Украденная ночь - Страница 4

– В таком случае ты должна понимать, что тебе не следует бродить ночью одной по городу.

– Я достаточно взрослая и могу сама о себе позаботиться.

– Ты делала это, когда убегала от тех парней? Заботилась о себе?

Освободив руку, Майри присела в реверансе и с сарказмом произнесла:

– Вы всегда умели наводить страх, Ваше высочество.

Она улыбнулась.

– Брандт, перестань вести себя как мои братья.

Брандт поднял бровь. Если он и наводил на нее страх, то она не подавала виду: Он подошел к ней вплотную.

– Что бы ты стала делать, если бы эти трое тебя поймали?

Босая Майри едва доходила ему до плеча. Она запрокинула голову, и водопад шелковистых черных волос заструился по ее спине.

– Я бы выцарапала им глаза. Пиналась бы, звала на помощь.

Она пожала плечами.

– Меррик научил меня приемам самозащиты.

– Да, со мной они сработали просто, замечательно.

Он схватил ее за запястья и заставил посмотреть себе в глаза.

– А у меня ведь даже не было ножа.

При воспоминании о сверкающих лезвиях в руках преследователей Майри передернуло. У нее не было бы никаких шансов, будь они даже безоружны. Впервые за время их встречи она выглядела напуганной.

– Отпусти меня, Брандт.

– Заставь меня. Докажи, что можешь защититься хотя бы от одного человека.

Вместо того чтобы дать ему отпор, Майри подошла к нему, вплотную и прижалась щекой к широкой груди.

– Ты прав, я не смогла бы, – устало произнесла она. – Позволь мне еще раз тебя поблагодарить. Я знаю, что, если бы тебя там не было, все закончилось бы по-другому.

Ее тихий голос поразил его в самое сердце. Отпустив запястья молодой женщины, он запустил пальцы в густые волосы Майри и посмотрел ей в глаза.

– Я бы не допустил, чтобы с тобой что-то случилось. Я бы никогда себе этого не простил.

Его губы вытянулись в тонкую линию.

Майри по-прежнему стояла, прижавшись к нему.

– Ты знаешь, что в детстве я была в тебя влюблена? – спросила она и тут же пожалела о своем вопросе. Проклятая импульсивность! – Это было безумие, правда?

Первый раз за весь вечер Брандт расслабился и улыбнулся.

– А сейчас?

Не в силах устоять перед искушением, он провел пальцем по изгибу ее шеи. Гладкая кремовая кожа оказалась мягкой и нежной на ощупь.

– Ты всегда была безрассудным ребенком, и я не уверен, что с тех пор многое изменилось.

– Возможно, – согласилась Майри, небрежно пожав плечами. – Впрочем, одно изменилось точно.

– И что же?

Она улыбнулась.

– На тот случай, если ты не заметил, я больше не ребенок.

Брандт мрачно окинул взглядом ее фигуру в откровенном платье и пожалел, что не может позволить себе большего. Ему хотелось взять ее на руки и отнести в отель. Снять с нее одежду, покрыть поцелуями роскошное тело и овладеть ею. Зная, что это было бы непростительной ошибкой, он отстранился.

– Ты права, – пробормотал он. – Ты выросла, но позволь мне проводить тебя в отель.

– Хорошо, – ответила Майри, не двигаясь с места.

Наклонив голову набок, она смотрела на него своими ясными глазами, в которых отражалось страстное желание. Инстинкт подсказывал ему овладеть ею здесь и сейчас. Как ему удалось от этого удержаться, он не знал.

Взяв его под руку, она нанесла решающий, удар по его самообладанию.

– Скажи мне, Брандт, – небрежно произнесла она, словно они говорили о погоде, – когда и где будет подходящее время и место? Я хочу закончить начатое.

Воспоминания поблекли, и Брандт заставил себя смотреть на свою невесту, движущуюся к алтарю под звуки органа. Как будто музыка могла заглушить пересуды собравшихся! Только слепой не видел, что эта свадьба была фарсом. Его руки в перчатках непроизвольно сжались в кулаки.

Все вокруг знали правду, и это не доставляло ему особой радости. Равно как и воспоминания о Майри и чудесных неделях, проведенных вместе с ней. Воспоминания… Горько-сладкие мгновения прошлого, которые нельзя пережить вновь.

Принцесса Элисса подошла к алтарю. Согласно традиции, ее лицо и волосы скрывала плотная кружевная вуаль. Все было предусмотрено. Анджела, мать невесты, позаботилась о том, чтобы никто не увидел слез Элиссы. В их искренность все равно бы никто не поверил. Наконец музыка стихла, и церемония началась. В ту минуту, когда принцесса Элисса начала произносить брачную клятву, Брандт мысленно поблагодарил Анджелу за вуаль. Из-за слез или гнева голос Элиссы звучал совершенно непривычно, и он был рад, что не видит выражения ее лица.

Когда подошла его очередь давать клятву, Брандт сделал это без малейших колебаний. Его голос прозвучал спокойно и бесстрастно. При выполнении долга эмоциям нет места. Женясь на Элиссе Сазерленд, Брандт выполнял свой долг перед страной, которую любил больше самого себя, перед ее народом.

То, что Элисса была полной противоположностью его идеала и он никогда бы не женился на ней по своей воле, не имело значения. Он, не раздумывая, сделал ей предложение, когда узнал о махинациях Монтгомери. Они крали средства из казны Вердонии, страны, которую он поклялся защищать. Нельзя допустить, чтобы такие люди заняли место на троне.

Вдруг Брандт с удивлением осознал, что церемония подошла к своему завершению. Священник объявил их мужем и женой и благословил их союз. Его последние слова пугали своей серьезностью.

– С этой минуты и до конца ваших дней вы перед лицом Господа нашего будете мужем и женой.

Он немного помедлил, чтобы до собравшихся дошел глубокий смысл этих слов, а затем обратился к Брандту:

– Ваше высочество, вы можете поцеловать свою невесту.

Брандт потянулся рукой к вуали Элиссы, но она неожиданно отстранилась и прошептала:

– Пожалуйста, не надо. Я неважно себя чувствую. Меня тошнит.

O, личное завершение свадьбы, цинично подумал Брандт. Он тоже не горел желанием целоваться с Элиссой. Ее недомогание сыграло ему на руку. Со спокойной улыбкой он обратился к собравшимся:

– Моей невесте хорошо знакомы традиции нашей страны! Она попросила меня снять с нее вуаль, когда мы останемся наедине, чтобы я был первым, кто увидит ее лицо после церемонии бракосочетания.

В толпе послышались неуверенные смешки. Взяв Элиссу под руку, Брандт повел ее к выходу. Открыв небольшую деревянную дверцу во дворике часовни, он, не дожидаясь сопровождения, прошел в туннель, ведущий во дворец.

– Потерпи еще несколько минут, – сказал он. – Я отведу тебя в твою комнату.

– Спасибо.

Эхо туннеля странным образом смягчило ее отчетливый американский акцент. Брандт невольно вспомнил произношение другой женщины, также родившейся в Америке, которое, однако, сохранило вердонский ритм. Дразнящий. Импульсивный. Наполненный смехом. Этот смех согревал его в те короткие дни, которые он провел на острове Мацоне.

Оказавшись во дворце, Брандт проводил Элиссу в ее комнату, примыкающую к его собственным покоям. Не останови он ее, она исчезла бы за дверью, не сказав ни слова.

– Не трогай меня, – произнесла она, вздрогнув от его прикосновения.

– Я знаю, ты ждешь от меня объяснений.

Словно забыв о своем недомогании, Элисса повернулась к нему лицом.

– Да, жду.

– Я уже говорил, что пока ничего не могу тебе объяснить. Мне очень жаль, Элисса.

Он почти физически ощущал ее разочарование.

– Мне тоже жаль. Должно быть, ты просто очень хочешь стать королем.

Черт побери. Ему следовало понять с самого начала, что он не сможет сохранить в тайне это обстоятельство.

– Кто тебе сказал?

– Никто. Я просто предположила…

– Ты утверждала, что ничего не знаешь о политической ситуации в Вердонии, – перебил ее Брандт. – Ты лгала мне?

Элисса спрятала дрожащие руки в складках платья.

– Я подслушала разговор подружек невесты, – пробормотала она. – Но все равно не понимаю, каким образом наш брак поможет тебе добиться своей цели.

– Видишь ли, все это очень сложно.