Удивительное похищение королевского бриллианта - Страница 10

– Да. А этот мужчина теперь мой клиент. Он не совершал преступления, в котором его обвиняют. Я возьму на себя расследование.

– Еще чего! – загоготал Рао. – У тебя нет полномочий! Ты что, думаешь, у нас тут дамские чаепития? Слышал я про твое агентство. Знаешь, что о тебе говорят в полиции? Что ты посмешище. У Гаревала нет прав. Это дело государственной безопасности. И только я могу проводить расследования. А ты возвращайся к поискам потерянных кошечек и собачек.

Чопра холодно посмотрел на Рао, пытаясь сдержать гнев изо всех сил. Затем он обернулся к Гаревалу.

– Держись! Я буду на связи.

Он направился прочь из камеры, чуть не сбив по дороге с ног обоих мужчин. У двери он остановился и повернулся к белому мужчине.

– Так как вас зовут?

– Не твое дело, – сказал Рао.

– Я сам отвечу, – пробасил здоровяк. – Меня зовут Бомбертон. Старший инспектор сыскной полиции Бомбертон. Из Скотленд-Ярда. Глава отдела искусства и антиквариата службы столичной полиции.

– Вы приехали расследовать кражу короны?

– А для чего же еще, по-твоему? – закричал Рао. – Полюбоваться видами?

Чопра пристально посмотрел на Бомбертона.

– Дам вам один совет, – он указал на Рао, – если будете слушать его, то корону никогда не найдете.

Он повернулся и вышел из камеры. Вслед доносились злобные выкрики Рао:

– Еще раз увижу тебя здесь, арестую! Слышишь, Чопра? Я тебя брошу в такую глубокую яму, что не видать тебе больше дневного света!

Дорога от бара и ресторана «У Поппи» до дома Чопры обычно занимала всего пятнадцать минут, но в обеденное время на окраине можно было целый час проторчать в ужасных пробках. Поэтому каждый день ровно в 12:15 Ирфан садился на свой надежный велик «Истмэн» и отправлялся к комплексу «Эйр Форс Колони».

Ирфан ловко вписывался в повороты на своем велосипеде с красной рамой (и увечная левая рука ему ничуть не мешала), насвистывал мелодию из последнего болливудского блокбастера и воображал себя заместителем комиссара полиции Джаем Дикситом – героем его любимого фильма «Байкеры» о банде крутых преступников на мотоциклах.

На радость Ирфана, когда он подъехал к жилому комплексу, охранник-непалец Бахадур как раз отмывал мотоцикл Чопры «Ройял-Энфилд-Буллет».

Этот мощный 500-кубовый мотоцикл был радостью и гордостью Чопры, но Ирфан знал, что его босс катался на нем не так часто, как хотел бы, потому что Поппи решительно не одобряла это увлечение.

С горящими глазами Ирфан прислонил велосипед к воротам комплекса, снял с багажника контейнер с обедом миссис Субраманиум и подошел к Бахадуру. Тот, сидя на корточках в шлепках и шортах, тщательно протирал желтой тряпкой сверкающие металлические спицы.

– Давайте я, – сказал Ирфан. – Это делается по-другому.

Он поставил контейнер у мотоцикла и взял тряпку у Бахадура.

– Руки помнят, – произнес он со знанием дела. За годы уличной жизни Ирфан по-всякому зарабатывал себе на жизнь – он полировал туфли, мыл машины и занимался другими менее приятными вещами.

Бахадур поднялся, сдвинул кепку на затылок и стал с любопытством смотреть на работу Ирфана. Его затасканная майка насквозь пропотела. Однако он не ворчал от того, что приходится мыть мотоцикл. Он восторгался «Буллетом» не меньше Ирфана.

Выдраив спицы до блеска, Ирфан, довольный результатом своей работы, протянул тряпку охраннику:

– Подержите.

Он забрался на байк и обхватил ручки. Ноги не дотягивались до педалей, но какая разница? Он сидел на том самом «энфилде»! Самом мощном мотоцикле во всей Индии! Теперь он уже не просто мальчик-посыльный, он бесстрашный полицейский, совсем как Чопра, и он гонится за опасным главарем шайки байкеров прямо по западной автостраде со скоростью 320 километров в час!

– Ирфан, что ты тут делаешь?

Он обернулся и увидел Поппи, вышедшую из рикши.

– Здравствуйте, Поппи-мадам! – радостно сказал он. – Я привез обед для миссис Субраманиум.

– Пока так и не привез, скажем прямо.

Поппи и Ирфан обернулись и увидели, как к ним спускается миссис Субраманиум, глава управляющего комитета жилого комплекса.

Поппи прищурилась.

Миссис Субраманиум была ее давним врагом, бельмом на глазу. В своих темных сари, с короткими седыми волосами, миссис Субраманиум выглядела грозно и наводила ужас на жителей комплекса, возникая в самый неожиданный момент, чтобы огласить зловещие указы из своего легендарного свода правил дома. Большинство соседей до смерти боялись эту стареющую вдову, но Поппи было не так просто запугать. Вот почему они всегда были на ножах.

– Ты опоздал, мальчик. В который раз.

– Простите, миссис Субраманиум-мадам, – сказал Ирфан, слезая с байка. К несчастью, он зацепился ногой за подножку мотоцикла, сбил ее, и байк начал под ним шататься. Ирфан пытался поймать равновесие, мотоцикл качался туда-сюда и в конце концов упал, раздавив контейнер с едой. Ирфан еле успел отскочить к Поппи, которая вскрикнула от страха, а затем обняла его:

– Осторожнее, глупый мальчишка!

Тем временем миссис Субраманиум подошла поближе посмотреть на остатки своего обеда. Суп дхал вытекал из разбитого контейнера к ногам Бахадура. Тот завороженно наблюдал, как течет желтый ручеек.

– Какое безобразие! – наконец сказала миссис Субраманиум, повернувшись к Поппи. – Я поговорю с вашей матерью.

Поппи сердито посмотрела на пожилую даму. Она знала, что ее мама и миссис Субраманиум были не разлей вода. Оглядываясь назад, она понимала, что их союз был неизбежен. Обе вдовы примерно одного возраста, у обеих невыносимый характер. Они относились к Поппи так, словно она все еще двенадцатилетняя девочка, которую можно ругать и запугивать.

– Моя мама не хозяйка ресторана, – ледяным голосом ответила Поппи. – На вывеске написано имя Поппи, если вы не заметили.

– Что ж, тогда Поппи придется озаботиться моим обедом, – заносчиво произнесла миссис Субраманиум. Она повернулась на каблуках, взмахнула сари и удалилась.

– Простите, Поппи-мадам, – сказал Ирфан, опустив голову.

– За что тебе извиняться? – сказала Поппи. – Эта женщина нашла бы, на что пожаловаться, даже если бы ты подал ей на обед золотые слитки.

Она улыбнулась Ирфану:

– У меня еще есть время до работы. Давай поедим мороженое?

– Пурнима-мадам будет ругаться, если я не вернусь в ресторан вовремя.

– Да о ней не переживай. Пойдем заглянем в «Нэйчуралс».

Ирфан помотал головой:

– Нет, Поппи-мадам. Я работаю. Я должен работать. Неправильно есть мороженое в рабочее время. Чопра-сэр так бы не сделал.

Поппи смотрела на мальчика, легкая улыбка заиграла на ее губах.

– Да, ты прав. Чопра-сэр так бы не сделал.

Она еще раз обняла Ирфана и взъерошила его шапку темных волос:

– Мой маленький честный человечек. Ну давай, иди. И езжай осторожнее!

В музее принца Уэльского кипела работа. Конвой служебных автомобилей теперь охранял главный выезд к Махатма-Ганди-роуд, забитой десятком фургонов телевизионщиков. Толпа журналистов и операторов ждала за полицейскими ограждениями, как туча комаров, готовых наброситься, стоит только им почуять запах крови. Здесь же собрались зеваки, с которыми журналисты без конца записывали интервью, так как больше ничего интересного не происходило.

«Вот чего в Мумбаи всегда будет полно, так это зевак», – мрачно подумал Чопра.

Он припарковал «Тата-Венчур» позади толпы. Затем обошел фургон, открыл заднюю дверь и опустил пандус.

Ганеша трусцой выбежал в полуденный зной и тихонько захлопал ушами, приветствуя солнце. Увидев шумную толпу, он заморгал.

Рядом несколько евнухов принялись петь своими хриплыми голосами, требуя от пары охранников из «Форс Ван» заплатить им – иначе не уйдут. В толпе шныряли бродячие торговцы всякой всячиной – от жареной самосы до соломенных шляп, которые разваливались от первых капель дождя. Внимание толпы было приковано к нуккуд натаку – уличному представлению, в котором переодетые актеры высмеивали абсолютно никудышную работу «Форс Ван».