Удача (СИ) - Страница 13

— Постой, — я придержала за руку собиравшуюся уйти девушку, — кто там приехал хоть?

— Друзья дэя Эгры, все сплошь интересные такие, — пьяно хихикнула она. — иди, а то скиснешь тут в конец, от своей учености.

Да уж, в Академии подруг не было, потому что я вилланка. Здесь то же отношение, только потому, что у меня образование, какое не у каждой свободной. Покойный барон говорил что-то про будущее, я горько усмехнулась вслед идущей впереди, пошатывающейся горничной.

Перед, благородно-темно-до-черноты-коричневого цвета, дверьми в главную столовую замка я остановилась, вздохнула несколько раз, прогоняя смятение, и, как в омут, нырнула в пьяный угар творящегося здесь разнузданного веселья. Гостей было намного больше пятнадцати, виденных мной с утра в окно. По всему видно, выпито было не меньше полбочонка на человека, шла уже стадия невообразимых безумств. Чуть в стороне пьяные молодые люди пытались с одного удара разрубить мечом целиком запечённого поросенка. Возле центральной колонны стояла абсолютно невменяемая служанка из новеньких, с яблоком на голове. В десяти шагах от нее, того же состояния офицеры пытались, судя по всему, натянуть тетиву на лук. Связка сосисок, приготовленных по любимому рецепту Ларты, с ролью тетивы не соглашались. Стрел в обозримом пространстве так же не наблюдалось. Поэтому служанке грозила смерть только от неостанавливающегося смеха и икоты. Обойдя по дуге в брызги хороших стрелков, я приблизилась к центральному столу. На почетном месте сидел сам дэй Эгра, к нему на колени вспорхнула моя провожатая, сразу же потянувшаяся к кубку с вином. Молодой наследник сфокусировал мутный взгляд на пьющей вино служанке, отвлекшись от, видимо, очень важного спора с соседями. Те уже кричали в голос, горячась, и хватая друг друга за пояса. Видимо вспомнив, кто это и куда ее посылали, барон нашел глазом и меня. А так как я стояла на другом расстоянии, с фокусировкой возникли серьезные проблемы. Поэтому второй глаз был прикрыт.

— Благородные дэи, разрешите вам представить Алатану Бэар, училе…учительницу моего младшего брата. — с дикцией у дэя Эгры проблемы были серьезнее, чем с фокусировкой взгляда.

Закусив губу, я почтительно присела, разведя руки, и, не дожидаясь разрешения, выпрямилась. Не то общество, где стоит демонстрировать мои познания в благородном обхождении.

— Хороша барышня! И как она тебе, Эгра? — оценивающе раздел, расчленил и обсосал кости взглядом, сидящий неподалеку тучный аристократ. — Горяча в утехах?

— Не пробовал, а также, дэи, не советую вам, — захохотал дэй Эгра. — в этой особе течет часть благородной крови семейства Клобак. Попросту говоря, она моя сестра. Папа наплодил в свое время кучу бастардов. А эту хотел даже признать. — я оторопело посмотрела на хозяина. — Светлый так восхитился отцовскими чувствами моего папеньки, что в ту же ночь прибрал его к себе. Поэтому, руки прочь от любимой сестренки. Никто же не хочет оскорбить действием наше семейство?

— И как быть? Не должна такая цыпа прозябать в девках. — возмутился несправедливостью жизни другой офицер с одинокой нашивкой на рукаве.

— Извольте жениться, а утром поведаете, как она в постели. — новый взрыв хохота дэя Эгры придал ему сил, и он открыл уже второй глаз.

— Она же вилланка, вы пытаетесь оскорбить меня, дэй барон. — нешуточно решил обидеться однонашивочный.

Я потихоньку умирала со стыда под откровенными взглядами присутствующих. Что дворяне, что пьяненькие горничные осматривали все округлости моей фигуры, как кусок мяса у торговки в базарный день. Но, все ж таки, сообразив, что насилия не ожидается, я немного воспряла духом. Ровно до того момента, как встретила задумчивый, и уже потихоньку трезвеющий взгляд дэя Эгры. Кажется, мысль, отомстить мне окончательно и за все, хорошо укоренилась в, удобренных алкоголем, серых пустошах мозга. В его, слегка косящих от возлияний, глазах явно виднелся свиток с оглавлением: «План унижения Алатаны», где вымарывался пункт «Продать в бордель».

— Друзья мои, прошу вашего внимания! — застучал рукоятью ножа по столешнице молодой барон. — Друзья мои, — дождавшись тишины, продолжил он. — я, положительно, настроен погулять сегодня же на свадьбе!

Все! В свитке, на месте стертого пункта, красовались пьяно-разноразмерные буквы, складывающиеся в яркий, написанный красными чернилами, привлекательный в своей свежей идее пункт: «Выдать замуж!»

— Ты! — столкнул с колен он уже засыпающую горничную. — Метнулась за цветами, чтоб букет мигом тут был. Мигом сказано! — заорал он в лицо непонимающей с пьяного сна девушке. В зале начались перешептывания.

— Алатана, дорогая моя сестрица, обрадуй меня, у тебя есть нарядное платье? — прищурился дэй Эгра на меня. Я невидяще смотрела на него, что он делает? — Молчишь? Ладно, в правилах про платье указаний нет. Браслеты! Уважаемые гости, кто-нибудь может мне подсказать, где в это время суток можно достать брачные браслеты!? Для ритуала Светлого!

— У меня в переметных сумках есть пара изящных баджу, они вполне сойдут за брачные, — прокашлялся тучный. — парные, застегивающиеся, все как положено. Только не думаю, что они подойдут вилланке. Золото все же.

— Дружище, любые деньги, не каждый день сестру замуж выдаю! — расхохотался своей шутке барон.

— Уважаемые, кажется, нам недостает одной маленькой детали! — оживился в предвкушении очередной потехи сизый от выпитого лучник со связкой сосисок. — Жениха!

Пирующие оживились, поднялся дикий гвалт, некоторые в шутку пытались просватать наиболее невменяемых друзей. От чего последние стремительно трезвели и всячески отказывались от предоставляемой возможности. Я, совершенно сбитая с толку такой переменой галса оверштаг в курсе моей судьбы, начала думать морскими терминами из последней прочитанной книги. Там я тоже ничего не понимала. Так что, теплилась надежда, что минус на минус дадут ожидаемый плюс. Плюс приближался, формируясь в крест, который барон столь искренне хотел поставить на мне.

— Зачем нам недомолвки и затаенные обиды среди друзей? На коней, дэи! В деревне мы подберем достаточно подходящую моей сестре кандидатуру. Виллан постарше, старик, что уж тут темнить. Нищий. На этом перечисление достоинств жениха мы, пожалуй, прекратим, дабы присутствующие дамы не испортили свадьбу черной завистью. — наследник баронства, дэй Эгра Клобак, злорадно подмигнул мне и отвернулся к тучному, сговариваться насчет цены за плечевые браслеты-баджу, используемые как брачные в храмах Светлого.

Последующие события запечатлелись в памяти вспышками. Вот меня вытащили во внутренний двор замка, мимо прошел, шатаясь, огромный человек, пьющий вино прямо из бочонка, подняв его над головой. Нет, человек обычного роста. Это я сижу на земле. Огонь, много огня, кони. Меня закидывают к всаднику, который, нагло облапав грудь, прижимает меня к себе. Скачка в ночи, факелы шипят и плюются маслом. Ветка больно бьет по лицу. Суматоха у дома деревенского старосты, меня поставили на землю, прохлада ночи пустила толпы мурашек по коже, я опускаюсь на колоду, обхватив себя руками, в попытках согреться. Мне в плечо упирается ковш с вином, я беру его и встаю, силясь понять, куда его требуется передать. Ковш наконец забирают, взамен суют букет полевых цветов, спрятавших соцветия по причине ночи. Я зарываюсь лицом в стебли, из глаз текут горячие слезы, срываясь с подбородка и исчезая в темноте. Меня тянут за косу, принуждая куда-то идти. Я возле алтаря Светлого. Рядом молодые люди в военной форме держат под руки абсолютно пьяное животное. Нет, это человек. Старик. С длинными седыми лохмами, заросший с роду нечёсаной бородой. В странной, горчичного цвета, одежде. Голова животного-старика опущена, нитка слюны тянется до самого пола. Жених? Служитель что-то его спрашивает. Дэй Эгра наклоняется к уху пребывающего в отключке человека: «Еще вина?» — шепчут его губы. Голова старика непредсказуемо дергается. «Да!» — разносится полурык по храму. А теперь священник что-то спрашивает у меня. Что? Согласна? Да, конечно, только пусть все закончится. Служитель Светлого неодобрительно смотрит мне в глаза. Да. Мне, почему-то, жутко стыдно под этим взглядом. Ну и пусть. Да! Появились браслеты. Рывок за ворот превращает верхнюю часть платья в лохмотья. Я пытаюсь прикрыть обнаженную грудь остатками ткани, ежась под масляными взглядами свидетелей. У старика задирают рукав камзола, благо рукава достаточно свободные. Оголяют левую руку. На моей левой руке уже висит, незапертый пока еще, баджу, состоящий из двух половин с незаметным шарниром, напоминая своим видом медвежий капкан, готовый вцепиться в плечо. Резкая боль в правой руке, это служитель церемониальным каменным ножом полоснул по ладони, отворяя кровь. Мою правую руку крепко держит дэй Эгра, жадно переводящий взгляд с моей полуобнаженной груди на кровь, заполняющую сложенную ковшиком руку, и обратно. Руку жениха держат двое, он снова отключился и даже не дернулся от мелькнувшего каменного клинка. Кровь закапала на плиту алтаря. Наши окровавленные ладони, направляемые бароном с друзьями, потянулись к браслетам друг друга. Одновременное касание, тусклая вспышка, все. Браслет заперт. До смерти одного из, а может и дольше.