Убийственная Сексуальность (ЛП) - Страница 42

— Олив Торнхилл.

Я улыбнулась.

— Как тесен мир. Меня Оливия.

Олив, похоже, не сильно оценила сходство наших имен. Она опустилась на скрипучее кресло-качалку возле камина.

— Когда умер Рэнди?

— Его нашли три дня назад.

Кивнув, Олив спросила:

— И что с ним произошло?

— Его отравили, — ответил Кетчер. Я попыталась скрыть недоумение. Решила, что он, должно быть, играет в какую-то игру разума, чтобы посмотреть, какую информацию сможет вытянуть.

— Зачем ты мне врешь, парниша?

— Простите?

— Мы оба знаем, что Рэнди не отрили. Его пристрелили. — Признаюсь, мне потребовалась минута, чтобы распознать в ее «отрили» слово «отравили».

Кетчер вскочил с дивана.

— Откуда вы знаете?

Олив сощурила глаза.

— Я ж те че толкую, видела по чайным листьям.

Волоски у меня на руках встали дыбом, и возникло ощущение, словно мы оказались участниками эпизода «Сумеречной зоны».¹⁰ Но, собственно, в этом деле и так уже хватало странностей, учитывая два члена Рэнди и сумасшедших змееносцев.

Проведя ладонью по лицу, Кетчер откинулся на спинку дивана.

— Прошу извинить меня за сомнения, миссис Торнхилл. Я уже восемь лет работаю агентом и еще ни разу не встречал того, кто читает чайные листья.

На лице Олив расцвела довольная улыбка.

— Просто это вымирающее искусство. Не каждому посылается такой дар, а раз послали, будь добр и прими его.

— Чайные листья на самом деле показали вам Рэнди? — полюбопытствовала я.

— Они показали мне букву «Р» и крестик. Крест в чайных листьях означает страдание, поэтому я и смекнула, что это произошло с Рэнди.

— Очаровательно, — буркнула я.

Олив вскинула бровь.

— Хочешь, погадаю?

Мы переглянулись. Зовите меня слабачкой, но я до смерти боялась того, что может показать дно чашки Олив. К счастью, Кетчер спас нас обоих, когда произнес:

— В расследовании убийства Рэнди нам лучше придерживаться фактов.

— Как хотите, — ответила старушка, поерзав в своем кресле-качалке. — Но прежде чем ответить на другие вопросы, я хочу услышать, откуда вы обо мне узнали.

— Один из клиентов Рэнди сказал, что тот однажды упоминал о вас. Что часть своих знаний получил от Бабушки-ведьмы.

Олив покачала головой.

— Лучше бы Рэнди помалкивал обо мне. Я ж гутарила ему: все, что мы делаем — секрет. Наши знания опасны, если попадут не в те руки. Он как никто должен был понимать это. Сам ведь двадцать пять лет хлебал противоядие.

— Зачем ему это понадобилось? – удивился Кетчер.

— Боялся, что отравят, — четко ответила Олив, словно разговаривала с таким тупицей, какого еще свет не видывал.

Кетчер подался вперед.

— Извините, но для меня ответ не очевиден, миссис Торнхилл. Зачем человеку каждый день принимать противоядие?

— Рэнди боялся, что его попытается отравить человек, который его искал.

— За Рэнди кто-то охотился?

Олив кивнула.

— Аж двадцать пять лет. — Она снова пошевелилась в кресле-качалке, заставив его скрипнуть. — Думаю, мне лучше начать сначала.

— Было бы неплохо, — отозвался Кетчер.

— Рэнди вырос в городе у подножия гор. Его папаша был директором банка, а мама держала магазин с одеждой. Они устроились лучше, чем большинство семей после Второй мировой войны. Когда ему исполнилось семнадцать, от сердечного приступа отец упал замертво прямо за столом. Пять лет спустя у мамы обнаружили рак. Тогда Рэнди и пришел ко мне.

— Он хотел, чтобы вы волшебством излечили его мать? — спросила я.

Олив исподлобья взглянула на меня.

— Дочка, я богобоязненная женщина и никогда не накладывала заклинаний.

Я подняла ладони.

— Извините. Просто раз вас называют Бабушкой-ведьмой, я подумала, что вы колдуете.

Она разочарованно покачала головой.

— У тебя и впрямь каша в голове по поводу того, кто такая Бабушка-ведьма. Мы практикуем худу горных народов, а не вуду. Никаких заклятий.

— Простите мое невежество, но что такое худу? — спросил Кетчер.

— Ну, для начала это не темная магия и не связано с религией. Это пользование дарами земли, которые дает Господь. Оно пришло с нашими предками из Ирландии и Шотландии и передавалось из поколения в поколение. Потом все немного перемешалось после заключений браков с цальги.

— С кем? — переспросила я.

— Чероки.

— А. Понятно. Кросскультурное явление, — кивнула я.

— Наверное, можно и так сказать. В общем, Рэнди пришел ко мне с просьбой сделать зелье, которое продлит на год жизнь его мамы. Но я не боженька, потому не смогла спасти ее.

— Зелье? — уточнил Кетчер.

Олив пренебрежительно махнула рукой.

— Вы, городские, называете это травяными настоями.

— А, ясно.

— В общем, я редко видела Рэнди после смерти его матушки. Но однажды он явился ко мне, как гром среди ясного неба. Сказал, что хочет поучиться у меня, добавить знания к полученным в институте.

— И вы согласились научить его?

Олив кивнула.

— Я увидела в нем дар. С самого замужества я не встречала его ни в ком. Рэнди был честным парнем, поэтому пообещал мне половину прибыли от своего второго промысла. Мне деньги всегда были без надобности, потому я поставила памятник почившему мужу, а остальное отдавала детям и внукам.

— Очень мило с вашей стороны, — вставила я.

— Рэнди быстро учился. Что бы я ни приготовила, он мог сделать это чуточку лучше. Особенно интересовался моим стимулирующим зельем для мужчин.

— Зелье давало мужчинам дополнительную энергию или что? — поинтересовался Кетчер.

Олив усмехнулась.

— Можете назвать его воскрешающим. Оно поднимает вялые концы.

Мы переглянулись.

— Хотите сказать, что готовили растительную «Виагру»? — уточнила я.

— Ну да.

— Что б меня, — протянул Кетчер.

— Тут, в горах, мужики нуждались и пользовались воскрешающим зельем еще задолго до того, как появились все эти препараты.

— Понятно.

Олив подмигнула моему спутнику.

— Интересно, да?

Тот ухмыльнулся.

— Совру, если скажу «нет». Но в то же время мне не нужна помощь в этой области, если понимаете, о чем я.

— Оно не только для вялых членов. Для всего хорошо.

Кетчер облизнул губы и наклонился вперед.

— Но что именно оно делает?

Разговор отошел от темы и стал слишком странным, а потому я прокашлялась.

— Так какое отношение это зелье имеет к тому, что Рэнди скрывался?

— Как я уже говорила, он улучшал мои зелья. Однажды напортачил, пожадничав и продав не тому человеку партию непроверенного снадобья. — Она оглянулась, прежде чем продолжить. — Парню из мафии Дикси.¹¹ Кетчер втянул воздух.

— Погодите, настоящая мафия Дикси?

— Есть другая? — фыркнула Олив.

— Нет. Просто я в этом районе расследовал их дела.

— Слышал когда-нибудь про Рональда Крампа?

Он нахмурил лоб.

— Нет, мадам. Кажется, нет.

— Так вот, это он повздорил с Рэнди из-за зелья.

— Потому что тот продал ему плохую партию? — спросил Кетчер.

— Верно.

У меня в голове возник вопрос.

— А что с ним не так? Не сработало или что?

— О, оно хорошо сработало. Слишком хорошо. — Олив покачала головой. — Он ужасный человек, но я бы и врагу такого не пожелала.

— Что случилось с Рональдом? — настаивала я.

Олив глубоко вздохнула.

— Его член снесло.

В комнате установилась тишина, пока мы сидели, уставившись на Олив. Наверное, оба ждали, когда она скажет: «Шутка!» Но старушка этого не сделала. Поэтому мы просто сидели, пытаясь переварить ее слова.

Наконец, когда прошла, казалось, целая вечность, Кетчер подал голос:

— Боюсь, я вас неправильно расслышал.

— Я сказала, что хрен у него снесло.

А я думала, что страннее уже некуда...

— Вы хотите сказать, что у Рональда взорвался пенис? — недоверчиво переспросила я.

— Именно.

Кетчер повернулся ко мне с сомнением на лице.

— Как такое вообще возможно? — пробормотал он.