Ты умеешь хранить секреты? - Страница 15

Тем более что я никогда и не подделывала свои дипломы или степени, верно?

И не имею уголовного прошлого и судимостей. Я хороший работник. В самом деле, стараюсь как могу и не так уж часто сачкую. Засиживалась в офисе, когда шла рекламная кампания спортивной одежды, организовала рождественскую лотерею…

Я печатаю быстрее и быстрее, и от волнения заливаюсь краской.

– Эмма! – Пол многозначительно смотрит на часы. – Пора.

Я вздыхаю и встаю.

Не позволю меня уволить! Просто не дам!

Я направляюсь к двери, иду по коридору к совещательной комнате, стучу и толкаю дверь.

Джек Харпер сидит за столом для переговоров и что-то царапает в блокноте. Я подхожу ближе. Он поднимает глаза. Лицо у него такое мрачное, что у меня внутри все переворачивается.

Но я должна защищаться. Мне необходима эта работа.

– Привет, – произносит он. – Не могли бы вы закрыть дверь? – Он терпеливо дожидается, пока я выполню просьбу, прежде чем объявить: – Эмма, нам нужно кое о чем потолковать.

– Прекрасно вас понимаю, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, – но хотела бы высказаться первой, если позволите.

Джек Харпер на какой-то миг теряется, но тут же насмешливо вскидывает брови:

– Разумеется. Валяйте.

Я смело шагаю к столу, делаю глубокий вдох и смотрю Харперу прямо в глаза:

– Мистер Харпер, я знаю, зачем вы меня сюда пригласили. Да, я была не права. Глупый просчет, о котором я глубоко сожалею. Прошу простить меня. Этого больше не повторится. Но в оправдание… – Мой голос звенит от переполняющих меня эмоций. – В оправдание могу сказать, что тогда я понятия не имела, кто вы. И мне не кажется, что я должна быть наказана за невольную, хоть и глупую ошибку.

Следует пауза.

– Думаете, я собираюсь вас наказывать? – хмурясь, спрашивает наконец Джек Харпер.

Какая жестокость! Как он может быть таким бесчеловечным?!

– Да. Вы должны понять, что я никогда не упомянула бы о деталях своей биографии, если бы знала, кто вы! Это… это все равно что ловушка для мух! И если бы все это происходило в суде, судья не признал бы это доказательством! Вам бы даже не позволили…

– Ваша биография? – Со лба Харпера исчезает морщинка. – А! Отличная оценка в вашем резюме! – Он пронзает меня осуждающим взглядом. – Должен заметить, это фальсификация.

Слышать это невыносимо. Лицо горит все сильнее.

– Знаете, многие сочли бы это мошенничеством, – добивает меня Джек Харпер, разваливаясь в кресле.

– Вероятно. И я сознаю, что поступила нехорошо. Мне не следовало… Но на мою работу это не влияет и вообще ничего не значит.

– Вы так считаете? – Он задумчиво покачивает головой. – Не знаю. Изменить оценку с С на А… Ничего себе прыжок! А если нам понадобятся математические вычисления?

– Я знаю математику! – выпаливаю я. – Задайте любой вопрос. Ну давайте, не стесняйтесь.

Вот так.

Его губы как-то странно подрагивают.

– Восемью девять?

Я смотрю на него: сердце трепыхается, в голове пусто. Восемью девять. О’кей. Девятью один – девять. Девятью два…

Нет. Лучше так: восемью десять – восемьдесят. Минус восемь…это…

– Семьдесят два! – кричу я и сжимаюсь, когда замечаю легкую улыбку. – Семьдесят два, – повторяю я уже спокойнее.

– Прекрасно. – Он вежливо показывает на стул. – Итак, вы закончили свою речь или хотите добавить что-то еще?

Я смущенно тру щеку.

– Вы… вы не уволите меня?

– Нет, – терпеливо отвечает Джек Харпер. – Не собираюсь. Теперь мы можем поговорить?

И тут в мою несчастную голову закрадывается ужасное подозрение.

– Вы… – Я откашливаюсь. – Вы хотели меня видеть из-за резюме?

– Нет, – мягко говорит он. – Не из-за резюме.

Я готова умереть.

Умереть прямо здесь и сейчас.

– Ясно.

Приглаживаю волосы, пытаясь собраться с мыслями. Надо взять себя в руки. Выглядеть сдержанной и деловитой.

– Ясно. Так что же вы…

– Хочу просить вас о небольшом одолжении.

– Ясно! – Я мгновенно оживляюсь. – Все, что угодно. Но… что именно?

– По некоторым причинам, – медленно начинает Джек Харпер, – я предпочел бы, чтобы никто не знал о моей поездке в Шотландию на прошлой неделе.

Наши глаза встречаются.

– Мне очень хотелось бы сохранить нашу встречу в секрете.

– Конечно, – киваю я, немного помолчав. – Разумеется. Я буду молчать.

– Вы никому не говорили?

– Нет. Никому. Даже своему… словом, ни одному человеку. Никому.

– Прекрасно. И большое спасибо. Я ценю вашу сдержанность. – Он улыбается и встает. – Рад был снова встретиться с вами, Эмма. Уверен, мы еще не раз увидимся.

– Это все? – ошеломленно спрашиваю я.

– Все. Если вы ничего больше не желаете обсудить.

– Нет! – Я поспешно вскакиваю, больно ударясь щиколоткой о ножку стола.

Ну а что я себе вообразила? Что он попросит меня возглавить новый перспективный международный проект?

Джек Харпер вежливо открывает мне дверь. Уже у выхода я оборачиваюсь:

– Погодите…

– В чем дело?

– Что мне ответить, если спросят, зачем вы меня вызывали?

– Почему бы не сказать, что мы обсуждали проблемы логистики? – предлагает он и закрывает дверь.

До конца дня в офисе царила праздничная атмосфера. Одна я сижу на месте, не в силах поверить в случившееся. И даже вечером, по пути домой, мое сердце по-прежнему колотится – слишком необычный оказался день.

И как все несправедливо!

Он чужой, незнакомый человек. И должен был таким оставаться. Весь смысл разговоров с незнакомцами заключается в том, что они растворяются в воздухе и никогда больше не возвращаются. Не появляются в вашем офисе. Не спрашивают, сколько будет восемью девять. Не оказываются вашим мегабоссом и работодателем.

Что ж, могу сказать: пусть это будет мне уроком. Недаром родители всегда твердили: не разговаривай с незнакомыми людьми, не разговаривай с незнакомыми людьми. И были правы. Больше я слова не скажу незнакомцу. Ни за что.

Сегодня мы с Коннором договорились встретиться у него в квартире, и, переступив порог, я чувствую, как становлюсь легкой словно воздушный шарик. Какое счастье оказаться подальше от офиса! От бесконечных разговоров о Джеке Харпере. И Коннор уже готовит ужин. Просто рай!

Из кухни распространяются восхитительные запахи трав и чеснока, а на столе уже ждет бокал с вином.

– Привет! – восклицаю я, целуя Коннора.

– Привет, дорогая, – кивает он, не отходя от плиты.

Черт! Я совсем забыла сказать «дорогой»! Как же мне это запомнить?

Идея! Запишу на руке!

– Взгляни. Я скачал это из Интернета, – объявляет Коннор, широко улыбаясь и показывая на папку.

Я открываю ее и вижу зернистый черно-белый снимок комнаты с диваном и каким-то растением в горшке.

– Квартирные объявления… – растерянно констатирую я. – Здорово! Быстро ты справился! А я еще даже не предупредила хозяйку о переезде!

– Нужно же когда-нибудь начинать, – резонно возражает Коннор. – Смотри. Здесь балкон. А вот квартира с действующим камином.

– Отпад!

Я сажусь на ближайший стул и разглядываю нечеткий снимок, пытаясь представить себя в этой квартире вместе с Коннором. Здесь мы будем проводить все вечера. Только вдвоем. И так неделя за неделей. А может, месяц за месяцем…

Интересно, о чем мы будем разговаривать?

Ну… о том же, что и всегда.

Может, поиграем в «Монополию». На случай, если вдруг станет скучно.

Я переворачиваю листок и в восхищении замираю.

В очередной квартире деревянные полы и ставни! Я всегда хотела деревянные полы и ставни. И взгляните только на эту шикарную кухню с гранитными столешницами…

Просто фантастика! Скорее бы!

Я на радостях опрокидываю бокал и начинаю устраиваться поудобнее, и тут Коннор вдруг объявляет:

– Совсем забыл! Правда, занятно, что Джек Харпер вздумал наконец показаться?

О боже! Пожалуйста. Больше никаких разговоров о чертовом Джеке Харпере!