Убийца пришёл первым (СИ) - Страница 28
— А ты ничего не путаешь? — нахмурился Николя. — Он же сам нам об этом и сказал…
— То-то и оно, что сказал! Тебе и мне, больше никого рядом не было, а Жозе и Бенедикт даже ещё не подъехали. Ты кому-нибудь потом об этом говорил?
— Нет…
— И я тоже нет. А если ты вспомнишь, как отреагировал Оливье, когда мы затронули эту тему… Словом, я не думаю, что он по собственной инициативе стал бы с кем-то обсуждать разрыв с Синтией. Да что говорить, никто не станет трубить направо и налево о том, что у него с любимым человеком всё кончено!
— Пожалуй, ты прав, Себ, — Николя рывком поднялся со стула и пару раз прошёлся по кухне. — Только это всё-таки ничего ещё не доказывает… Оливье мог с пьяных глаз кому-нибудь пожаловаться, той же Бенедикт, например, или, уж ты меня извини, твоей Лали. Тогда о его отношениях с Синтией только ленивый не узнал бы.
— Но я об этом действительно ничего не знала, — встревоженно вставила Элен, — и услышала про Синтию только от Бене. Правда, тогда, как вы сами понимаете, задумываться над этим не стала.
— А по-моему, мы просто увлеклись, — в сердцах бросил Николя. — Городим чёрт знает что, делаем какие-то выводы, а реальных фактов — кот наплакал. Одному Богу известно, что на самом деле имел в виду Оливье, упоминая чьи-то секреты… опять же, не стоит забывать, что и это мы знаем только со слов Линды…
— Линде я верю, — вступился я за австралийку. — В конце концов, её рассказ совпадает с тем, что я перед этим услышал от Джоанны. Не будешь же ты обвинять их в сговоре?
— Хорошо, пусть так, — покладисто кивнул Николя. — Ну и что? Даже если фраза Оливье и его смерть каким-то образом связаны, то Бенедикт сюда в любом случае не приплетёшь. Да, отношения у них были дружеские, как и у всех нас, но не более того. Ни о какой откровенности со стороны Бене тут и речи идти не может, стало быть, и знать Оливье ничего не мог, а, стало быть, и убивать его не за что…
— А чёрт их знает, какие у них были отношения! — с досады я треснул кулаком по столу, впрочем, негромко. — Я хочу только знать — встречалась Бенедикт с Оливье в последнее время или нет?
Это был чисто риторический вопрос, и я совсем не надеялся получить на него ответ, но неожиданно очень знакомый и несколько сонный голос за моей спиной произнёс:
— Естественно! Надо было сразу меня спросить, если уж это вас так интересует.
Мы все трое как по команде обернулись и какое-то время с удивлением созерцали не проснувшуюся до конца Лали, возникшую в кухне словно привидение. Даже не поняв толком, о чём идёт речь, моя жёнушка, гордая своей осведомлённостью, решительно повторила:
— Естественно, они встречались, и я знаю это совершенно точно… Только объясните мне, за каким дьяволом вам понадобилось в третий раз за сегодня вытаскивать Себастьена из моей постели? В итоге я замёрзла и проснулась…
— Погоди, милая, никто меня не вытаскивал, — я шагнул к Лали и взял её за руки. — Откуда ты знаешь, что они встречались?
— Да всё оттуда же… Ты, конечно, помнишь, что этой весной Бенедикт пару недель жила в Париже?
— Да, конечно, — машинально кивнул я, ещё не понимая, в чём дело. — Они с Жозе тогда в очередной раз поцапались, и Бене решила развеяться. Помню прекрасно, она даже к нам в гости заходила…
— Вот именно, — Лали торжествующе подняла палец. — И как раз в это примерно время ты уехал в командировку в Антиб. А пока тебя не было, в Париж на пару дней, буквально проездом, наведался Оливье.
— Оливье?! Этой весной? Но почему…
— Утром он позвонил к нам домой, а тебя как раз не оказалось, поэтому с ним поболтала я. Мы мило потрепались минут сорок, не меньше, о всяких пустяках, о том, кто как живёт, и я очень хорошо помню, как в числе прочего упомянула о том, что Бене разругалась с Жозе и сейчас обитает в своей парижской квартире… Каюсь, Себастьен, потом, когда ты вернулся, я просто-напросто забыла рассказать тебе о звонке Оливье.
— И на основании этого ты делаешь вывод, что они встречались? — присвистнул Николя. — Ничего себе, полёт фантазии…
— Конечно же, нет! — возмущённо воскликнула Лали. — У этой истории было продолжение… Тем же вечером я поехала навестить Бене, потому что сидеть дома одной в отсутствие любимого мужа — это, как вы понимаете, не сахар. Так вот, подъехав к её дому, угадайте, что я увидела?
Она обвела нас победным взглядом и заявила:
— Я увидела, как неподалёку остановилось такси, из которого выбрался Оливье собственной персоной! В руках у него были цветы и бутылка шампанского, так что нетрудно догадаться, к кому и зачем он приехал… Да, кстати, вот что ещё важно в этой истории — я не называла ему адреса, это-то я хорошо помню… В общем, мешать им я не стала — развернулась тихонечко и отправилась домой, скучать в одиночестве.
— Господи, я поражаюсь… — пробормотал я, взъерошивая свои волосы. — Как такая болтушка, как ты, смогла сохранить всё это в тайне почти год?
— Во-первых, я не болтушка, Себастьен, — сердито огрызнулась Лали. — А во-вторых, повторяю, я просто-напросто об этом забыла. Когда ты вернулся из своего чёртова Антиба, я так по тебе соскучилась, что у меня из головы вылетели и Оливье, и Бенедикт, и все их романтические встречи… А потом Бене укатила к себе в Бретань, и мы её не видели вплоть до вчерашнего дня.
— Так ты, значит, с самого начала знала, что Бенедикт врёт? — только и мог спросить я.
— Ну конечно, — фыркнула моя жена. — Разве ты сам не помнишь — я это тут же просекла и даже намекнула ей, но она, естественно, смолчала — Жозе-то был рядом! И я не стала нарываться — мало ли какие дела у неё были с Оливье… впрочем, нетрудно догадаться, какие. Кстати, а почему это вас так волнует?
Господи, как это похоже на мою жену — вывалить всё с порога, а потом только поинтересоваться, в чём же, собственно, дело! Да она сама даже не поняла, что в действительности сказала сейчас… А вот остальные, кажется, поняли. И я в том числе.
Едва узнав о том, что Бенедикт в Париже, Оливье сразу же направляется к ней с цветами и шампанским, хотя свободного времени у него всего ничего и наверняка своих дел по горло… Он знает адрес её парижской квартиры, хотя во Франции бывает в лучшем случае два-три раза в год и практически ни с кем из нас не видится… А не далее как вчера Жозе упрекал свою невесту в том, что она так и крутится вокруг музыканта…
Вот теперь, пожалуй, всё вставало на свои места. У Бенедикт завязался роман с Оливье — или, скажем так, они были больше, чем просто друзья. У Бенедикт была тайна, которую она стремилась скрыть во что бы то ни стало — и которой она, вполне возможно, в минуту слабости поделилась с любовником. Наконец, всю предыдущую ночь Бенедикт провела в своей комнате одна — даже ссора с Жозе оказалась весьма кстати. Что ж, вполне логичная цепочка, ничуть не хуже той, что выстроил инспектор Ленорман в отношении Кристиана…
Я посмотрел на остальных — кажется, не было нужды им ничего объяснять. Одна только Лали недоумевающе хлопала длинными ресницами, вертя во все стороны головой; Николя понуро стоял, прислонившись к столу, и ожесточённо тёр ладонью лоб; а у Элен в глазах была такая боль, словно у неё только что умер близкий человек.
— Да в чём дело, ребята? — почти выкрикнула Лали, не в силах понять, что же происходит у неё на глазах. — Почему вы все замолчали?
Ей никто не ответил, лишь Элен произнесла упавшим голосом:
— Я, наверное, должна поговорить с Бене…
— Нет, — неожиданно для самого себя возразил я. — Предоставьте это мне… пожалуйста. Всё случилось в моём доме, это я собрал всех вас и я, как мне кажется, имею право знать правду из первых уст.
— Но все наши выводы могут быть ошибочными, — Николя произнёс эту фразу с усилием, и я видел, что он сам не верит в то, что говорит. — Ты ведь не думаешь, что…
— Я уже ничего не думаю, Нико, — тихо ответил я. — Мне просто нужно с ней поговорить.
Пока я поднимался по лестнице, в голове у меня мельтешила лишь одна дурацкая мысль — хорошо, что Жозе и Бенедикт опять исхитрились поругаться, а потому спят в разных комнатах — меньше будет проблем. В любом случае, остаётся маленький шанс, что Бене тут ни при чём, и всё, что мы сейчас узнали — всего лишь невероятное нагромождение совпадений… Правда, будет ли нам всем от этого легче?