Сербии, что почти гарантированно втягивало дуалистическую монархию в мировую войну. План оккупации Сербии Гетцендорф выдвигал еще в декабре 1912 года, но встретил решительный отказ со стороны императора, понимавшего гибельность любой войны для дряхлой монархии, уже перенявшей от Блистательной Порты эстафету «больного человека Европы». Особенно подозрительно выглядит то, что в своих мемуарах фон Гетцендорф всячески пытается представить Франца Фердинанда своим полным единомышленником в вопросе уничтожения Сербии, что не находит подтверждения в документах. Подобным образом небеспочвенно подозревавшийся в организации убийства Столыпина его заместитель в МВД генерал Курлов, ненависть которого к своему начальнику была общеизвестна, оставил мемуары, полные утверждений о всестороннем взаимопонимании с Петром Аркадьевичем.

Во всяком случае, Франц Фердинанд был единственным, кто тогда не поверил в шпионаж Редля и потребовал независимого от Генштаба расследования всех обстоятельств дела. Он не добился такого решения от Франца Иосифа, избегавшего конфронтации с генералитетом. Но было очевидно, что после смерти последнего расследование начнется немедленно.

В Боснии, фактически находившейся на военном положении, власть принадлежала одному из ближайших людей фон Гетцендорфа — генерал-губернатору, генералу Оскару Потиореку. Готовившая убийство эрцгерцога организация «Млада Босна» была просто кружком восторженных юношей, мечтавших об объединении южных славян и понятия не имевших о подлинной политической позиции Франца Фердинанда. Говорить об уровне их конспирации не приходится, поскольку будущие террористы сообщали о подготовке террористического акта любимым девушкам, своим друзьям, и все Сараево шепталось о планах «Младой Босны». Было бы наивно полагать, что военная контрразведка не владела полной информацией, а сама организация не была пронизана внедренной агентурой. О многом свидетельствует тот факт, что все девять осужденных «младобоснийцев», а также сам Гавриил Принцип скоропостижно умерли в крепости Терезиенштадт до победы Антанты. Попытки представить организаторов убийства как агентов тайной организации сербских националистов «Черная рука», возглавлявшейся руководителем военной разведки Сербии полковником Драгутином Димитриевичем (Аписом), на судебном процессе полностью провалились и не подтверждаются ни одним сколько-нибудь серьезным документом или свидетельством. Для понимания этого достаточно добавить лишь один штрих — чтобы перед покушением вернуться в Сараево из Белграда, Гавриилу Принципу, ездившему туда поступать в университет, пришлось заложить в ломбарде пальто, а его товарищу Трифко Грабежу попросить денег у родственников. Известно другое — премьер-министр Сербии Никола Пашич передал австрийскому министру Лихновскому информацию о готовившемся убийстве Франца Фердинанда заговорщиками из Боснии, но никакой реакции на это сообщение со стороны Вены не было.

Еще одним красноречивым фактом является то, что в городе, кипящем от ненависти к австрийцам, не было предпринято никаких дополнительных мер безопасности, кроме выведения на улицы беспомощной городской полиции. Более того, создается четкое впечатление — все было сделано для облегчения работы террористов. Сначала Габринович беспрепятственно поджидал долгое время с довольно объемной бомбой эрцгерцога у моста Цумурья, и никто не помешал ему ее бросить. Когда в результате случайности наследник не был даже ранен, программа пребывания не изменилась, и кортеж направился в ратушу, откуда Франц Фердинанд уехал той же дорогой и опять без охраны. Только на этот раз рядом с Францем Фердинандом в автомобиль сел Потиорек, непонятным образом остановивший его под предлогом ошибки шофера прямо напротив Принципа, который и произвел роковые для европейского мира выстрелы.

О готовившемся убийстве было, по-видимому, известно «Интеллидженс Сервис», что подтверждается и таинственными намеками в мемуарах лорда Грея, занимавшего тогда пост министра иностранных дел, о «нескольких параллельных заговорах» и о том, что, выезжая в Сараево, Франц Фердинанд был уже заранее обречен. Заставляет задуматься и реакция ватиканского официоза Оsservatore Romano на выход книги советского историка Николая Полетики о сараевском убийстве — по словам рецензента, если бы автор узнал все о тогдашних событиях, то не остался бы в живых. Эти слова приобретают особый смысл, если учесть степень влияния Ватикана на высшее военное и политическое руководство Австро-Венгрии и последовательную политику Святейшего престола, берущую свое начало с времен Душана Сильного, по уничтожению православия на Балканах и Сербии как его оплота.