Удивительное похищение королевского бриллианта - Страница 6

– Ирфан, как же ты станешь официантом с одной-то рукой? – аккуратно спросил он.

– Сэр, Ганди победил британцев одними словами. Неужели я не смогу стать официантом, пусть и с одной рукой?

Непрошеный ком подступил к горлу Чопры. Интересно, рассказал ли кто-то мальчику, как он восхищается Ганди?

Инспектор Ашвин Чопра (в отставке) жил по заветам Мохандаса Ганди, следовал примеру милосердия и доброты, который тот подал всем своим согражданам. Если бы великий политик сейчас находился в комнате, то он бы высказал Чопре, уж можно не сомневаться… Почему он колеблется? Если какой мальчишка и заслуживал доверия, так именно тот, что стоял перед ним, – юный и несломленный.

Сейчас Чопра смотрел, как Ирфан пододвигает под хобот Ганеши ведро с вечерней порцией молока. Ноздри Чопры раздулись от сильного запаха кокосового молока с топленым маслом гхи, которое добавлял в него Лакнаувалла. Шеф-повар считал, что Ганешу нужно откармливать, потому сдабривал молоко калорийными добавками. Роскошное питание, похоже, шло Ганеше на пользу, и он заметно округлился.

– Чопра-сэр, я вам тоже кое-что принес, – Ирфан засунул руку в кричаще розовый официантский жилет, который, по указанию Поппи, следовало носить с такими же ярко-розовыми шортами, и вытащил пачку конвертов, а еще папки, перевязанные бечевкой.

Сердце Чопры сжалось.

Он и представить не мог, что не пройдет и года, как его новенькое детективное агентство будет утопать в заказах. Он всегда понимал, что Мумбаи – рассадник преступности, но откуда ему было знать, что здесь столько семейных интриг? Казалось, все, у кого пропал питомец или загулял муж, отправлялись прямиком к дверям Чопры. Последние месяцы он вынужден был отказывать одному за другим. Не хватало часов в сутках.

Как же повезло, что у Ирфана оказался такой острый ум, а еще почти фотографическая память. Хотя мальчик был неграмотным (Поппи отчаянно пыталась убедить Ирфана восполнить этот пробел), исключительно в силу обстоятельств он стал ассистентом Чопры. Теперь Ирфан умело обращался с растущей горой бумаг, увещевал по телефону раздраженных заказчиков, требующих немедленных новостей по своим делам, и в целом помогал Чопре держаться на плаву, несмотря на нескончаемый шторм.

Чопра с угрызениями совести отложил папки с делами в сторону и принялся перебирать конверты.

С тех пор как он разместил объявление о работе в местной газете, соискатели закидали его письмами. Но, кажется, подавляющее большинство как-то упустило из виду, что он искал человека на позицию «помощник частного детектива».

Чопра понимал, что найти хорошо оплачиваемую работу в городе с двадцатью миллионами – задача непростая. Но все равно его поражал удивительный уровень непригодности претендентов из той кипы заявок, что он теперь вынужден был читать каждый вечер со дня размещения объявления. Интересно, может, люди так устроены, что начинают верить, будто частным детективом может стать каждый – совсем как писателем. Ведь говорят же, что в каждом живет ненаписанный роман. Значит, частный детектив тоже живет в каждом, цинично подумал он. В конце концов, люди же испокон веков шпионят за соседями.

Чопра знал, что все люди устроены по-разному. У каждого свой талант, свои увлечения и устремления. Иногда человеку требовалось немало времени, чтобы понять, на что он способен. Удача, воспитание, образование – все это имело значение. Но еще была такая вещь, как карма. Судьба. Рок. Одни родились лишь затем, выполнить определенное предназначение в великой истории жизни. А другие… что ж, он верил, что шила в мешке не утаишь.

– Сэр, миссис Рой сегодня опять звонила, – произнес Ирфан. – Она сказала: «Если Чопра не перезвонит мне сегодня же, я добьюсь его ареста за мошенничество. С последующей кастрацией», – добавил мальчик услужливо.

Чопра вздохнул.

Миссис Рой была женой президента местного благотворительного ротари-клуба, дамой суровой и бескомпромиссной. Чопра неосмотрительно взял со старой карги аванс и обещал выяснить, принялся ли ее муж снова выпивать – она-то надеялась, что тридцатилетний брак излечил его от этого недуга. Но ему просто некогда было следить за старым пьяницей. А его жена теперь взъелась на Чопру.

– И что ты ей сказал? – устало спросил Чопра.

Ирфан расплылся в улыбке:

– Не переживайте, сэр. Я сказал, что вы занимаетесь ее делом днями и ночами. Сказал, что сегодня вы следили за мистером Роем, и, похоже, ее догадки верны.

Чопра уставился на мальчика:

– Это же неправда!

Ирфан пожал плечами.

– А что такое правда? – философски заметил он. – Мы же в Мумбаи, сэр. Здесь правда предстает в разных обличьях. Может, вы позвоните ей и пообещаете, что завтра снова проследите за мистером Роем? А потом отчитаетесь о деле. Это будет правдивая правда, так?

Чопра едва подавил улыбку. Стоит признать, мальчишка не промах. И все-таки…

– Ирфан, если в следующий раз захочешь клиенту что-то посоветовать, сначала спроси у меня.

Ирфан упал духом:

– Так я ошибся, сэр?

Чопра протянул руку и взъерошил его волосы:

– Нет. Ты кое-чему научился. Тому, что клиент не всегда прав.

Лицо Ирфана вновь озарила улыбка, и это обрадовало Чопру. Как и Ганеша, он привязался к Ирфану, хоть и не мог выражать свои чувства так же открыто, как юный подопечный.

Он знал, что принял правильное решение, когда нанял Ирфана. Поппи, чье большое сердце всегда было на стороне обездоленных, с восторгом поддержала его поступок, но с остальными все оказалось не так просто. Мама Поппи пришла в ужас и сразу предостерегла, что нельзя брать домой «голодранца из трущоб» – ребенка «без имени и адреса».

– Да он врать и воровать с пеленок научился, – бурчала она.

– Его зовут Ирфан, – строго отвечал Чопра, – и его прошлое уже не имеет значения. Теперь его дом здесь.

Он купил Ирфану плетеную лежанку чарпой и поставил на веранде за рестораном. Теперь Ирфан ночевал здесь, хоть и долго привыкал к новым удобствам. Поначалу Чопра обнаруживал Ирфана спящим под чарпоем, а не на нем. «Слишком мягко, сэр», – оправдывался мальчик. Больно было осознавать, что за свою короткую жизнь мальчик так часто спал на улице, что даже плетеная лежанка казалась ему слишком «мягкой».

Чопра медленно поднялся.

– Пойдем посмотрим, что шеф приготовил на ужин? А то от голода сейчас волком завою.

Наутро Чопра проснулся один в квартире.

По его меркам – небывалая роскошь.

Чопра жил с Поппи и тещей на пятнадцатом этаже «Пумалай Апартментс», одной из трех одинаковых башен, составлявших комплекс «Эйр Форс Колони», расположенный в Сахаре – оживленном мумбайском пригороде. Квартира была просторная и отлично проветривалась. После сезона дождей, в жаркие месяцы, они распахивали окна настежь, чтобы приятный ветерок охлаждал помещение.

Он увидел записку от Поппи на стеклянном кофейном столике рядом с новым чудовищным кожаным диваном, который она недавно поставила, хотя Чопру вполне устраивал и предыдущий. Он простоял у них двадцать лет, и Чопра считал, что тот протянет еще десяток, но Поппи невозможно было переубедить.

В квартире каждый день что-то менялось. Иногда по утрам несчастный Чопра открывал глаза и спросонья думал, что каким-то образом оказался в другом месте. Поппи была одной из первых жертв торговых центров, популярность которых захлестнула всю страну. Казалось, она решила впихнуть в квартиру все безвкусные безделушки по рекомендациям так называемых «дуайен» – самопровозглашенных законодательниц вкуса, которые властвовали теперь над умами обычных индийцев, как когда-то астрологи и шарлатаны-свами[4].

Он прочел записку: «Ушла на работу. Твои лепешки идли в микроволновке. Не забудь принять таблетки. Поппи».

Чопра нахмурился.

С тех пор как Поппи устроилась на работу, у нее зашкаливала энергия.

За их совместную жизнь Поппи никогда не трудилась за зарплату, зато без конца решала общественные проблемы и затевала собственные крестовые походы. Чопра привык видеть жену дома по утрам и вечерам, когда возвращался с работы. Она всегда была рядом, всегда заботилась о нем.