Убийца Войн - Страница 21

«Бедная Сири, – подумала она. – Вариться в этом, быть запертой при Дворе богов, – наверно, до того измучилась, что ничего не соображает». Вивенну натаскали достаточно, чтобы выдержать ужасы Халландрена. Хотя ее тошнило от красок, ей хватало мужества терпеть. Как это удастся крошке Сири?

Стоя близ здания в тени высокой статуи, Вивенна топнула. «Где этот умник?» – подумала она. Парлин еще не вернулся из разведки.

Оставалось лишь ждать. Она подняла взгляд на статую: то был прославленный Д’Денир Калабрин. Большинство изваяний изображало воинов. Они стояли по всему городу во всех мыслимых позах, вооруженные и часто наряженные в цветные одежды. Из уроков Вивенна помнила, что жители Т’Телира считали одевание статуй веселым времяпрепровождением. Лор был первым, кого поручил нарядить Миродатель Благословенный – возвращенный, захвативший власть в Халландрене после Панвойны. Число статуй росло с каждым годом, поскольку возвращенные щедро за них платили, а деньги, конечно, были народными.

«Тщета и избыток», – подумала Вивенна, качнув головой.

Наконец она заметила шагавшего по улице Парлина. Она насупилась, увидев на нем дешевую безделицу – похожую на носок, но гораздо крупнее. Ярко-зеленая шляпа наполовину скрывала его квадратное лицо и выглядела совершенно неуместной в сочетании с тускло-бурой походной одеждой идрийца. Рослый, но не долговязый, Парлин был всего на несколько лет старше Вивенны. Она знала его почти всю жизнь – сын генерала Ярды вырос во дворце. Последнее время он уходил в леса, следя за халландренской границей или охраняя северные пути.

– Парлин? – сказала она, старательно прогоняя раздражение с лица и волос. – Что у тебя на голове?

– Шляпа, – с характерной лаконичностью ответил тот.

Парлин не был груб, ему просто редко бывало что сказать.

– Парлин, я вижу, что шляпа. Где ты ее взял?

– Человек с рынка сказал, она очень модная.

Вивенна вздохнула. Она сомневалась, стоит ли вести Парлина в город. Он был хорошим человеком, она не знала никого надежнее, но жил дикарем и охранял далекие заставы. Наверно, город произвел на него чересчур сильное впечатление.

– Шляпа нелепая, Парлин, – заявила Вивенна, изгоняя из шевелюры легкую красноту. – И ты в ней выделяешься.

Парлин снял шляпу и затолкал в карман. Он больше ничего не сказал, но повернулся и начал глазеть на проходившую толпу. Казалось, что люди нервируют его не меньше, чем Вивенну. А то и больше. Однако она была рада его компании. Парлин – в числе тех немногих, кому она доверилась, зная, что он не пойдет к отцу; она понимала, что Парлин неравнодушен к ней. В юности он часто приносил ей лесные дары. Обычно животных, которых сам умертвил.

По мнению Парлина, ничто не выдавало любовь сильнее, чем оковалок чего-то мертвого и кровоточащего на столе.

– Это странное место, – произнес Парлин. – Люди ходят стадами.

Он проводил взглядом прошедшую мимо хорошенькую халландренскую девушку. Бесстыдница была почти голой, как большинство женщин в Т’Телире. Блузки, настежь распахнутые сразу под горлом; юбки изрядно выше колен; иные даже, как мужики, щеголяли в брюках.

– Что ты узнал на рынке? – отвлекла его Вивенна.

– Там много идрийцев, – ответил он.

– Что?! – Забывшись, Вивенна не сумела скрыть потрясения.

– Идрийцев, – повторил он. – На рынке. Одни торгуют, многие смахивают на простых работяг. Я понаблюдал за ними.

Скрестив руки, Вивенна нахмурилась.

– А ресторан? – осведомилась она. – Ты проверил, как я просила?

Он кивнул.

– Выглядит чистым. Удивительно, как люди едят пищу, приготовленную незнамо кем.

– Заметил что-нибудь подозрительное?

– Что может быть «подозрительным» в таком-то городе?

– Не знаю. Это ты настоял на разведке.

– Она всегда хороша на охоте. Меньше шансов спугнуть животных.

– Увы, Парлин, но люди не животные, – напомнила Вивенна.

– Это мне ясно, – ответил Парлин. – Животные полезны.

Вивенна вздохнула. Однако она отметила правоту Парлина хотя бы на этот счет. Она отследила компанию идриек, шагавших по соседней улице, – одна тянула тележку с товаром. Их было легко отличить по замызганным платьям и слабому акценту. Странно, что они забрели так далеко. Правда, торговля не особенно процветала в Идрисе в последнее время.

Вивенна нехотя прикрыла глаза и, пряча трансформацию под шалью, сменила цвет волос с серого на каштановый. Если по городу бродили другие идрийки, она вряд ли бросится в глаза. Попытка изображать старуху будет подозрительнее.

И все же выставляться не следовало. В Бевалисе ее узнали бы мгновенно, правда народу в нем лишь несколько тысяч. Здесь же придется приспосабливаться к гораздо большему числу т’телирцев.

Она подала знак Парлину и, скрипнув зубами, влилась в толпу, с которой направилась на рыночную площадь.

Внутреннее море все изменило. Т’Телир был главным портом, и краски, там продававшиеся – составленные из Слез Эдгли, местного цветка, – превратили его в центр мировой торговли. Вивенна видела свидетельства повсюду. Экзотические шелка и наряды. Загорелые торговцы из Тедрадела с длинными черными бородами, туго повязанными кожаными шнурками и оттого похожими на цилиндры. Свежие продукты из прибрежных городов. Жители Идриса были рассредоточены по фермам и пастбищам. В Халландрене – стране, которая управляла доброй третью побережья Внутреннего моря, – дела обстояли иначе. Они могли развиваться. Расти.

Стать эффектными.

Издалека Вивенна видела плато Двора богов – самого богохульного места под красочным взором Остра. В его же стенах, в ужасном дворце Бога-короля, держали Сири – узницу самого Сьюзброна. Логически Вивенна понимала отцовское решение. С точки зрения политики Вивенна ценнее для Идриса. Если война неизбежна, то в качестве отсрочки разумнее было послать не столь полезную младшую дочь.

Но Вивенна отказывалась считать Сири «не столь полезной». Да, она излишне компанейская, но зато всегда улыбается, когда остальные печалятся. Она из тех, кто приносит подарки, когда их не ждут. Она выводила из себя, но также была чиста. Кроха-сестренка Вивенны, и вот кому-то понадобилось ее отобрать.

Бог-король потребовал наследника. Это считалось долгом Вивенны – ее жертвой во имя народа. Она была готова и желала этого. Казалось неправильным, что Сири пришлось пойти на нечто столь чудовищное.

Отец принял решение: лучшее для Идриса. Вивенна приняла свое. Если надвигается война, то Вивенна выведет сестру из города в миг, когда станет опасно. Впрочем, Вивенна надеялась спасти Сири еще до начала войны – например, провести халландренцев, убедив их, что Сири мертва. Совершить некие действия, которые спасут сестру Вивенны, но не умножат насилие.

Отец бы подобного не стерпел. Поэтому она оставила его в неведении. Если дела пойдут плохо, ему лучше остаться непричастным.

Вивенна шла по улице, потупив взор и стараясь не привлекать к себе много внимания. Уйти из Идриса было на удивление просто. Кто ожидал такого дерзкого поступка от Вивенны, считавшейся совершенством? Никто не удивился, когда она попросила еды впрок, пояснив, что хочет сделать запасы на случай войны. Никто ни о чем не спросил, когда она заявила о желании удалиться повыше в горы для сбора ценных кореньев – предлог, которого хватало для объяснения первых недель отсутствия.

Уговорить Парлина было достаточно просто. Он доверял ей – возможно, излишне, и превосходно знал дороги и тропы, ведущие в Халландрен. Годом раньше, занимаясь разведкой, он добрался до самых городских стен. С помощью Парлина она завербовала его нескольких друзей, таких же лесников, для своей охраны и в качестве сопровождающих в «экспедиции». Сегодня утром она отослала их назад. От них было бы мало толку в городе, где она уже обрела других союзников. Товарищи Парлина передадут словечко отцу, который, верно, уже прослышал о ее деянии. Перед уходом Вивенна велела служанке отнести ему письмо. Подсчитав дни, она заключила, что послание доставили этим самым вечером.