Убийца поневоле - Страница 9

Бойн больше не говорил ничего о том, что он не любит делать. Он прижал мою голову к подоконнику, и я почувствовал, как от отдачи его локоть ударил мне по зубам. Я поднял голову, чтобы сквозь дым рассмотреть, что происходит снаружи.

Это было ужасно. Он помедлил минуту, стоя на парапете. Затем бросил вниз револьвер, словно говоря: «Мне он больше не нужен». А потом сам последовал за ним. Он пролетел мимо пожарной лестницы и упал на торчащую внизу оставленную строителями толстую доску, которая подбросила его вверх, словно трамплин. Потом он упал снова, и это был конец.

Я сказал Бойну:

— Я понял. Понял наконец. Квартира на пятом этаже, как раз над ним, там все еще идет ремонт. Уровень цементного пола в кухне выше, чем в других комнатах. Они хотели соблюсти противопожарные правила, а уровень пола в других комнатах оставить прежним, так обойдется дешевле. Вскройте его…

Бойн быстро пошел туда. Он спустился на первый этаж и перелез через забор, чтобы сэкономить время. Электричество не было включено, поэтому им пришлось пользоваться фонариками. Это не заняло у них много времени. Примерно через полчаса Бойн подошел к окну и знаками дал мне понять, что я был прав. Это означало, что они нашли.

Он пришел ко мне только в восемь утра, когда они все закончили и забрали обоих. Обоих, то есть еще теплого мертвеца и холодное тело.

Бойн сказал:

— Джефф, я беру свои слова обратно. Этот чертов дурак, которого я послал за сундуком, не виноват. Виноват я. У него не было приказа сличить внешность мнимой получательницы сундука с описанием истинной его владелицы. Он занимался только содержимым сундука. Он доложил мне обо всем в общих чертах. Я вернулся домой и был уже в постели, как вдруг — раз! — что-то щелкнуло у меня в мозгу. Я пару дней назад допрашивал одного из жильцов дома, и он сообщил мне некоторые детали, которые в чем-то расходились с докладом моего человека. Как важно все понять вовремя!

— Со мной происходило то же самое, пока я занимался этим проклятым делом, — печально признался я. — Я называю это замедленной реакцией. Меня самого из-за этого чуть не убили.

— Но я офицер полиции, а вы — нет.

— А как это вам удалось появиться в самый нужный момент?

— Очень просто. Мы приехали, чтобы взять его для допроса. Когда мы увидели, что его нет дома, я оставил засаду, а сам тем временем пошел сюда, чтобы уладить наши с вами дела. А как вы догадались насчет того цементного пола?

Я рассказал ему о том странном совпадении.

— Мне показалось, что, когда агент по сдаче квартиры появился в окне кухни на шестом этаже, то стал еще выше Торвальда, чем был мгновением ранее, когда оба они одновременно находились на разных этажах, но в гостиных. Известно, что строители укладывают цементный пол с деревянным покрытием под дуб. Это значительно повышает уровень пола. Но когда будет уложен верхний, деревянный слой, то уровень пола повысится на одну пятую. Вот так я и понял все, но это была только гипотеза. Его жена была больна в течение многих лет, а он был без работы. Это и толкнуло его на преступление. К тому же он встретил другую…

— Ее уже арестовали и доставят сюда сегодня чуть позже.

— Он, наверное, застраховал жену, а потом начал постепенно травить ядом, стараясь не оставлять никаких улик. Я думаю, но это всего лишь мое предположение, она обнаружила это в ту самую ночь, когда у них все время горел свет. Узнала каким-то образом или застала его врасплох, когда он как раз готовил отраву. Он в полном смятении чувств сотворил ту самую вещь, на которую так долго не решался. Убил ее жестоко: задушил или нанес удар по голове. А потом стал спешно импровизировать. У него совсем не было времени. Он вспомнил о квартире наверху, поднялся туда и осмотрелся. Там только что кончили укладку цементного пола, и цемент еще не затвердел, а все материалы находились там. Он вырыл в цементе углубление, достаточное, чтобы поместить тело. А потом замуровал ее под свежим цементом, подняв уровень пола на один-два дюйма. Такая надежная усыпальница, и никакого запаха. На следующий день пришли рабочие и, ничего не заметив, настелили деревянное покрытие. Я даже подозреваю, что он воспользовался одним из мастерков. Затем он быстренько отослал свою новую знакомую с ключами от сундука в деревню, где его жена отдыхала несколько раз летом, но в другой деревенский дом, ведь его жену могли опознать по фотографии. Послал вслед за ней сундук, а потом сунул в свой ящик старую почтовую открытку, предварительно замазав дату. Через неделю-другую его новая знакомая должна была инсценировать самоубийство, назвавшись миссис Анной Торвальд. Из-за депрессивного состояния, обусловленного длительной болезнью. Она должна была написать ему прощальную записку и оставить свою одежду на берегу реки возле самого глубокого места. Они шли на огромный риск, но зато в случае успеха имели шанс получить страховку.

К девяти часам Бойн и его помощники ушли. А я продолжал сидеть у окна, был слишком возбужден, чтобы уснуть.

Вошел Сэм и доложил:

— Пришел доктор Престон.

Тот вошел, потирая руки, в своей обычной манере.

— Думаю, что теперь можно снять гипс с вашей ноги. Вы, наверное, устали сидеть вот так целыми днями, ничего не делая?

Женщина недоумевала: кому это вздумалось явиться в такой час и по какому поводу? Она знала, что это не торговые агенты, потому что те никогда по трое не ходят. Отставив в сторону швабру, она вытерла руки о фартук и направилась к входной двери.

«В чем дело? Надеюсь, со Стефеном ничего не случилось?» — подумала она. Ее трясла нервная дрожь, а лицо под легким загаром сделалось мертвенно-бледным, когда она открывала дверь нежданным визитерам. Она обратила внимание на то, что у всех за лентой шляпы были белые карточки.

Визитеры двинулись вперед, норовя оттеснить друг друга.

— Миссис Мид? — осведомился один из них, видимо главный.

— А в… в чем дело? — спросила она дрожащим голосом.

— Вы сегодня слушали радио?

— Нет. У нас в приемнике перегорела лампа.

Она заметила, как они обменялись многозначительными взглядами.

— Она еще не слышала! — воскликнул тот, главный. — У нас для вас хорошая новость!

— Хорошая новость? — по-прежнему недоумевала она.

— Да, а вы не догадываетесь?

— Н-нет.

Они продолжали держать ее в неведении.

— А вы знаете, какой сегодня день?

Она очень энергично покачала головой, давая понять, что не желает продолжать этот бессмысленный разговор. Однако у нее, как у всех домашних хозяек, не хватило решимости выдворить непрошеных гостей.

— Сегодня заканчиваются скачки в Дерби!

Эти слова не произвели на нее никакого впечатления.

— Так вы не догадываетесь, почему мы здесь, миссис Мид? Ваша лошадь пришла первой!

Теперь ее лицо выражало замешательство. А визитеры были явно разочарованы.

— Моя лошадь? — растерянно спросила она. — Но у меня нет никакой ло…

— Минуточку, минуточку, миссис Мид, как это вы не понимаете? Мы репортеры, и только что в наш офис пришло сообщение из Лондона, в котором говорится, что вы — одна из трех американцев, которые сделали ставку на Равенеля. Двое других живут во Фриско и в Бостоне.

Визитеры обступили ее со всех сторон и стали теснить к кухне.

— Вы что, не понимаете смысла сказанного? Ведь вы заработали сто пятьдесят тысяч долларов!

К счастью, поблизости у стены оказался стул, и она в изнеможении опустилась на него.

— О нет!

Они недоуменно взирали на нее. Все складывалось совсем не так, как они ожидали. А она мягко, но твердо гнула свою линию:

— Нет, джентльмены. Здесь вкралась какая-то ошибка. Должно быть, имеется в виду кто-то другой с аналогичной фамилией. У меня даже нет никакого билета на эту Рав… Как вы сказали, зовут ту лошадь? У меня вообще нет никакого билета.

Они смотрели на нее с укоризной: им не нравилась ее неучтивая непонятливость.

— Билет у вас наверняка есть, он должен быть. Иначе как бы они узнали ваше имя и адрес? Ваши данные сообщили нам по телеграфу из Лондона вместе с данными на двух других победителей. Они не могли же взять их с потолка. Данные на всех играющих на скачках закладываются в лотерейный барабан в Дублине перед началом скачек. Вы что, хотите провести нас, миссис Мид?