Тысяча орков - Страница 10

Но Реджис вскоре понял, что ему не потребуется помощь волшебного украшения. Немало денег принесли дворфы, и привели немало друзей. Изделия Реджиса и прочие товары, что хранились в фургонах, стали охотно раскупаться.

Бренор и Дагнаббит с удовольствием смотрели на торговлю: вслед за Торгаром приходило все больше и больше покупателей, почти все — дворфы. Но со смешанным чувством надежды и понимания дворфы заметили, как мрачны лица других, стоящих поблизости — главным образом людей, что наблюдали за оживленной торговлей с явным неудовольствием.

— Думаю, что придя сюда, ты вбил клин в самую середину Мирабара, — заметил Дагнаббит. — Возможно, что когда мы будем уезжать, дворфы станут нас проклинать меньше.

— А люди станут проклинать нас еще больше, — договорил Бренор, и такая перспектива, похоже, пришлась ему по душе.

Весьма по душе.

Вскоре в дверь постучался Торгар, в руке у него была сумка, полная покупок.

— Ты пришел, чтобы сказать мне, как сильно занят маркграф, — предположил Бренор, открывая дверь нараспашку.

— Похоже, он всерьез занят своими делами, — подтвердил Торгар.

— Но он не ответил на твою просьбу, — заметил Дагнаббит, выглядывая из-за спины Бренора.

Торгар растерянно пожал плечами.

— А как насчет тебя? — поинтересовался Бренор. — И твоих парней? У вас тоже есть свои дела, или найдется время зайти к нам и малость выпить вместе с нами?

— Ни монеты не осталось.

— И не нужно.

Торгар задумчиво покусал губы:

— Я не стану выдавать секреты Мирабара, — пояснил он.

— А разве от тебя этого кто-то требует? — незамедлительно откликнулся Бренор. — Порядочный дворф заливает в рот больше, чем проливает. Наверняка у тебя найдется несколько историй, которых я не слышал. Этого с лихвой хватит, чтобы оплатить выпивку.

Так, с согласия Торгара, они той ночью устроили празднество на продуваемых ветром улицах Мирабара. Пришло более ста мирабарских дворфов, большинство задержалось погостить, и многие заснули на полу.

Когда настал рассвет, Бренор нимало не удивился, увидев, что дом окружен вооруженными солдатами — людьми, а не дворфами.

Для Бренора и его друзей настало время уходить.

Бесспорно, это изрядно расстроит Торгара и его приятелей, но когда Бренор обеспокоено оглянулся на него, закаленный в боях ветеран подмигнул и усмехнулся.

— Найди дорогу в Мифрил Халл, Торгар Делзун Молотобоец! — кричал ему, обернувшись назад, Бренор, пока фургон выезжал по улицам из города. — Захвати с собой всех друзей, которые у тебя есть, и все истории, которые ты можешь рассказать! У нас найдется еды и выпивки достаточно, чтобы у тебя появилась отрыжка, и найдется теплая постель, чтобы ты нежил в ней зад столько, сколько пожелаешь!

В караване из Долины Ледяного Ветра все заметили хмурые взгляды, которыми люди-стражники встретили опасные слова.

— Тебе действительно нравится создавать неприятности?

— Керельменаф был слишком занят, разве нет? — с усмешкой ответил Бренор. — Он еще не раз пожалеет, что не встретился со мной, даже не сомневайся.

Когда за городскими воротами фургон Бренора отделился от общего каравана, к нему присоединились Дзирт, Кэтти-бри и Вульфгар.

— Что было в городе? — спросил темный эльф.

— Небольшой заговор, немножко веселья, — ответил Бренор. — И небольшая подготовка на случай, если Мирабар когда-нибудь решится выступить против Мифрил Халла открыто. Они тогда не досчитаются несколько сотен воинов — из тех, что пониже ростом.

— Тебе нужно бежать, не отставай, — бранил Треда Никвиллих.

Раненый дворф прислонился к валуну, пот ручьями струился по его лбу и щекам, а когда он прикоснулся к покалеченной ноге, лицо исказила гримаса боли.

— Попали в колено, — пояснил Тред, на каждом слоге хватая воздух широко открытым ртом. — Нога меня больше не держит. Ты беги, а я заставлю этих недокормленных собак задержаться!

Никвиллих кивнул — соглашаясь не с предложением как таковым, но с тем эпитетом, которым дворф наградил орков.

— Мы не можем бежать, но мы способны остановиться и сражаться, — заметил он.

— Ба! — хрипло вскрикнул Тред. — Это же стая воргов!

— Значит, будет стая дохлых воргов, — произнес Никвиллих с таким пылом и рвением, каких Тред никогда ранее в нем не замечал.

Никвиллих был торговцем в большей степени, чем воином, но сейчас он «показал себя настоящим дворфом», как говаривали в старину. Тред не мог сдержать улыбки при виде такого преображения, несмотря на всю отчаянность положения. Разумеется, если бы дело обернулось наоборот и ногу повредил Никвиллих, Тред ни за что не покинул бы его.

— Тогда нам нужен план, — сказал Тред. Никвиллих согласился:

— Один возьмется за огонь, — и как только он договорил, неподалеку послышался вой, раздалось несколько восклицаний. Однако, заслышав завывания, оба дворфа испытали прилив мужества.

— Они не пойдут на нас всем скопом, — рассудил Тред.

— Врассыпную, — согласился Никвиллих.

Спустя час, когда завывания стали раздаваться гораздо ближе, Тред сидел возле гудящего костра, скрестив могучие руки, прижав к себе секиру об одном лезвии с острием на верхушке. Его ноги с благодарностью приняли передышку, и лишь постукивание стопы выдавало нетерпение, с которым дворф дожидался первого ворга.

В стороне, в тени, из-за груды валунов, раздался неожиданный хруст. Тред сморщился, прикусил верхнюю губу, надеясь, что веревка выдержит вес сухой, но еще не повалившейся сосны.

Когда вблизи показалась первая пара алых глаз, Тред свистнул. Он двинулся в сторону и набрал полную пригоршню воды, полив себя ею.

— Ну что, щенки, нравится сырое мясо? — обратился он к воргам.

Дождавшись появления огромных, похожих на волков животных, он пнул край костра, поднимая искры, и воргам пришлось мгновенно остановиться. Но тут Тред вскрикнул от боли. Дворф не смог устоять на поврежденной ноге, пока пинал пламя здоровой, и повалился на бок.

Подрубленное сухое дерево тоже, упало, повалившись так, как рассчитывали хитрые дворфы. Рухнула в пышущий жаром костер иссушенная временем старая сосна, метнулись в сторону подхваченные ветром искры и сухие иглы. Немало искр ужалило беднягу Треда, и даже борода оказалась слегка подпаленной. Дворф стряхнул искры, упрямо ворча, не желая уступать боли, и заставил себя занять оборону.

Языки пламени отпугивали воргов, что собрались кругом, огонь кусал, подпаливал мех животных, которые с тявканьем, спотыкаясь, отскакивали в стороны. Подбегали новые, и некоторых кусали собственные сородичи.

Фейерверком вспыхнула сухая сосна между Тредом и воргами, но еще раньше к дворфу успело прокрасться, обойдя пламя, несколько темных теней.

Обхватив рукоять, Тред раскрутил вокруг себя секиру, отшвырнул первого прыгнувшего зверя, и тот полетел на землю кувырком. Дворф быстро развернулся, рука скользнула выше по рукояти, теперь лишь секира защищала подбрюшье Треда. К дворфу подбирался еще один ворг, но напоролся телом на острие поверх рукояти секиры. Тред даже не пытался выгадать подходящий момент — лишь поднимал острие одновременно с прыжком зверя. Дворф вновь размахнулся секирой и неистово рубанул книзу, размозжив нападающему воргу затылок, раздробив на куски череп так, что зверь рухнул мордой на камни, растопырив все четыре лапы.

За Тредом стоял Никвиллих с мечом в руке. Когда приблизились еще два ворга, по одному с каждой стороны, дворфы встали спиной к спине и отразили нападение.

Раздосадованные ворги кружили вокруг. Никвиллих вытащил из-за пояса кинжал и метнул его в бок одного из них. Тварь тявкнула и бегом скрылась среди теней.

За ним последовало и второе животное.

— Первый тур за нами, — сказал Тред, отшатнувшись от пылающей с еще большим жаром сосны.

— Эта стая больше не желает драться, — рассудил Никвиллих, — но они еще нападут на нас, даже не сомневайся!