Угроза тьмы - Страница 4

— Оставь, пожалуйста, — запротестовал Майк. — Ты несправедлива.

— А, может, ты считаешь, что ты был ко мне справедлив?

— Я считаю, что стоило обмануть тебя ради того, чтобы предотвратить слепоту твоего отца, — сказал Майк, — но если ты предпочитаешь, чтобы вся эта история стала известна полиции, то я не возражаю. Они, конечно, будут осторожны, но все равно огласки не избежать. — Он говорил резко, холодным тоном. — Так что тебе достаточно произнести всего одно слово.

— Зачем же вызывать полицию? — Она была неприятно поражена.

— Здесь совершенно очевидна попытка нанести твоему отцу физическое увечье, — сказал Майк. — Конечно, этим делом я могу заняться сам со своими друзьями, но это уж тебе самой решать. — Он вынул портсигар и предложил ей сигарету, она рассеянно прикурила от его зажигалки.

Выпустив кольцо дыма, она внимательно посмотрела на него и заговорила уже спокойнее:

— Ты ведь знаешь, что мне не хотелось бы вызывать полицию.

— Хорошо! В таком случае ты согласна простить мне невольную обиду и помогать по мере своих сил?

— Да, — сказала Джулия после минутного колебания.

— Вот это лучше! — воскликнул Майк с улыбкой. — Я так и думал, что мы не созданы для ссоры!

Десять минут спустя звонок у парадной возвестил о прибытии доктора Фавершема, маленького, смуглого, немногословного человечка.

Он коротко кивнул Майку, отвесил поклон Джулии, когда Майк представил ее, и сказал, что должен торопиться, так как в половине двенадцатого ему необходимо быть в Лондоне.

Было десять часов.

Несмотря на свое предупреждение, Фавершем провел с Хартли довольно много времени — тот не стал возражать против осмотра, когда ему объяснили, в чем дело. Старик, казалось, примирился со случившимся, и это обстоятельство заставило Майка призадуматься. Джулия оставалась в спальне у отца вместе с врачом, так что Майк пока занялся лежавшими на столе в кабинете бумагами.

Он ровно ничего в них не понял — это были цифры и формулы, касавшиеся социальных реформ различного рода, написанные аккуратным почерком Хартли. Чаще всего данные касались различных цен и стоимостей. Хартли был экономистом, некоторое время сотрудничал в Экономическом Совете при правительстве. Его знания не имели себе равных. У него было много последователей и почитателей. Майку не было известно в точности, какой именно работой занимался старик в настоящее время.

Это его совершенно не касалось, но ему дали задание выяснить, что именно вызвало слепоту экономиста.

Примерно через четверть часа он прошел в комнату Грэя, открыв ее. В какой-то миг ему показалось, что он слышит внутри комнаты тихое движение, но когда дверь распахнулась, Майк увидел лежащего на кровати Грэя, укрытого покрывалом и храпящего с широко открытым ртом. Майк вышел в коридор и снова запер за собой дверь. Тяжелыми шагами он отошел от двери, дошел до угла коридора, а потом незаметно и неслышно ступая, вернулся снова к двери.

Храпение стихло.

Майк опустился на колено и приник к замочной скважине. Он увидел, как Грэй воровато соскользнул с кровати. Майк удовлетворенно улыбнулся и, поднявшись на ноги, на цыпочках отошел к лестнице. Отсюда ему была видна дверь комнаты Грэя, а также и спальня старика, откуда доносилось приглушенное бормотание.

Минут пять все оставалось по-прежнему. Потом дверь комнаты Грэя, которую он так тщательно запер, стала медленно приоткрываться. Майк отступил назад, за полуоткрытую дверь другой комнаты и оттуда продолжал наблюдение. Он увидел, как на площадку вышел Грэй и стал, крадучись, спускаться по ступенькам. Все время оглядываясь через плечо, Грэй спустился вниз, осторожно приоткрыл входную дверь и выскользнул на улицу.

— «Интересно, — подумал Майк, — следовало мне самому задержать его, или же Гордон проследит за ним?»

Гордон Крэйг, седеющий, крепкого сложения человек с резкими, мужественными чертами лица и быстрым, пронзительным, словно у орла, взглядом, был хорошо известен только немногим избранным в Уайтхолле. Многие другие, которым была знакома его чуть сутулая фигура и неизменная пенковая трубка, чрезвычайно удивились бы, узнав, что он возглавляет специальный «Отдел X» секретной службы, для посвященных — отдел, в основном занимающийся контрразведкой.

В ту ночь, о которой шла речь, Крэйг положил трубку телефона, ответив на вызов телефона-автомата в Экере, и посмотрел на сидевшего в противоположном углу комнаты крупного мужчину, расположившегося в большом кресле перед небольшим камином, в котором жарко пылали угли. Это был Уильям Лофтус, правая рука Крэйга.

— Кто это? — спросил Лофтус.

— Это был Марк, — ответил Крэйг. — Он проследил за Фергусом Грэем до дома Хартли, где Грэй оставался примерно с час, потом прошел за ним по пятам до ближайшего отеля. По-видимому, тот там остался на ночь. Может быть, до наступления утра мы получим известие от Марка, — добавил он. — Фавершем сейчас там, Марк видел, как он прибыл. Майк действует внутри дома, как ты знаешь.

— Значит, мы должны ждать известий от Фавершема, — сказал Лофтус. Крупные черты его лица в минуты отдыха казались совершенно неподвижными, словно деревянными, как считали некоторые. С того времени, как он принял предложение работать в штате Крэйга, он сильно располнел. Он отлично знал обоих кузенов — Майка и Марка. — Вообще-то нам нечего особенно волноваться по поводу его сообщения, — продолжал он. — Это, без сомнения, та же самая история. И, значит, их теперь четверо. Что же мы будем делать?

— Доложим выше, — коротко ответил Крэйг.

Лофтус фыркнул.

— Много будет от этого толку при том, что премьер-министр в отъезде. Знаешь, Гордон, я очень сомневаюсь, чтобы кому-нибудь еще показалось странным, что четверо таких людей внезапно потеряли зрение. Переутомление, усталость глаз — любое объяснение удовлетворило бы их. Увидеть в этом что-то опасное — значит вызвать только смех со стороны других.

Крэйг усмехнулся.

— Ну, не думаю, чтобы дела обстояли уж так плохо.

— И даже гораздо хуже, — пробормотал Лофтус. — Иногда я просто в отчаяние прихожу от этих умников в Уайтхолле.

— Мне кажется, у тебя нет на это оснований. Во всяком случае, теперь мы будем начеку. В одном-то ты уж точно ошибаешься: премьер-министр вчера возвратился, я оставил для него записку и жду с минуты на минуту от него звонка, так что наш рапорт не останется незамеченным.

Лофтус был поражен.

— Неужели он уже вернулся? Вот старая лиса! Мне кажется, даже прессе об этом не известно.

— То есть, это ты не знал об этом, — улыбнулся Крэйг.

Немного спустя Крэйг по телефону получил сообщение о том, что его вызывает к себе сэр Грэхем Хэрмолл, премьер-министр Великобритании; к тому времени Крэйг как раз успел дописать свой рапорт.

Вкратце в рапорте сообщалось о том, что трое видных ученых, участвовавших в разработке экономических планов правительства, неожиданно ослепли, причем слепота вызвана непонятными причинами, над которыми врачам остается только ломать голову. По этой причине он, Крэйг, обеспечил наблюдение и негласную охрану остальных семи участников этого проекта, тем не менее один из этой семерки, сэр Бэзил Хартли, только что стал очередной жертвой несчастья. Крэйг не стал вдаваться в подробности, поскольку намеревался изложить их лично премьеру. У него не было никаких сомнений, что принятые им меры предосторожности будут одобрены.

Оставив Лофтуса в кабинете, он вышел.

Лофтус нетерпеливо мерил шагами огромную комнату, потом подошел к столу, за которым раньше сидел Крэйг, чтобы сразу же ответить на любой телефонный звонок. В одном из порученных ему заданий он потерял ногу, с трудом вообще сохранив жизнь, и теперь объяснял всем и каждому, что толстеет исключительно из-за того, что не может больше вдосталь заниматься физическими упражнениями.

«Интересно, что теперь поделывает Майк», — подумал он. Лофтус хорошо знал Джулию Хартли, и сам познакомил с ней Майка, когда это потребовалось.