Убежище. Книга седьмая - Страница 4
– Да какой ещё его дом? Купил какую-то развалину… Я потом сам посмотрю, что с ним делать! – Воронов-старший пренебрежительно махнул рукой, абсолютно уверенный в прочности своего картонного мирка. – Ты лучше подумай, что он мать угробит! Она же из-за твоего разлюбезного Андрея на себе всё хозяйство тащит! – не выдержал зять.
– А тебе-то кто мешает помогать своей жене себя же самого обслуживать? – хладнокровно уточнила Анна.
– Аня! У него же проблемное сердце! – взволнованно ахнула Алла Ивановна. – Ты же знаешь!
– Да что ты… И какие же у него такие проблемы с сердцем? А? Весь бодренький, шустренький, губы и щёки розовые, что твой поросёночек, бегает, как лосик! – тут Аня быстро наклонилась к уху опешившего зятя и прошептала ему что-то, отчего его жизнерадостные краски заметно поблекли…
– Аня! – возмутилась Аллочка, прикрывшая от ужаса глаза и не обратившая внимание на движение сестры и реакцию мужа. – Что ты такое говоришь! Ты же ничего не знаешь!
– Может, и не знаю, а может, и наоборот… – подумала Анна, которая отлично видела, как зять в соседнем посёлке активно, шустрыми перебежками следует за одной симпатичной особой, выказывая ей знаки внимания. По неприятному для зятя совпадению особу эту Аня отлично знала – когда-то вместе работали…
Зять, решивший, что змеюка Анна просто блефует, старательно изобразил оскорблённую невинность и начал многословно рассыпать свои «диагнозы», так утомив Анну, что та решила было ещё раз намекнуть непрошибаемому Воронову-старшему о том, что реально осведомлена о его поползновениях, а потом уже перейти к запланированной ссоре. Но тут к разговору присоединились новые участники.
Нет, звероколлектив и так стоял вокруг тесным кружком и внимательно слушал людскую беседу. Зайчик и вовсе внимательно присматривался к тылам неприятного субъекта, но, увы и ах, тот был типом знакомым и к забоданию запрещённым. Козы, как животные умные, презирали Воронова-старшего на расстоянии, зато вывалившиеся из загородки гуси подобными странностями не страдали.
Гусь вообще птица логичная. Вот стоит кто-то на родимом дворе и гундит на хозяйку. Ну, когда калиточка закрыта, с этим ничего не сделаешь, разве что поорать можно, а вот когда есть возможность выйти и разобраться с этим гундюком на месте, какие могут быть причины для того, чтобы отказывать себе в этом удовольствии? Правильно, никаких! А раз так, то пора бы и пощупать, из чего это такие ушлые пришельцы сделаны?
Воронов-старший с жаром, абсолютно несвойственным сердечникам, горячо доказывал, что он очень болен. Когда ощутил исключительно чувствительный щипок в области лодыжки, заорал, подпрыгнул, лихо развернувшись в воздухе так, что самому Цискаридзе не стыдно было бы…
– Милый, что? – ахнула перепуганная Алла.
– Ааааааа, – содержательно ответил милый, узрев в собственных тылах гусиный десант. – Аааааагуси!
– Они самые! – хмыкнула Анна Ивановна, с любопытством наблюдая за рывком зятя, схватившего длинную и тонкую палку, которую Анна собиралась подставить под головастый подсолнух, и рванувшего за гусями вокруг собственной машины. – Прямо вылитый сердечник… – пробормотала она.
– Аня, останови их! – стонала Алла. – Останови, у него же сердце!
– Да это же не гуси за ним бегут, а он за гусями… – пожала плечами Анна Ивановна. – Да как ты не понимаешь, здоров он! Здо-ров! Более того, ты сама можешь в этом убедиться, ведь у вас же не строго следят за медицинскими картами. В следующий раз, когда он притащит карту домой, сама возьми и посмотри! Но я тебе точно говорю, что ни один человек, у которого нехорошо с сердцем, так носиться не станет, а он, глянь, ещё шустрее бежит!
– Ой, это же теперь его гуси догоняют! – переживала Алла.
– Ну, а чего он хотел? Они никогда просто так не сдаются. И да… Аллочка, учти… Ты сама можешь и шнурки мужу гладить, и каждый день полный набор свежих блюд ему готовить, а то он же вчерашнее не ест. Вчерашнее только Андрею можно было отдавать… И занавески стирать раз в три недели, а то там пыль, и супругу твоему неприятно. И выщипывать мельчайшую травинку на дорожках, я уж про грядки молчу. Это всё твоё дело и твой выбор, как жить. Только не лишай Андрея возможности сделать его выбор в жизни, не тащи его назад и не взваливай на него больше, чем это нужно и возможно!
К сожалению, усилия Анны достучаться до сестры были напрасны. Алла Ивановна думала только о том, чтобы спасти вопящего супруга от гусей, так что она гневно глянула на собеседницу и кинулась в гусиное стадо, гневно размахивая сумочкой и крича:
– Пошли все проооочь!
Очень трудно изображать царское достоинство, пусть даже и оскорблённое, сидя в машине, которая плотно окружена гогочущим и насмешливым гусиным стадом. Так трудно, что даже Воронову-старшему это было не по плечу. Он высунулся было в окошко, чтобы кинуть в Анну какую-нибудь уничижающую фразу, но гусак легко пресёк эти поползновения, вытянув шею коварно зашипев на гостя:
– Пппшшшёл!
Воронов тут же отдёрнул голову, закрыл окно и забухтел что-то там, но уже неслышно для широкого круга.
– Вот же… Анпиратор к нашему двору… Катись колбаской по малой Спасской! – негромко напутствовала его Анна Ивановна. – Ну, он-то ладно – индюк напыщенный, но Алла-то у нас в кого такая дурында, а? Вот так сиди и думай… Сказать ей про ту фею или не стоит? На кого у них дом-то оформлен? По-моему, на Аллу… Воронов тогда не хотел доходы светить и купил на жену, хотя в браке всё совместно нажитое делится пополам, так что не столкнулась бы сестрица моя с тем, что муженёк решит – жена-прислуга ему слишком надоела…
Глава 3. Маленький камушек в хозяйстве
Воронов подъехал к дому Лены как раз в тот момент, когда чрезвычайно довольный собой Крошик с удовлетворённым вздохом покончил с выкапыванием валуна из будущей альпийской горки Лениной мамы.
– Ну, вот… так-то лучше! А то взяли камушек и хотели закопать. А он хороший – мне пригодится!
Стон Лены, узревшей из окна это безобразие, его слегка смутил, но ненадолго – всякому разумному существу понятно, что ей не понравилась ямка…
– Аааа, она, наверное, думает, что это я просто так сделал. Нет, Лена, это такая специяяяяяльная ямка, я тут валяться буду! – Крошик, чтобы не откладывать полезные планы на потом, с шумом рухнул в получившийся после выкапывания камушка котлован и начал там с наслаждением кататься.
– О неееет! – Лена только за голову схватилась.
Валун несколько дней назад привёз Максим. По своему обыкновению, он, услыхав о мечте супруги устроить альпийскую горку, тут же принялся уточнять, как бы это получше сделать. Подходящий камень он присмотрел у знакомого – тот колол на камне дрова, утверждая, что на валуне есть исключительно удобные выемки, как раз под любой диаметр чурки, и нипочём бы с каменюкой не расстался, только вот ему весной провели газ. По этой причине валун из полезного и нужного предмета превратился в нечто сильно мешающее.
Максим, предложив освободить приятеля от объекта ландшафтного дизайна, оказался очень кстати – вот только накануне супруга приятеля в приказном тоне потребовала «убрать этот Эверест» с их огорода.
– Ну, кому-то камешек не нужо́н, а нам так очень пригодится! – бормотал Максим, устраивая супруге сюрприз. – Вооот, так и красившее, и чиженька довольна будет!
«Чиженька», то есть мама Лены, и правда была очень довольна. Камень прямо-таки возопил о том, что будет счастлив нести на себе кучу всяких живописных растений и украшать собой их клумбу.
Лене тоже каменюка понравилась:
– Он с этой стороны похож на довольного бегемота. Приятная штука!
Единственным, кто не оценил новое приобретение, был Крушиголов. Крошик долго ходил вокруг, обнюхивал камень, даже лизнул его, ничего не осознал и сделал вывод о том, что даже лучшие из людей явно могут ошибаться… А значит, их ошибки надо исправлять.
Вот теперь после Крошиковского исправления ситуация была значительно приятнее: в «ямке» лежал сам Крошик, камушек небрежно валялся у гаража, внушая ужас Лене, предвкушающей мамино расстройство, а у забора широко улыбался Андрей Воронов, оценивший заботу пёсика о переустройстве окружающего мира.