Тысяча и одна минута. Том 1 - Страница 2

Вот исполнились годы урочные, стал царь Тафута стареться, стали дети, сыновья его, женихами взрослыми.

В одно время, не запомню в день какой, призывает Та фута царь к себе сыновьев своих-добрых молодцев; – призывает он их не пиво делать, не мед варить – призывает о деле говорить, деле нужном, деле надобном Приходят молодцы. «Что угодно родитель – батюшка?» Дети мои милые, соколы мои ясные, – говорит царь Та фута, – пришло время, наступает час, – надо мне царское бремя сложить на кого-нибудь из вас: стар я становлюся, дряхл делаюся, – глаза плохо видят, ушами не дослушиваю, – пора перемены!.. А так как в нашем царстве такой закон и порядок, что холостому царствовать не приходится, то я желаю оженить вас всех троих до одного, – и потом, смотря как вы будете уметь жить и владеть своими женами, управляться своей семьей, смотря поэтому я увижу, кто из вас будет достоин владеть моей землей, управлять моими подданными объясните же. мне теперь: желаете ли вы и где намерены приискать себе жен, а мне законных невесток?

Большой сын, царевич Мартын, говорит отцу Тафуте такую речь: «Я, батюшка-родитель, жениться не прочь, а выбирать невест не мастер; – по мне какая была бы собой покраше, да умела стряпать щи, варить кашу, – та и наша; – а впрочем твоя воля, – я пойду искать другую, если такая тебе не по нраву!» Теперь держит ответ царевич Мирон: «я, говорит он, то же, что и брат, жениться хоть сейчас готов, да и невест, кажись, приискивать нечего далеко ходить: в нашей стороне их не оберешься; – есть много красивых и девиц и вдов, будь только сам исправен-готов, а то выбрать есть из чего!»

Царевич же Иван говорит отцу: «мне, батюшка, жениться охоты нет; – а впрочем твоя воля! – выбери мне невесту сам, по твоему совету я исполню, что велишь.»

Царь Тафута выслушал их, подумал, покачал головой из стороны в сторону, плюнул на пол, утер усы, погладил бороду и повел к ним такую речь:

– Дети мои милые, соколы ясные!.. Нет, так на свете не бывает: если девицы красные сами себе, порой, должны женихов выбирать, то уже женихи и подавно! – а вы хотите, чтобы другие за вас смотрели невест; вы думаете, какая ни попала, то и ладно, лишь бы долго из нее не возиться, а поближе да поскорее взять!.. жизнь ведь пережить не поле перейти, а с дурной женой и полвека не проживешь – умаишься. Нет, это нейдет! расскажу я вам на это побасенку, как хотите, так и понимайте! (царь Тафута, хоть иным часом и не совсем складно говорил, а любил впутывать побаску, послушайте!..)

Пошли девки в лес по орехи; пришли к орешнику – давай набирать; все рвут с орешин по выбору, на которой больше да зрелее; а одна девка увидела, что кругом кустов орехов много на земле лежат и все они крупные, лущеные; рассудила лучше их набрать, чем трудиться искать да рвать с дерева; того и гляди, говорит, еще хлыстопет по глазам орешиной! Говорят ей подруги – «эй с орешника рви! не ленись походить да высмотреть!» Она подруг не послушала, думает, что ей завидуют. Нарвали орехов девицы красные, пришли домой. У тех орехи, что орехи: стоит разгрысть, уж и ядрышко; а у ней все свищ да свищь!.. Так и вы с своей леностью повыберете себе жен, как орехов девка неразумная.

«И то!» вскрикнули царевичи, – «ну так присуди-же нам сан, батюшка, помоги своим умом разумом; мы от него не прочь. расскажи, примерно, как бы ты на нашем месте сам поступил, а мы уж по сказанному, как по писаному, по глаженому, как по стриженому сами догадаемся!»

– Нет, сказал царь Тафута, меня никто не учил, как это делается и вы также сами должны этим делом смекать. Если выберешь вам жен, да будут чем не ладны, так мне зарок…. нет, я за это не берусь; дорогу вам показать покажу, а гладка она или ухабиста, про это ведать не мое дело! – Вот вам и сани и оглобли, и конь и сбруя ратная, и узда сыромятная! впрягайте как знаете, и ступайте куда ведаете!

Поглядели братья-соколы друг другу в очи ясные, потолковали, померена ли между собою о таком деле трудном-мудреном и положили, с позволения отца-родителя, перемолвиться с старшими боярами, советниками царя Тафуты, как приступить к такой оказии.

Утром рано, чем-свет, ходят по городу трубачи глашатые, трубят в трубы медные, играют в гусли звончатые, и выигрывают на всех семи инструментах одну речь:

Услышавши это, бояре и дворяне, старые и малые, новички и бывалые встали-встрепенулися, умылися, Богу помолилися и отправились во дворец царя Тафуты, Тут им сделали такой разбор: кто женат, ступай на двор, а кто холостой – у ворот постой, не про него дело: речь идет о том, как жен выбирать, так холостому в этом совета давать не приходится!

Как объявили боярам в чем дело, и стали спрашивать их совета, то такой пошел шум, такая разноголосица, что хоть вон беги! Кто недавно женился, тот клянется и божится, что нет ничего в мире слаще и лучше, как женатому быть; а кто с женой-то таки на веку помаялся, говорит: «закажу другу и недругу и не пожелаю злому татарину, променять на женитьбу холостую жизнь!» У кого из бояр были дочки невесты, или сестры девицы незамужния те голосят: «женитесь родимые, женитесь! без жены человека хотя брось, что в нем? он ровно вино без хмеля, или голова без туловища!» А те бояры, у кого не было родных невест на примете, завопили: «нет, мы скажем слово правдивое, слушайте: если уже угодно нашему батюшке царю Тафуте оженить своих сыновей, то пусть он им выберет невест не из наших семей; мы его холопья – и ему непригоже с нами родниться: а пусть царевичи привозят для себя жен из за моря, и разумных жен, и царского рода племени».

Потому ли, что последних было больше, или потому, что они кричали поголосистее других, или потому может быть, что мысли царя Тафугы были с ними сходны, – их решение было принято; только остановились на том: кому из царевичей в которую сторону отправляться за невестою. Этот спор присудили решить одному старому боярину, которого летам счета небыло и который не имел ни сестры ни дочери, ни роду ни племени; некоторые говорили, что вишь и отца-то с матерью у него добыло, а что одним ненастным днем его ворона в пузыре принесла, и так как он был совершенно беспристрастен и слыл мудрецом, то и просили его решить: что-мол тут делать и как тут быть!.. а выдумал он вот какую штуку:

Сказал мудрец царевичам: «завтра чем-свет, дам я вам совет; утро мудренее вечера, так теперь толковать нечего, ложитеся спать!»

– Мудрен мудрец премудрый, а огородил что-то нескладное, шушукали между собою некоторые из разумных бояр, – что он рехнулся что ли, – спать нас укладывает!.. и теперь еще красное солнышко не больше как на пядень от земли поднялось; какого он утра поджидает?.. Видно он и сам не больно смышлен!.. Коли посторонний что скажет, то всякой из нас пальцем покажет где что не так, а придется самому совет дать, то и станет время поджидать!.. знамая песня: чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу!

«Да», сказал один из бояр, «это так бывает. Расскажу я вам на это побаску, только не пустите в огласку, что бы беды не нажить»…

Быль в присказку не годится, а небылицу можно прибрать, – а кто за морем не бывал, пожалуй ее и за правду почтет.

Шли два мужичка хрестьянина православные из города в деревню; шли они весной, а может и осенью, заточно неведомо, – и шли они по гладкому месту, по большой дороге; в песке по колена, а из грязи насилу ноги вытаскивали; и увидели они на той большой дороге чудного зверя: роста он небольшего, цвета карьего, на спине фуфайка, на руках рукавицы, назади хвост; и все это жестко и крепко как бы яичная скорлупа; головы нет, а вместо её два глаза, да пара усов торчит; ноги тонки и много их, а зверь вперед нейдет, а все назад пятится… Случись это у нас, то всякой и умный и дурак узнал бы, что то рак, а как это было в иностранной земле, где еще видно их и не за жива лось, то вот два мужичка-хрестьянина остановились и смотрят и мерекают, что это де такое?.. Один говорит: «Слышь малой, это зверь портной!» А другой молвил: – И, нет сват, это сапожник!