Ты моя, Ангел, а я твой....(СИ) - Страница 3

Я провела вечер, примостившись на барном стуле на кухне, в компании домашней работы по алгебре и Доротеи, нашей домработницы. Моя мама работала в Аукционной компании Хьюго Ренальди - она занималась организацией аукционов антиквариата и недвижимости по всему Восточному побережью. На этой неделе она работала в северной части Нью-Йорка. Ее работа подразумевала многочисленные командировки и она платила Доротее за уборку и готовку, но я была уверена, что должностная инструкция Доротеи включала в себя еще и бдительный родительский присмотр за мной.

- Как дела в школе? - спросила Доротея с легким немецким акцентом. Она стояла у раковины, отскребая подгоревшую лазанью от противня.

- У меня новый напарник по биологии.

- Это хорошо или плохо?

- Раньше моим напарником была Эллисон.

- Хмммм, - от яростных усилий по очищению отвисшая кожа на руке Доротеи мелко дрожала. - Значит, плохо.

Я вздохнула в знак согласия.

- Расскажи мне о своем напарнике. Что это за девочка?

- Он высокий, темноволосый и раздражающий.

И невероятно скрытен. У Стайлза были карие глаза. Вникали во все, но ни о чем не говорили. Хотя я и не хотела знать о нем что-то большее. Раз уж мне не понравилось то, что я увидела с первого взгляда, я сомневалась, что он мне понравится при более пристальном рассмотрении. Вот только это было не совсем правдой. Мне очень нравилось то, что я видела. Выступающие длинные мускулы на руках, широкие расслабленные плечи и улыбка, которая была полуигривой - полу обольстительной. Мне нелегко было сражаться самой с собой, пытаясь игнорировать то, перед чем не могла устоять.

В девять часов вечера Доротея закончила всю свою вечернюю работу и ушла, закрыв за собой дверь. Прощаясь, я дважды мигнула ей светом на крыльце. Видимо, свету удалось пробиться сквозь туман, потому что она ответила мне гудком. Я осталась одна. Попыталась разобраться со своими чувствами. Я не была голодна. Я не была уставшей. Я даже не чувствовала себя одинокой. Мне лишь не давало покоя мое задание по биологии. Я сказала Стайлзу, что не позвоню ему, и шесть часов назад я на самом деле так думала. Сейчас я думала только о том, что не хочу провалить задание. Биология была для меня самым трудным предметом. Моя оценка нерешительно металась между пятеркой и четверкой. По моему мнению, в этом и заключалась разница между полной и неполной образованностью в будущем.

Я прошла на кухню, взяла телефон и посмотрела на следы семи цифр, оставшихся на моей руке. Втайне я надеялась, что Стайлз не ответит. Если он будет недоступен или не будет помогать мне в выполнении задания, я смогу использовать этот аргумент, чтобы убедить тренера нас рассадить. Подбадривая себя, я набрала номер.

Стайлз ответил после третьего гудка,

- Что нужно?

Деловитым тоном я сказала:

- Звоню узнать, сможем ли мы сегодня встретиться. Я знаю, ты скажешь, что занят, но…

- Лидия, - Стайлз произнес мое имя так, словно оно было началом шутки, - я думал, что ты не будешь мне звонить. Никогда.

Я ненавидела себя за то, что глотаю слова. Я ненавидела Стайлза, подчеркивающего это. Я ненавидела тренера и его дурацкое задание. Я открыла рот, надеясь, что произнесу что-нибудь умное, - Итак? Мы сможем встретиться или нет?

- Так вышло, что я не могу.

- Не можешь или не хочешь?

- У меня в разгаре бильярдная партия, - я услышала улыбку в его голосе, - очень важная партия.

По шуму, сквозь который пробивался его голос в трубке, я верила, что он говорит правду – о партии в бильярд. Но вряд ли она была настолько же важна, как и мое задание, чтобы это стоило обсуждать.

- Где ты? – спросила я.

- Клуб у Бо. Не твоего типа заведение.

- Давай тогда проведем опрос по телефону. У меня есть список вопросов…

Он отключился.

Я уставилась на телефон, не веря в случившееся, потом вырвала из блокнота чистый лист и первой строчкой написала «Скотина». Строчкой ниже я добавила: Курит сигары, умрет от рака легких, надеюсь, что скоро. Отличная фигура.

И сразу же начала зачеркивать последнее предложение, пока его не стало невозможно прочитать.

Когда часы на микроволновке показали 21:05, я определилась с двумя вариантами. Либо я выдумываю свое интервью со Стайлзом, либо еду в заведение Бо. Первый вариант был бы привлекательным, если бы я могла отключить в своей голове голос тренера, говорившего, что он будет проверять совпадение ответов. Я мало что знала о Стайлзе, чтобы сфабриковать ответы на все вопросы. Второй вариант даже отдаленно не был привлекательным.

Я и без того уже долго размышляла над вариантами, так что решила позвонить маме. Частью нашего соглашения в ее работе и разъездах было то, что я должна вести себя ответственно, без необходимости меня контролировать. Мне нравилась моя свобода, и я не хотела натворить что-то такое, что заставило бы маму потерять в зарплате и устроиться на работу в городе, чтобы присматривать за мной.

На четвертом гудке включился ее автоответчик.

- Это я, - сказала я, - просто отмечаюсь. Мне надо закончить кое-какую работу по биологии, а потом я отправлюсь спать. Если хочешь, позвони мне завтра в обед. Люблю тебя.

Положив телефон, я нашла четвертак в кухонном столе. В решении сложных вопросов лучше положиться на судьбу.

- Орел – я еду, - сказала я профилю Джорджа Вашингтона, - решка – остаюсь.

Я подкинула четвертак в воздух, поймала его, прижав к тыльной стороне ладони, и мельком взглянула. Мое сердце стукнуло лишний раз и я сказала себе, что понятия не имею, к чему бы это.

- Теперь я ничего решаю, - сказала я.

Намереваясь расквитаться со всем этим как можно скорее, я схватила с холодильника карту, взяла ключи и вывела свой Фиат Спайдер на дорогу. В 1979 году эта машина была, вероятно, очень милой, но я не была в восторге от шоколадно-коричневой краски, от ржавчины, бесконтрольно расползавшейся под задним крылом, и от потрескавшихся сидений из белой кожи.

Клуб у Бо находился гораздо дальше, чем мне бы хотелось; почти на самом побережье, в тридцати минутах езды. С картой, прижатой к лобовому стеклу, я припарковала Фиат около большого угольно-черного здания с яркой неоновой вывеской КЛУБ У БО, ПЕЙНТБОЛ БЕЗ ПРАВИЛ И БИЛЬЯРДНЫЙ ЗАЛ ОЗЗА. На стенах красовалось граффити, картину дополняли многочисленные сигаретные окурки у фундамента. Наверняка в клубе Бо будет полно будущих членов Лиги плюща и других модных граждан. Я старалась выглядеть спокойной и бесстрастной, но внутри мне было не по себе. Дважды проверив, что закрыла все двери в машине, я направилась внутрь.

Я встала в очередь, дожидаясь, когда смогу пройти через ограждение из канатов. Как только группа передо мной расплатилась, я проскользнула следом, направляясь прямиком в сторону мигающих сирен и мелькавших огней

- Думаешь, заслужила бесплатный вход? – окликнул меня прокуренный голос.

Я обернулась и натолкнулась на разукрашенного татуировками кассира.

- Я не собираюсь играть, я ищу кое-кого, - сказала я.

Он ухмыльнулся.

- Хочешь пройти мимо меня – плати.

Он положил свои лапищи на стойку, показывая мне прайс-лист, в котором было указано, что я смогу пройти внутрь за 15 долларов и только наличными.

Наличных у меня не было. А если бы и были, я не стала бы их тратить на то, чтобы достать Стайлза своими вопросами о его личной жизни. Я опять разозлилась на то, что нас рассадили со старых мест и, в первую очередь, на необходимость находиться здесь. Мне всего лишь надо было найти Стайлза, а поговорить мы могли бы и на улице. Проделав такой путь, я вовсе не собиралась уезжать с пустыми руками.

- Если я не вернусь через 2 минуты, я заплачу вам 15 долларов, - сказала я. До того, как придумать решение получше или хотя бы запастись толикой терпения, я сделала то, что никак не было мне свойственно - нырнула под канаты. Там я не остановилась. Я ринулась в клуб, ища Стайлза. Я говорила себе, что поверить не могу в то, что делаю, но уже походила на несущийся с горы снежный ком, стремительно набиравший скорость и массу. В тот момент мне хотелось всего лишь найти Стайлза и убраться восвояси.