Уездный врач (СИ) - Страница 23

— Кто? — бросил я через плечо.

— С кафедры, — получил я неопределенный ответ.

Что там у них стряслось? Ничего без меня не могут…

— Слушаю, — не очень довольно произнес я в трубку.

Опять генерал! Интересуется, как у меня решение вопроса продвигается!

— Делаю, что требуется… — ответил и сам себе язык прикусил. Разве так начальнику кафедры отвечать можно?

Я тут же исправился и доложился по всей форме.

— Работайте, Лев Львович, работайте.

Голос генерала… был напряжен. Достали его уже, судя по всему, с этим мултанским делом.

— Приложу все усилия, — заверил я своего непосредственного начальника. — Сделаю всё возможное.

Глава 33 Ночное приключение в морге

Так я до вечера в морге и провел время. Надо сказать, с пользой для практической судебной медицины.

Уже совсем отъехать на свою квартиру собирался, как мне поужинать прямо в сем заведении один из знакомых докторов предложил.

Почему бы и нет? Пусть тут не ресторан, но…

Обед я за своими занятиями пропустил, так что под ложечкой у меня уже давно подсасывало.

— Откушайте, Лев Львович, не побрезгуйте, — пошутил врач земской больницы. — У нас всё по-простому…

Знал, что не откажусь. Помнил, что не раз до этого я уже с работающими здесь за столом сиживал.

Что мне чиниться? Одно дело делаем…

— Вчера, Лев Львович, у нас тут целое приключение вышло, — местный прозектор разлил по третьей. Кстати, он — доктор медицины, коллежский советник. Не портомой тебе какой-то.

— Что такое? — заинтересовался я.

— Вчера под самый уже вечер из больницы в нашу покойницкую двоих умерших доставили. — прозектор поднял мензурку с коньяком.

Я повторил его действия.

Дело обычное… В чем тут приключение?

— Ночи сейчас уже холодные, — продолжил доктор.

Какая связь? Покойникам-то всё равно уже — холодные ночи или не особенно… Тут у них в любое время года прохладненько.

— Вот под утро один из них и очнись. — улыбнулся рассказчик. — Оказался мнимоумершим. Замерз в наших чертогах, встал, а кругом темным-темно. Кричать принялся, на помощь звать.

Ну, бывает… Не каждый месяц, но такое случается.

— Служитель спал крепко и не услышал…

Сидящий напротив меня подцепил вилкой кусочек стерляди.

Э! Так он скоро один всю консервную банку опростает! Я тоже хочу!

Я придвинул поближе к себе красненькую жестянку, бочок которой украшал довольно натуральный золотенький рисунок вышеназванной рыбки. Вкусную консервированную стерлядь фабрика Суворова в Одессе производит, это у них не отнять. У меня дома даже парочка таких баночек в запасе имеется. Так, на всякий случай. Ещё и ревельская килька, так же в жестянках, стерляди компанию составляет. Ну, и от Кефели, кое-что в шкафу на кухне запасено. С его фабрики в Балаклаве. Его «Народные рыбные консервы» с ног до головы изображениями медалей международных выставок усыпаны и, причем, далеко-далеко не зря…

Холостяку в доме консервы иметь надо. Случаи-то разные бывают.

— Бродил, бродил мнимоумерший по покойницкой, на дверь наткнулся и в коридор вышел, — между тем продолжал прозектор. — Служителя разбудил, а тот спросонья понять ничего не может. Что это за голый мужик его за плечо трясет… С какой такой целью.

Прозектору сейчас смешно, он всё в лицах изображает, а вот служитель морга едва ли сильно ночью веселился.

— Насилу разобрался служитель. На больницу, скорее всего, жалоба будет, — уже совершенно серьезно закончил свой рассказ врач.

— Будет, — я разделил его мнение. — Обязательно будут жаловаться. Причем, сразу в губернское земство. Любит народ у нас такое.

— Доктора больницы перегружены работой на стороне. Частную практику многие имеют, на различных курсах преподают, в фельдшерской школе, в гимназиях врачами устроены, — начал объяснять мне причину случившегося прозектор. — Вот больница в забросе и оказывается. Платить надо больше, вот тогда на сторону никто смотреть и не будет…

Да уж… Имеется здесь такая проблема. Не очень балуют годовым содержанием врачей губернской больницы. Дома знакомые врачи-лечебники тоже все совмещали, редко кто из коллег на ставку работал. Почти все на полторы. Шутили даже, что когда на ставку работаешь — есть нечего, когда на две — некогда, вот и работаем на полторы.

Засиживаться за столом я не стал. Перекусил и к себе на квартиру засобирался.

— Ждать ли завтра, Лев Львович? — поинтересовался прозектор.

— Буду обязательно. С самого утра, — заверил я его.

Сегодня я с трупом татарина с помощью медицинского инструментария работал, а, гадать не надо, голову и прочее ему явно не им отделяли.

Там что-то другое было…

Нож? Нет, не только он…

Топор? Скорее всего, без него не обошлось.

Вот завтра всё то, что сегодня я делал, попробую топором повторить. Сказано уже служителю, чтобы он мне хорошо наточенный плотницкий топор приготовил. Служитель сначала хитровато недоумение показал, но пятьдесят копеек всё дело решили. Будет мне завтра топор. Причем, бритвенной остроты. Так я заказал и всё для меня будет исполнено. Доброе слово и денежка моментально большинство проблем решают, это много раз мною уже опробовано и никогда меня не подводило.

— Ещё один труп потребуется? — проявил интерес прозектор.

— Уже просил приготовить, — ответил я.

— Прослежу лично, — заверил меня доктор. — Будете довольны.

Со стороны наш разговор постороннему человеку мог показаться и диковатым, но именно — постороннему. Я и прозектор — в своей профессии, такие вот у нас своеобразные беседы.

— Всего доброго, до свидания, Лев Львович, — попрощался со мной прозектор. Сам же остался в морге — у него ещё коньяк в бутылке плескался. Не оставлять же его. Вдруг опять ночью кто-то в себя придет и его прикончит до донышка ввиду состоявшегося воскрешения.

Глава 34 Что можно сделать топором

Топорная работа…

Звучит, как-то не очень. Означает тоже.

Мне же сегодня топором нужно целую хирургическую операцию провести. Ну, не совсем хирургическую, но всё же…

Одним топором мало что сделать можно. Был я как-то ещё дома в музее деревянного зодчества. Подвел нас тогда экскурсовод к очередному экспонату под открытым небом.

— Сделано одним топором и без единого гвоздя. — самый умный из нашей группы на постройку кивает.

Экскурсовод с ним не согласился.

Сначала про деревянные гвозди, нагели, рассказал. Пользовались ими на Руси с незапамятных времен. Пусть они и деревянные, но гвозди же!

Потом и про топоры рассказ пошел. На наглядных примерах экскурсовод показал, что не только топором построили деревянную церковь, что сейчас нам глаз радовала.

Одну работу топором делали, другую — теслом, ещё одну — скобелем. Для иных, использовали струг, долото, просек…

Для каждого дела свой инструмент требуется.

Во так-то…

Топор, кстати, каждый себе под руку подбирал. То же топорища касается.

Ставил мастер топор на землю вертикально у своей ноги, и если мог свободно опущенной рукой взять в кулак утолщенный конец топорища, то оно ему под руку было — не мало и не велико.

И, следующее. Топор след на бревне или ещё где оставляет. По этому следу, как по отпечаткам пальцев, можно много чего про топор узнать…

— Возьмите, Лев Львович. — мне был протянут топор. — Как заказывали. Острее не бывает.

Действительно, служитель морга постарался на славу. Хоть брейся сейчас этим плотницким инструментом.

Ну, допустим, лишать себя растительности на лице этим топором я не буду, он мне для другого нужен.

— Труп мне подобрали? — осведомился я.

— Подобрали, Лев Львович, подобрали. Самый лучший! — глаза служителя хитро блеснули.

Пройдоха… Ишь, самый лучший… Посмотрим…

Действительно, все мои требования в отношении трупа были учтены — служитель, без сомнения, отличался умом и сообразительностью. Ну, и стимул у него имелся.