Убить Бин Ладена - Страница 6

— Времени у нас уже почти не осталось, — озабоченно заметил связной. — Ваше пребывание здесь не должно выходить за рамки обычного допроса. Тем более мы постарались сделать так, чтобы всем любопытным уже стало известно: для местной администрации вы не представляете ни малейшего интереса. Это, в свое время, максимально облегчит вам задачу исчезновения из этого «райского уголка» таким образом, чтобы ни у кого не вызвать подозрений.

— Что удалось сделать вам?

Рахман предельно сжато поведал о своей встрече с Салехом-Азаматом, о назревшем с ним конфликте и попросил как можно подробнее разузнать все возможное об этом человеке. Особенно за последние годы.

— В принципе мы и так знаем о нем достаточно, пришлось поинтересоваться, как только стали очевидны его контакты с шейхом Йохийя, — заметил Седой. — Контакты эти представляются нам непростыми, тем более, что они не очень умело маскируются. Видно, не считают нужным. Местная администрация делает все возможное, чтобы ослабить внимание и подозрительность, особенно тех, кто на самом деле представляет для нас интерес. При следующей встрече я расскажу вам про Азамата подробнее, а сейчас главное — последние годы он, как исполнитель, непосредственного участия в акциях не принимал, но есть все основания полагать, что является организатором довольно громких терактов. Особой выдумкой этот господин не отличается, а вот коварства и жестокости ему не занимать. Так что будьте с ним предельно осторожны. — Седой глянул на часы, неизвестно чему усмехнулся, но произнес весьма серьезно и даже озабоченно:

— Я не смогу появиться здесь в ближайшее время, думаю, недельки через две, не раньше. Но для непредвиденного случая оставлю вам одну здешнюю связь. Понятно, что обращаться к этому человеку следует только в крайнем случае, но именно на такой случай мы и подготовили для вас страховку.

— Этот человек из администрации, или из заключенных? — уточнил Рахман. — И еще, он уже что-то знает обо мне?

— Не надо думать о нас так плохо, — пожурил связной. — Этот человек из администрации. О вас он не знает ровным счетом ничего. Вам нетрудно будет его узнать по таким же часам, как у меня. На часовом календаре постоянно будет выставлено неправильное число. Вам останется лишь обратиться к нему с предложением исправить число на календаре. При этом число будете выставлять не фактическое, а уже обусловленное с вами ранее — 31-е, либо 15-е. Еще раз напоминаю: взяв часы в руки, не забудьте убедиться, что число должно быть выставлено неправильно, это существенная деталь пароля. А теперь вам пора. Конвойный должен быть уже здесь…

На следующий день к ногам Рахмана снова подкатился мяч и по приближающимся шагам, не поднимая головы, он понял — Азамат. Повязки на руке у него уже не было, но пятно от ожога оставалось заметным и кое-где даже пузырилось.

— Болит? — с деланным участием спросил Рахман.

— Почти не болит, брат, — заулыбался тот, видимо, польщенный вниманием. — Отойдем в сторону, мне нужно сказать вам кое-что очень важное.

И хотя они отошли на расстояние, где их никто не мог услышать, Азамат, все же понижая голос, заговорил поспешно:

— шейх Йохийя помнит ту историю с Медином Каплуном. Он считает, что в Германии вы действовали так, как требовали обстоятельства. Я прошу у вас прощения за свои подозрения. Только теперь я понял, какими нелепыми они были. Но не это главное. шейха не на шутку встревожила ваша информация о том, что рядом с ним может находиться предатель. Он просит вас пожаловать к нему как можно быстрее. И хотя он ограничен в общении, мы уже придумали, как сделать, чтобы ваша встреча с ним прошла незаметно. Ему уже объявили, что суд над ним состоится в мае. Но его адвокаты считают, что этот судебный процесс может продлиться даже не один год. Поэтому очень важно, чтобы рядом с шейхом находились только надежные люди.

— Себя, значит, ты из числа предателей исключаешь сам, — усмехнулся Рахман. — Только не говори мне, что я давно тебя знаю и могу быть в тебе уверен. Меняются времена, меняются и люди. Но об этом после. Расскажи, как мне встретиться с шейхом, чтобы на самом деле не привлекать к этому излишнего внимания.

— Через два дня я опять должен дежурить по кухне. В этот день я расковыряю рану на руке и меня не подпустят к раздаче еды, обязательно отправят к врачу. Старший по кухне вызовет на дежурство вас — я уже с ним договорился, он сделает все, что угодно шейху. Завтрак досточтимому вы понесете вместе со старшим по кухне, а вот обед отнесете ему сами. Если вы задержитесь на пятнадцать-двадцать минут, то скажете потом охранникам, что ждали, пока шейх вернет вам пустую посуду. Это не вызовет подозрений, многие так делают, чтобы не ходить по этой жаре дважды. Шейх очень надеется, что узнает вас. Если же нет, то никакого разговора не состоится, — и в глазах Азамата снова блеснул недобрый огонек. Видно, надежда уличить в чем-то Рахмана его все же не покидала.

Через два дня, сразу после подъема, Рахмана вызвали на кухню. Старший дежурный был хмур и неразговорчив, видно, не знал, может ли он отдавать Рахману какие-либо указания, а потому старался сам выполнить всю работу. Собственно, завтрак уже был готов и его оставалось лишь разнести в общую столовую, да тем нескольким заключенным, которые содержались и питались отдельно. Упаковав судки с едой, — Рахман обратил внимание, что рацион у шейха Йохийя особый, не такой, как у других арестантов — они отправились в неблизкий путь. Нужно было пересечь прогулочный двор, пройти через дополнительный КПП, где солдаты их тщательно обыскали и не менее внимательно проверили каждую посудину, затем миновать затянутый металлической сеткой длинный коридор, вдоль которого также прохаживались солдаты охраны. Покои шейха, хотя и не назвать было роскошными, но все же разительно отличались от стандартных камер обычных обитателей Гуантанамо. Здесь, в первой из двух комнат, было даже какое-то подобие ковра и более-менее сносные подушки, облокотившись на которые и восседал шейх. Он жестом указал, куда поставить еду, а потом, не спеша, стал открывать каждый судок и даже приподнял для чего-то крышку кофейника.

«Тянет время, понял Рахман. Хочет рассмотреть меня получше». Наконец, шейх откинулся на подушки и произнес небрежно, обращаясь только к старшему дежурному:

— Ступайте, уважаемый. Посуду заберете потом, когда обед принесете. Я пока не голоден и завтракать буду позже. — Старший склонился в поклоне и спиной, как и подобает, стал пятиться к двери.

Шейха Йохийя ибн Халида Рахману до того приходилось видеть трижды. Однажды, это было в Афганистане, он даже был удостоен непродолжительной беседы с ним. Если верить молве, то уникальная память была одной из отличительных черт шейха, сподвижника и наиболее верного соратника Бин Ладена. Говорили, что он никогда и ничего не забывает, помнит любого, с кем виделся хоть мимолетно. Но так ли это, или людская молва по своему обыкновению приукрашивает действительность?

Время до обеда тянулось томительно долго. Дежурный помощи Рахмана не требовал, а он и не стремился проявлять активность — ему было о чем подумать. Ведь следовало взвесить все возможные варианты. Наконец, его окликнули и вручили довольно объемистые пакеты с едой, добавив, что теперь он пойдет на другую территорию один. Дорога была уже знакома, и хотя солдаты охраны еще не сменились, проверяли пакеты и обыскивали его самого не менее тщательно, чем утром.

— Присядьте, уважаемый, — предложил ему Шейх, мерно перебирая четки, — едва только Рахман переступил порог. — Хвала Всевышнему, я узнал вас, узнал сразу и даже помню, как умело вы справились с нелегким заданием нашего незабвенного брата, да успокоит Аллах душу его.

Гостю было известно, что он сам по возрасту значительно старше шейха и что тому не исполнилось еще и сорока восьми лет, и он поразился, насколько значительнее своего истинного возраста тот выглядит.

— Этот человек, что так любезно навещает меня (видно, Шейх до поры до времени не хотел говорить об истинной роли Азамата), сказал, что вам известно о тех людях, которые, ну… скажем так, относятся ко мне не совсем дружелюбно. Откуда вам это стало известно?