Учение древних ариев - Страница 40

В соответствии с тремя моделями общественно-политического развития государства строится и внешняя экономическая политика Казахстана, развивающаяся по следующим пяти направлениям[51]: 1) «СНГ», связанное с сохранением и упрочением союза с Россией, Украиной, Белоруссией, Узбекистаном и другими государствами Содружества; 2) «АТР», направленное на активное взаимодействие с Азиатско-Тихоокеанским рынком стран Юго-Восточной Азии; 3) «Азиатское» как сотрудничество со странами Арабского Востока и Передней Азии (основное внимание – Турции); 4) «Европейское», позволяющее в рамках ЕЭС получать реальную помощь и кредиты для развития инфраструктуры (приоритетное внимание – ФРГ); 5) «Американское», предполагающее перспективные связи с США, а также со странами Латинской Америки.

Не секрет, что выбор Казахстана в сторону «евразийской» модели развития, которая во многом направлена на дальнейшее сближение с Россией и другими странами Содружества, породил целый ряд противников и оппонентов, стремящихся любой ценой посеять дальнейший раскол между народами бывшего Союза. Один из наиболее популярных приемов таких «доброжелателей» – упреки в адрес России, связанные с «колонизацией» Казахстана в годы советской власти. В связи с чем хотелось бы заметить, что, во-первых, русский народ в эти годы тоже пострадал, а во-вторых, в эти годы он никогда не стоял у власти (Россия тоже ничем не отличалась от колонии, разве что более строгим режимом!). Поэтому нельзя упрекать в тех бесчинствах русский народ, «самоизбранные вожди» которого, заправлявшие «миром», не имели с ним ничего общего!

К счастью, подобные выпады в сторону России никак не отразились на политических решениях Казахстана, о чем свидетельствует хотя бы следующий ответ его президента: «Я уже подчеркивал мысль, что казахи никогда не связывали гнет командно-административной системы с интересами русского народа, простых людей любой другой национальности… Для меня давно существует четкая, непроходимая граница между такими явлениями, как великодержавные амбиции бывших «вождей» и искреннее дружеское чувство к людям любой другой национальности, присущее простому русскому мужику, который всю жизнь землю пахал, или русскому рабочему, стоявшему рядом со мной у доменной печи и помогшему мне выйти в люди. Категорически не согласен с теми, кто утверждает, что между народами СССР никогда не было взаимопонимания. Это или заведомая ложь, или элементарное незнание жизни и истории. Думаю, что едва ли не каждый зрелый человек может на этот счет привести немало примеров из собственного жизненного опыта. Мне пришлось стать свидетелем самых добрых взаимоотношений, существовавших в многонациональных трудовых коллективах Казахстанской Магнитки. Так было и при сооружении Турксиба, Большого Балхаша, Джезказгана»[52].

Более того, внешняя политика Казахстана, направленная на дальнейшее сближение с Россией и другими странами Содружества, не исчерпывается только выбором евразийской модели развития своей страны, хотя и это – немаловажный фактор. Гораздо более важным фактором в деле объединения евразийских стран являются действия Казахстана и его президента по созданию на территории Евразии единого Евразийского Союза.

В силу особой значимости данного вопроса совершим краткий экскурс в саму историю «евразийского движения», идея которого уже неоднократно появлялась и угасала на протяжении почти полутора сотен лет. Ее базовыми концепциями являются следующие. Во-первых, признание того, что в мире существует не одна, а целый ряд самых разнообразных культур и цивилизаций, следовательно, и пути их развития тоже могут быть разными. Во-вторых, видение Евразии как особой социально-исторической, культурной и географической целостности. В этой связи развитие Евразии должно идти по своему собственному, самостоятельному пути, без тенденций подражания (даже более развитым странам), опираясь на свои национально-культурные традиции и ценности. Отметим также тот факт, что обращение к идее евразийства происходит в самые переломные для страны времена, а ее последователями становятся люди, радеющие за будущее своей страны и своего народа, обладающие масштабным мышлением и способные просчитать ход истории на несколько шагов вперед.

Началом евразийского движения можно считать 70-е годы XIX века, когда после крестьянской реформы 1861 года и резкой капитализации страны русская интеллигенция пыталась найти новую жизнеспособную основу для будущей России. Одним из первых подвижников евразийства был русский публицист-социолог Н.Я. Данилевский, автор известной теории «историко-культурных типов». В своей книге «Россия и Европа» (1869) Данилевский подробно разработал и изложил приведенные выше основные положения евразийской идеи. Сделав акцент на то, что все человечество в своем развитии распадается на определенные типы цивилизаций и соответственно культур, каждая из которых подчиняется своему индивидуальному ритму, он доказывает невозможность выстроить единую иерархию цивилизаций, поскольку они – «не ступени единой лестницы, ведущей вверх, а совершенно разные планы, в которых по-своему и разновременно достигаются свои степени зрелости»[53]. Следовательно, евразийская идея направлена решать задачи исключительно евразийской части планеты с учетом всех ее особенностей, ни в коем случае не подражая и уж тем более не стремясь к так называемой, вершине прогресса – цивилизации западной, то есть европейской, или современной ее модификации – американской. Европа – не более чем одна из множества цивилизаций, в основе которой лежит романо-германская культура, и было бы колоссальной ошибкой понимать под общечеловеческой культурой всего лишь западный ее вариант, считая его венцом творения. Позднее, примерно через полвека, аналогичная концепция, предложенная О. Шпенглером в книге «Закат Европы», получила мировую известность.

Вторая волна евразийского движения развернулась в 20-е годы XX столетия и была связана со временем революционных переворотов. Социально-философское движение, представлявшее собой духовное братство дворянской интеллигенции, было организовано группой русских эмигрантов, вынужденных покинуть страну. Его главными идеологами стали историки П.Н. Савицкий и Г.В. Вернадский, филолог-культуролог Н.С. Трубецкой и другие. Основным смыслом их работы был поиск новых путей для послереволюционной России, которые вывели бы страну из хаоса к процветанию. Но тут же вставал вопрос, к какому миру относится Россия, и какое направление является для нее приоритетным – восточное или западное?

Исследованием этой проблемы долгое время занимался известный историк-евразист Г.В. Вернадский, утверждавший, что нет двух Россий, России «европейской» и России «азиатской», а есть лишь одна Россия – Россия «евразийская» или Россия-Евразия. И даже сам Урал, по Вернадскому, служит лишь формальной границей, поскольку «благодаря своим орографическим и геологическим особенностям он не столько разъединяет, сколько связывает Европейскую и Азиатскую Россию»[54]. Отсутствие природных границ на территории Евразии, а также ее «месторазвитие», под коим понимается культура, рождающаяся в сложном процессе взаимовлияния народа и осваиваемой им территории, – все это издревле склоняло евразийские народы к объединению и созданию единого всеевразийского государства. Такие цели в свое время преследовали скифы, гунны, монголы, славяно-руссы, последним вариантом было создание СССР. Вернадский насчитывает несколько неудачных попыток образования единой евразийской государственности, за каждой из которых следовал ее полный распад. Схематически это можно представить следующим образом:

I. а) единая система государственности (Скифская держава);

б) система государств (сарматы, готы);