Убийство, вино и Ренессанс - Страница 3

– Она же теперь места себе не найдет!

– Расскажи, что вы увидели, как все произошло.

Саша рассказала.

– Окоченение еще не наступило, значит смерть случилась совсем недавно.

Вы кого-нибудь видели? Слышали что-нибудь? Заметили что-нибудь необычное?

– Ничего.

– Фиона уверена, что не знает его?

– Сказала, что уверена.

– Думаю, завтра все выяснится.

– Позвонишь?

– Хочешь, пообедаем вместе.

– Завтра я не могу, обещала Симоне съездить с ней на побережье.

– Вроде сезон закончился.

– Это по делу. Знакомые попросили ее оценить какую-то картину прежде, чем передавать ее специалистам. Не хотят рисковать, вдруг подделка. А ее мнению доверяют, все же известная художница.

– А куда едете?

– В Кастильончелло. Там заброшенный старый особняк, который хотят перестроить под жилье.

– Тогда позвони, как вернешься.

Прежде, чем идти на стоянку за городскими стенами, где обычно оставляла машину Симона, Саша перешла улицу и постучала в дверь Фионы. Можно было и не стучать, двери в маленьком борго запирали редко.

Не почувствовав привычного запаха кофе и свежеиспеченного хлеба, Саша заволновалась, но ее пожилая приятельница оказалась в добром здравии, сидела на стареньком удобном диванчике и морщила лоб.

– Я все думаю… думаю… думаю… откуда у него записка с моим адресом?

Тормошить синьору явно было бесполезно, так что Саша пообещала забежать к ней по приезде.

Машина Симоны петляла между холмами и виноградниками, пока с очередного холма перед ними не открылся небольшой городок, утопающий в зелени, а за ним – раскинулось море.

Тосканское побережье уступало красотой соседнему лигурийскому, но обладало тремя «жемчужинами» – во-первых, Маремма с чистейшим морем и пляжами среди экологически чистой зелени, а дальше- Эльба и остров Джильо; во-вторых, Виареджио, недорогой по итальянским меркам массовый курорт; в-третьих, Форте деи Марми, облюбованный русскими олигархами в недавние времена. Тамошние жители прекрасно жили за счет «русских» денег, что не мешало им презрительно поглядывать на сорящих деньгами иностранцев. С точки зрения итальянцев никакого противоречия в этом не было, есть у людей лишние деньги- прекрасно, из этого надо извлекать пользу, что совсем не значит, что таких людей можно уважать, ведь приличные люди деньгами не сорят.

Теперь Саша увидела городок, не относящийся ни к одной из трех категорий. Здесь крохотные пляжи устроились среди скалистых берегов, море билось о камни, взрываясь фонтанами брызг, а среди густой зелени спрятались небольшие отели, больше похожие на виллы. Никаких развлечений, никакого массового туризма или ресторанов для отдыхающих, полное запустение и тоска с завершением сезона. Но какое-то старомодное очарование во всем, лекарство для измученных трудовым годом нервов. Если, конечно, итальянцы способны измучиться и перетрудиться.

Городок они не увидели. Машина свернула, снова поднялась на холм – и вот уже впереди кованные ворота. Их ждали, с приближением машины ворота медленно распахнулись.

По дороге Симона поинтересовалась вчерашним происшествием. Ну, конечно, разве могла Фиона промолчать, наверняка полночи просидела на телефоне, рассказывая о случившемся подругам и знакомым, а утром новость наверняка узнал весь город.

– Может, зря я поехала? Фионе нужна поддержка.

– Да к ней полгорода в гости сегодня придет, новости по телефону совсем не то, что с глазу на глаз, – рассмеялась Симона. – Не переживай.

– А почему ты меня взяла с собой?

– Ну, во-первых веселее в дороге.

– А во-вторых?

– А во-вторых смущает меня эта история.

– Чем?

– Пока не знаю. Считай это предчувствием. Вдвоем спокойнее.

Особняк, построенный в XIX – начале ХХ века смотрелся внушительно. Фасад обращен к морю и у будущих жильцов откроется из окон восхитительный вид. Понятно, что планируется совсем не муниципальный жилой дом, а элитные апартаменты. По рассказу подруги Саша представляла будущий кондоминимум совсем не так.

Здание в стиле модерн впечатляло: светлые стены, мозаика, каменные цветочки и мозаики, острые башенки и витые балкончики даже непосвященному сразу говорили – да что там, просто кричали – о стиле либерти, итальянском модерне того времени.

– Шикарное здание. А что здесь было раньше?

– Частная психиатрическая клиника.

– Офигеть! И богатые люди захотят тут жить?

– Так оно уже лет пятьдесят, как заброшено, да и реконструкцию внутри произвели, почему бы и нет?

– Как тебя нашли? Ты знаешь этих людей?

– Какие-то знакомые знакомых. У меня есть корочки эксперта, изредка я оцениваю произведения искусства, правда, с картиной такого масштаба им придется обратиться к одной из серьезных фирм.

– А почему обратились к тебе?

– Не хотят тратиться. Вот если я скажу что это скорее всего подлинник- тогда игра стоит свеч.

– О чем вообще идет речь?

– Увидишь. Нас пригласили на ланч с членами совета директоров компании, владеющей комплексом.

Девушки поднялись по широким ступеням к входу, спрятанному в арке с витыми колоннами.

Внутри было темновато, но роскошь и здесь сразу бросалась в глаза. Везде мрамор и золото, особняк напоминал небольшой дворец, а не будущий кондоминимум.

Молодая женщина на высоких каблуках в безупречном темном костюме спустилась по мраморным ступеням.

– Добро пожаловать в особняк «Роза ветров». Проходите, присаживайтесь, – она провела девушек в зал с колоннами и морем в сводчатых окнах. Вокруг круглого стола дорогого дерева расставлены стулья, в серебряном ведре со льдом охлаждается бутылка просекко. – Сейчас все подойдут.

Саша с Симоной только опустились на стулья, как дверь отворилась и в комнату вошел мужчина лет шестидесяти. Строгий костюм дополняли бордовый галстук и запах дорогого парфюма.

– Синьора Молинари, – он протянул руку. – Очень приятно. Меня зовут Томмазо Карризи, мы говорили с вами по телефону. Я управляющий директор компании, которая занимается реконструкцией особняка. Сейчас подойдут остальные и нам подадут легкий ланч. Синьора, – он протянул руку и Саше. – Позвольте пока я разолью просекко?

Дверь открылась, и вошли двое мужчин и женщина.

– Итак, давайте знакомиться. Синьора Симона Молинари, известный художник и эксперт в области искусства, член итальянской гильдии оценщиков, и синьора… эээ… он сверился с листом бумаги на столе, но так и не решился выговорить фамилию Емельянова. – Синьора Алессандра, адвокат.

– Меня зовут Никола Буоналенти, – красивая дама за пятьдесят, одетая так же безупречно, как и коллеги, склонила идеально уложенную голову. Симона непроизвольно потянулась рукой к своим буйным черным кудрям, да и Саша в привычных джинсах почувствовала себя неловко.

Дама с интересом оглядела Сашу.

– Вы русская? Как вы решились переехать?

– Я не решилась, – вежливо улыбнулась девушка.

– О, так вы здесь в интересах потенциального покупателя… понимаю… конечно, в нынешние времена это трудновато, но… ничего нет невозможного, правда? – она лучезарно улыбнулась коллегам. Те синхронно закивали.

– Когда начнется заселение? – спросила Симона. – Complimenti. Мои поздравления. Здание великолепно.

– Большая часть апартаментов уже выкуплена. Мы хотим добавить несколько отдельных вилл на территории парка, как раз сегодня утвердили проект их реконструкции. Кстати, большинство из нас уже приобрело квартиры в этом здании, ведь оно для нас не чужое.

– В каком смысле?

– Прапрадед Николы построил это здание, отец синьора Джакомо, – Томмазо Карризи указал на мужчину слева от него, – был финансовым директором учреждения, которое… эээ… вы наверное знаете… здесь располагалось. К сожалению к нам не смог присоединиться Чезаре Виталини, его отец работал здесь главным врачом, а сегодня Чезаре является членом совета директоров нашей компании и президентом собственного благотворительного фонда. И, наконец, синьор Андреотти, – Томмазо кивнул в сторону мужчины лет семидесяти, сидевшего чуть поодаль. – Его отец известный историк и архивист, также сын продолжает дело отца.