Тысяча и один призрак - Страница 9

Изменить размер шрифта:
ашу руку!

И он зашатался, словно падая.

Ледрю подошел, дал знак двум жандармам отпустить арестованного и подал ему руку.

— Я ручаюсь за него, — сказал он.

В этот момент Ледрю не был мэром общины, карающим преступление, то был философ, исследующий область таинственного.

Только руководителем его в этом странном исследовании был убийца.

Первыми вошли доктор и полицейский комиссар, за ними Ледрю и Жакмен, затем два жандарма и за ними некоторые привилегированные лица, в числе которых был и я, благодаря моему знакомству с жандармами, для которых я уже не был чужим, потому что встретился с ними в долине и показал им там мое разрешение на ношение оружия.

Перед остальными же, к крайнему их неудовольствию, дверь закрылась. Мы направились к двери маленького дома. Ничто не указывало на случившееся здесь страшное событие, все было на месте: в алькове постель, покрытая зеленой саржей, в изголовье распятие из черного дерева, украшенное засохшей с прошлой Пасхи веткой вербы. На камине младенец Иисус из воска между двумя посеребренными подсвечниками в стиле Людовика XVI, на стене четыре раскрашенные гравюры в рамках из черного дерева, на которых изображены были четыре страны света.

На столе накрыт был один прибор, на очаге кипел горшок с супом, а рядом били часы с кукушкой с открытым ртом.

— Ну, — сказал развязным тоном доктор, — я пока ничего не вижу.

— Поверните в дверь направо, — прошептал глухо Жакмен.

Пошли по указанию арестованного и очутились в каком-то погребе, в углу которого находилось подполье. В отверстие снизу пробивался свет.

— Там, там, — прошептал Жакмен, вцепившись в руку Ледрю и указывая на отверстие.

— А, — шепнул доктор полицейскому комиссару со страшной улыбкой людей, на которых ничто не производит впечатления, потому что они ни во что не верят, — кажется, мадам Жакмен последовала заповеди Адама.

И он стал напевать:

Умру, меня похороните,

В погребе, где…

— Тише! — перебил Жакмен. Лицо его покрылось смертельной бледностью, волосы его поднялись дыбом, пот покрыл лоб. — Не пойте здесь!

Пораженный выражением этого голоса, доктор замолчал. И сейчас же, спускаясь по первым ступенькам лестницы, спросил:

— Что это такое?

Он нагнулся и поднял шпагу с длинным клинком.

То была шпага, взятая, по словам Жакмена, в Артиллерийском музее 29 июля 1830 года. Лезвие было в крови.

Полицейский комиссар взял ее из рук доктора.

— Узнаете вы эту шпагу? — сказал он арестованному.

— Да, — ответил Жакмен. — Ну, ну, скорее.

Это был первый признак убийства, на который наткнулись.

Прошли в погреб, каждый шел в том порядке, о котором я упомянул выше.

Доктор и полицейский комиссар шли впереди, за ними Ледрю и Жакмен, потом двое лиц, которые были у мэра, за ними жандармы, потом привилегированные, среди которых находился и я.

Когда я сошел на седьмую ступеньку, мой взор погрузился в темноту погреба, которую постараюсь описать.

Первый предмет, который приковал наши взоры, был трупом без головы,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com