Убить зверя (СИ) - Страница 41

– Есть, – отозвался Кен, – про Касси.

– Касси и есть та талантливая менталка. И Арта она убивать вовсе не собиралась, кто – же убивает лучшую дойную корову. Просто, когда не обнаружив Тези и Кена в катере, согласно уговора, Арт в ярости бросился на нее, он переломал ей кости. И она, теряя сознание от боли, инстинктивно послала грузчицам приказ убить. Они и остановились только тогда, когда решили, что Арт уже мертв.

Тут Тези, вспомнив пережитое, снова всхлипнула, и как по команде, мы втроем дружно выдохнули:

– Ни плащ!

– Сколько можно говорить! – возмущаюсь, глядя на смущенных друзей, – Без плагиата!

– Зато как действует, – виновато улыбнулся Гай, – я от ее плача чуть с ума не сошел!

– Я слышал, – понимающе киваю ему, – но давайте не будем об этом вспоминать! Я ведь жив!

– Да, – серьезно говорит Мари, – благодаря Мишелю! За те две недели, что вы провели здесь с Касси, он умудрился вшить в тебя полностью дублирующую внутренние органы минисистему, миниреаниматор, последнюю модель подкожного мику и кое что еще!

– Ничего себе! – даже присвистнул я, – И что, эта вся электроника до сих пор во мне?

– А ты думаешь, это тебе больше никогда не пригодится? – ухмыляется Мишель.

– Лучше бы не пригождалось, хотя в нашей работе все может быть, – задумчиво пожимаю плечами, – но я не понял, что там с Малышом? Вернее с биороботом?

– Ну это самое простое. – Объясняет Мари. – Мы вложили в него пластид, перемешанный с сильнодействующим снотворным. И разумеется видеокамеры и миникомп с радиоуправляемым запалом. Вот он и взорвал лжемалыша, когда тот оказался в комнате Старшей. Но труднее всего было не взорвать его, когда Арта топтали обезумевшие низранки.

Последние слова она произнесла сквозь зубы, и я, внимательно заглянув ей в глаза, просительно шепчу:

– Ни плащ!

И пока она, отвернувшись, трет платочком глаза, спрашиваю Мишеля, – Ну а Главную, то, вы нашли?

– Так Касси и есть Главная! – усмехнулся он – Мы ее еще здесь раскусили. Потому я и находился при ней неотлучно, чтоб она не шарила в ваших мозгах!

– И все равно я не понимаю, – упрямо сопит Кен, – Ведь мы несколько раз были на краю гибели! Например, могли взорваться, когда вертолет упал! И потом, в пустыне! Почему нас никто не спасал?!

– Не мог вертолет взорваться, – вздыхаю я, – Ты разве не помнишь, он даже не загорелся! Я сам готовил эту операцию, все было предусмотрено. За нами следило столько сканеров и приборов, что ни один наш шаг не оставался без контроля.

– Но все же был момент, когда мы хотели прервать операцию, – кивает Мишель, – когда несколько дней не могли следить за вами в подземных лабиринтах! Сигнал от вшитых датчиков там не проходил, уже были готовы роботы. И вдруг вы вываливаетесь прямо в то ущелье, куда садился катер! Мы так и обалдели, когда увидали огромный звездолет! Ведь наши сканеры не смогли пробить его защиту. Сейчас ученые изучают эти технологии.

– И еще, про взрыв, мне почему-то казалось что он был не один, – вспоминая свои ощущения, бормочу я.

– А, ну так это уже сработали детонаторы, встроенные в ящики с привезенными тобой товарами! Нам нужно было, чтобы заснуло как можно больше низранок. Иначе пришлось бы брать пещеру приступом, могли пострадать невиновные! – Объясняет Мария. – Или девицы, караулящие звездолет, опять включили бы излучатель! Они же не знали, что запасы энергии у них были почти на нуле! А ведь в анабиозных камерах спало почти полторы тысячи человек! Мы это выяснили по данным, которые вы смогли снять с бортовых компьютеров.

– Ничего, себе! – я даже присвистнул, представив, какой трагедии удалось избежать.

– Кстати, пришло сообщение! Проснулись первые соотечественники Отца, и они объяснили суть конфликта, произошедшего на звездолете! – Громко объявляет Мишель, глядя на экранчик своего наручного мику.

Он многозначительно поднял вверх палец.

– Слушай, ну не издевайся, говори уже! – не выдерживаю я.

– Так вот, оказывается, этот биолог приревновал свою жену к помощнику капитана! – назидательно изрек Мишель.

Мы ошеломленно молчали.

А потом я вспомнил дикого, неуправляемого зверя, спящего в непознанной глубине моего подсознания, и самой страшной клятвой поклялся себе никогда больше не выпускать его наружу!

Конец