Ученик Рун. Том 2 (СИ) - Страница 6

Первой отреагировала на сигнал Витати — девушка в один момент оказалась у двери, сжимая рукоять короткого кинжала, что она добыла в бою на палубе, как трофей — следом бросился Ирман, выуживая из-под рубахи амулет, ну а потом уже я, как последний аргумент и маг-целитель, что обычно держится за спинами товарищей.

Ввалились мы в комнату учителя почти синхронно. Ирман чуть не саданул по собственному нанимателю боевым амулетом, но Витати вовремя ударила слугу по рукам, не давая привести амулет в действие.

— Он сам! Встал! — крикнула девушка, отступая в сторону и давая нам рассмотреть застывшего у курительницы Осиора.

По лицу поясного мага было видно, что он слабо понимает, что произошло, но при этом очень мучается от боли.

— Рей! Сними заклинание! Живо!

— Так что я?! Я не умею! Витати!

Дочь Келанда демонстративно закатила глаза, после чего сделала два шага к скованному силой Эонх магу и, положив руки на грудь Осиора, стала аккуратно пропускать через ладони энергию дикой руны Вун.

Как только девушка стала колдовать, охранный контур погас, а еще через мгновение шевельнулся и учитель, сделав рваный вдох полной грудью. Взгляд Осиора прояснился а сам маг с удивлением смотрел на винефика, которая сейчас аккуратно пропускала через его тело силу белой руны, чтобы разрушить мое заклинание.

— Удивительно… — пробормотал учитель.

— Что такое?! Что она сделала?! — с тревогой спросил Ирман.

— Я ничего не чувствую… Ну, лишь немного, но это совсем не то… — продолжил Осиор. — Ты знала? Витати, ты знала?

Винефик уставилась на мага, не понимая, что он имеет в виду.

— Что знала? — осторожно спросила дочь Келанда.

— Боль… Боль почти ушла… — Осиор не успел закончить, как в следующий момент его скрутило так, что я даже от порога услышал скрежет зубов поясного мага.

— Господин Осиор! — Ирман бросился вперед, хватая учителя под руки. — Ложитесь, господин Осиор! Как же хорошо, что вы очнулись! Сейчас, сейчас еще добавлю желтоцвета! Потерпите!

Маг позволил Ирману уложить себя обратно на кровать, но при этом он неотрывно смотрел на Витати, будто бы она скрывала от него какую-то тайну.

— Что это было? — спросил я, когда слуга выпер нас обоих из комнаты.

— Без понятия, — пожала плечами винефик, — может только… Слушай, а как вообще выглядит травма Осиора? Что ты о ней знаешь?

Я задумался. Маг много раз проверял мои каналы на предмет повреждений, накачивая каким-то гадостным раствором, но как именно должны выглядеть эти самые перегоревшие каналы я не знал.

— Учитель говорил, что когда получаешь магическую травму каналов, любой пропуск магической силы через них сопровождается чудовищной болью… Но он еще легко отделался — совсем потерял только руны Поиска, но вроде и Призыв с Очищением для него теперь болезненны, — ответил я, вспоминая наставления поясного мага.

Девушка резко остановилась. По лицу винефика я видел, что внутри у нее велась нешуточная борьба.

— Что-то не так? — осторожно спросил я.

Витати только внимательно посмотрела на меня, а потом очень серьезно спросила:

— Ты считаешь своего наставника хорошим человеком?

— Лучшим из всех, — без запинки ответил я. — Самым лучшим!

— Даже зная, что он дробитель? Истигатор Круга? — спросила девушка.

— Он хранитель Устава! — горячо ответил я. — Я хорошо знаю Устав, Осиор заставлял его перечитывать, и ни один раз.

— И что это меняет?

— Всё! Устав — это свод законов, написанный архимагами прошлого после Второй войны магов с объединенными королевствами! И почти каждая его глава направлена на защиту простых людей от произвола колдунов, чтобы война с магами больше никогда не повторилась! Ты знала, что я не имею права применять атакующую магию против обычных людей? Что мне за это грозит изгнание, отрубание рук или даже сожжение каналов? А это хуже смерти, учитель тому свидетель! Истигатор — тот, кто ловит и карает магических преступников и хранит мир! Это прямо прописано в Уставе! И я считаю, что это правильно, ведь обычный человек…

— Ничего не может противопоставить печатнику, — закончила за меня Витати. — Я тебя поняла.

После чего девушка развернулась на пятках и пошла обратно в комнату учителя, я же заспешил следом, совершенно не понимая, что происходит.

— Чего дверями ляпаешь?! Что надо?! — прошипел Ирман, который прямо сейчас укладывал новую конскую дозу пыльцы желтоцвета в чашу курительницы.

Винефик проигнорировала слугу и сразу же направилась к кровати, где лежал его господин. Осиор опять был бледный и потный — но еще в сознании, хотя я видел, что каждая секунда бодрствования давалась магу огромной ценой, и он предпочел бы забыться в удушливой сладости дурмана.

— Твой ученик сказал, что магия отравляет твое тело, — сказала Витати, склонившись над кроватью учителя. — Из-за повреждений каналов. Это так?

Осиор сфокусировал взгляд на лице девушки и после секунды раздумий медленно-медленно кивнул.

По поджатым губам винефика я понял, что она хотела бы получить другой ответ. Но вот, Витати выпрямилась, а после обратилась к нам с Ирманом:

— Предупреждаю один раз. Если кто-нибудь когда-нибудь узнает, что я, винефик, сделаю сейчас с этим дробителем, вы все очень сильно пожалеете, понятно?

Она что, нервничает? Я посмотрел на обычно холодную и насмешливую Витати, которая сейчас будто бы пыталась набраться смелости.

— Ты собралась колдовать? Руну Вун? — осторожно спросил я.

— Что тут вообще творится?! — встрял Ирман. — Что она собралась делать?!

— Парень, вы, печатные маги, проталкиваете магическую силу через каналы. Даже колдуя истинный щит Ур, ты пускаешь силу через игольное ушко тех самых каналов. Истинные маги, такие, как я, не нуждаются в этом. Потому что за годы практики и обучения настоящей магии мы целиком становимся каналом. Мы не перегораем и не калечимся — максимум, погибаем, сжигаемые магическим потоком, — сказала Витати, проигнорировав Ирмана и глядя при этом в глаза Осиору.

Будто бы ее слова были обращены к учителю, а не ко мне.

— Поэтому ты и не мог исцелить мои раны там, в скалах. Я сопротивлялась, но не могла дотянуться до тебя. Так что пропускала через себя силу Вун, чтобы разрушить действие ваших мерзких печатей. Поэтому вы… справились только вдвоем, с использованием твоей дикой руны Инг.

Винефик сделала еще один шаг к кровати учителя, подойдя совсем вплотную, после чего положила ладони на грудь поясного мага.

— Ты мог бы стать моим четвертым кольцом, дробитель, — одними губами прошептала Витати.

Осиор же в ответ только криво усмехнулся.

А потом под ладонями девушки зажглось белое пламя — едва заметное, похожее больше на мягкое свечение магической свечи.

— Видимо, не сегодня, — выдохнув, прохрипел Осиор.

Мы же с Ирманом стояли, как вкопанные, наблюдая за тем, как дикий маг Келанда помогает трибунальному истигатору Круга.

— Пойдем, — тихо сказал Ирман, кладя руку мне на плечо, — в любом случае, если бы господин Осиор был против, он бы дал знать.

Ждали мы в главном зале. Ирман медленно потягивал пиво, я — легкий сидр. По тому, как нервно дергалось колено слуги под столом, я понял, что он волнуется, да и мне было сложно удержать себя в руках. А что, если Витати навредит учителю? Судя по удивлению Осиора, тогда, когда она снимала с него действие печати Эонх, происходило что-то неординарное. Я никогда не задумывался, может ли руна очищения помочь моему наставнику. Если бы он знал, что может — то магическое перегорание не было бы такой страшной участью. Но печать Вун — мощное колдовство огромной силы, которое способно буквально разорвать на части чужое заклинание. Истинная же руна Вун в руках Витати была мягким водным потоком, струящимся с кончиков пальцев смуглой девушки.

— Ну что? — Ирман вскочил со своего места, как только Витати показалась в зале. — Что?

— Все нормально, уснул, — тихо ответила девушка, усаживаясь за стол. — Никогда бы не подумала, что буду облегчать жизнь дробителя своей магией…