Удержать престол (СИ) - Страница 70
— Так и я. Уж лучше день в седле скакать, да рубиться, чем вникать во все это, — не выдержал испытания делопроизводством и Болотников. — Пост Рождественский, конечно, но воинам можно же? Пошли выпьем хмельного!
— Ты прости, не могу! — сказал атаман Заруцкий и стремительно ушел.
Иван Мартынович Заруцкий шел решительно и целеустремленно. Была причина, которая никак не могла позволить атаману жить прежней жизнью. Он даже остался в Москве потому, что эта причина пока тут, но позже должна быть отправлена в Ярославль. Сегодня сам Заруцкий подписывал бумагу, по которой «причина» направлялась из Москвы еще по зиме. И атаман понял, что дальше так нельзя.
Через пять минут быстрой ходьбы, потом десяти минут езды на лошади, Заруцкий подъехал к одной из московских усадеб.
— Отрывай! — прокричал атаман.
— Не положено! — отвечали Заруцкому.
— Кому сказал! — разъярился казак, он был готов брать на приступ усадьбу.
— Открой, Фома, тот трофей, что мы охраняем его, атамана! — послышался голос за воротами.
Ворота открылись, а Иван Заруцкий быстро взбежал в терем, проверил три горницы на первом этаже и влетел на второй этаж. Открыл ближайшую дверь…
— Ты! Ведьма! Уйди с головы моей! — прокричал Иван и резко подошел к Софии Радзивилл.
Женщина молчала. Отрешенно смотрела в пустоту и молчала. Она не проронила ни звука, когда на ней рвали и резали ножом платье в русском стиле, по принципу сарафана. София безмолвствовала и когда Иван завалил ее на кровать… но она не могла смолчать, когда он… тяжелое дыхание и стоны непроизвольно вырывались из женщины, а скоро она уже не могла себя сдерживать.
*………*………*
Стокгольм.
22 декабря 1606 года.
— Якоб! Ну от чего же вы не подождете? Рождество отмечать нужно, а вы… я прямо-таки попросил пастыря проповедь прочитать на полчаса позже, — король Швеции, пусть и не коронованный, Карл, был в наилучшем расположении духа.
— Я прошу прощения, мой король, но дела не терпят отлагательств, — Делагарди в очередной раз поклонился.
— Московия! — сказал Карл.
— Да, ваше величество! — подтвердил догадку короля генерал.
Впрочем, а какие еще дела могут волновать военачальника, который готовится к весенне-летней компании на территории России?
— Что же вас беспокоит? Я разговаривал с этим… Шуйским, свергнутым царем, которого вы, мой друг, любезно привезли в Стокгольм. Он рассказал мне, что московиты не готовы к полномасштабной войне, что это… фарс, ошибка царя Дмитриуса. У вас иное мнение? Мне интересно. Так как принимать за истину слова обиженного московита — это не совсем разумно, — король улыбнулся.
— Я тоже думаю, что Россия поторопилась. Но у них нет много времени. Виной тому и наши действия и то, что Польша не оставит в покое русских. Моим агентам стало известно, что гетман Рожинский собирал шляхту на противостояние с Москвой еще до того, как польский король решил воевать с московитами всерьез. А то, что Сигизмунд закончил рокошь переговорами — более чем красноречиво говорит о том, что война будет уже весной. Армии собраны для гражданского противостояния и после договора короля и представителей Сейма, они не распущены, — высказывался Делагарди.
— И все же я не понимаю поступков этих русских. Зачем нужно было совершать дерзкие и варварские набеги на Речь Посполитую? Зачем так давать по носу Сигизмунду и литовским магнатам? Не понятно было, что они воспылают жаждой мщения? — король развел руками. — Не понимаю. Еще можно логически объяснить, почему они дерзнули пограбить наши земли, но польские…
— Чтобы быстрее заключить мир с поляками и переключиться на южное направление… или на нас! — сказал генерал.
— Вот как? Вы думаете, что война между Московией и Швецией вероятна? — король сел поудобнее, для него, действительно, было удивительно узнать, что может быть скоро война с русскими.
Это противоречило заключению соглашения, на которое Карл пошел с огромной неохотой и даже в какой-то момент хотел арестовать Делагарди, как допустившего то, что некоторые шведские территории в Прибалтике, в частности, у города Нарва, просто обезлюдили. Но, как сейчас заявляет генерал, русские оказались не способны оценить уступки шведов. Но почему? Неужели у московитов столь много сил, чтобы вести масштабные войны?
— Я разговаривал с русским фельдмаршалом Скопиным-Шуйским. Молодой парень, но весьма грамотный, он не столь умелый собеседник, чтобы не пролить свет на некоторые темные пятна наших отношений с Россией, — Делагарди замолчал, ожидая, что скажет король, который всем своим видом показал, что хочет перебить своего военачальника, но Карл, видимо, передумал. — Россия, как и при Иване Мучителе хочет море.
— Ха! Зачем московитам море? У них нет ни одного нормального морского корабля. А на тех корытах, что они плавают по рекам, нечего и выходить в Балтику! — Карл наиграно улыбнулся.
Вместе с тем, король неплохо знал историю Швеции, не столь уж и давнюю. Построить галеры, которые в Балтийском море порой более приспособлены к бою, чем линейные корабли, можно без особых проблем. И у русских есть производственные возможности, чтобы это сделать самостоятельно. Да и не обязательно должны состояться морские баталии. Та же Нарва — она возле моря и соединена рекой, которую переговорить — плевое дело. А Швеция, некогда очень быстро построила флот, правда расплачивается за это большими финансовыми потерями.
— В таком случае, Якоб, объясните мне, почему пришло письмо от вас с просьбой продать московитам ружья и порох? Мы усиливаем соперника? — король задумался.
Потом на лице монарха проявилось некоторое понимание ситуации. Карл понял, на что намекает Делагарди — повоевать с Польшей, потом иметь силы воевать уже вместе с поляками против русских. При этом, шведы будут иметь большую армию, но у русских должно быть вдоволь пороха, чтобы не пришлось выставлять шведскую армию впереди и принимать удары.
. — Если вы думаете, что я пойду на соглашение с Сигизмундом, то это ошибка. И даже не по моей вине. Пусть признает родственничек, что Швеция моя и более не претендует на корону, довольствуясь Речью Посполитой. Вот тогда и разговаривать можно. Но у Сигизмунда шведский трон — навязчивая идея. Ему уже никогда не сидеть в Стокгольме, но он продолжает войну, против которой польское общество. Так что не договоримся.
— Сигизмунд в последнее время показывает сговорчивость и даже начал отодвигать, по крайней мере, в публичной плоскости, иезуитов. Все может произойти, — отвечал Делагарди.
Генерал был уверен, что поляки столь истощаться в войне с русскими, ну при деятельном участии Швеции, конечно, что Сигизмунд сам станет искать возможности союза со своей бывшей страной. При этом уже не важно: Смоленск русский или уже польский, но сил будет потрачено столь много, что польскому королю придется идти на уступки и своей шляхте и Швеции. Впрочем и России придется отдавать, как минимум Корелу и Новгород. Хотя, это самое «как минимум» — очень даже огромный «максимум».
— Итак, мой друг. Россия, по вашему мнению, будет воевать с нами, но при этом вы просите, для чего даже в преддверие Рождества истребовали аудиенцию, забрать всех наемников из Швеции. А так же еще три полка, включая столь дефицитную у нас конницу. И это для того, чтобы помочь русским не проиграть? — Карл начинал нервничать.
Король до конца не понимал, зачем так много тратить серебра, чтобы помочь не проиграть войну своим же потенциальным врагам. Да, получилось забрать у Шуйского сто тысяч полноценных рублей серебром. Из этой суммы уже был закуплен порох, оплачены услуги наемников. Часть пришлось оставить на содержание Шуйского, чтобы иметь его ввиду дальнейших расходов. Но тратить еще серебро из казны? Карл не хотел.
— Все верно, мой король. Не проиграть. Чем дольше будут биться наши противники, тем больше у нас возможностей. И для того, чтобы русские не проиграли быстро, нужна деятельная шведская сила. Да и таким образом, мы обезопасим себя от того, чтобы коварные русские не развернули свои мушкеты против нас, а мы в меньшинстве, — уговаривал Делагарди Карла.