Ты изменяешь ей со мной (СИ) - Страница 58

– Как ты вообще все это тогда выдержала? И Злата... У нее совсем поехала крыша, видимо.

Я сама с ужасом вспоминаю те события. Злату отправили на принудительное лечение, и родительских прав ее лишили. Даже не знаю, что хуже. Это или тюрьма, которая ей все еще светит после лечения. Конечно, понимаю, она все это заслужила.

Она сама виновата, что одержимость привела ее к такому итогу. Но даже я содрогнулась, когда мне в сети попалось видео, где ей объявляют приговор. Кто-то слил.

Оглушающий крик, чтобы у нее не отнимали Федю, до сих пор в ушах стоит. Мать Вадима забрала мальчишку к себе, и как говорит Соколовский, мальчик развивается нормально, насколько это возможно. С ним работали лучшие специалисты. Но мы хотим забрать Федю к нам, как только одобрит психолог.

– Дэн, к слову, злился, но остался на плаву, – вырывает из воспоминаний Дашка. – У таких, как он, всегда есть запасной план, чтоб его! А перед законом, он как бы и чист, понимаешь? И лицо это его невозмутимое с ухмылкой. Ненавижу.

– И… до сих пор любишь, да?

Вижу в глазах Дашки боль:

– Да какая разница. Это уже неважно. Я… Я застала его с другой, Лиз. Такое не прощают. Тот случай, когда поймала с поличным. И чуть не пожалела.

– Кошмар, – прикладываю ладони к щекам. Что-то похожее я когда-то пережила. Но у меня все по-другому было. Изначально мы с Вадимом поженились по любви. А не по контракту, как Дашка и Дэн. – И как это произошло?

– Классика, – ухмыляется. – Домой вернулась раньше. А там картина маслом, и девица полуголая.

– А он?

– А что он. «Милая, ты и раньше все знала», – коверкает она интонацию мужа, придавая голосу суровые тона. – Говорит, подбирай сопли и приходи в душ, раз обломала кайф. Прикинь, какой урод? Красивый урод. Ненавижу вот. Одно дело догадываться, другое – знать, понимаешь?

Очень хорошо понимаю.

– И что теперь?

– Развод!

– А он тебя разве отпустит?

– Нет, конечно. Но я все для этого сделаю. Обещаю.

Шумова становится сосредоточенной. Да уж, если Дашка говорит, она сделает. Правда, я не представляю, как. Договоренность ее отца с Дэном никто не отменял.

Дико звучит в нашем веке, но отец ее буквально продал за огромные долги. И боюсь, Даша так просто от Дэна не уйдет.

Ее муж славится жестоким нравом и властным характером. Я всегда на него с опаской смотрела.

А теперь и подавно контакты разорвала.

И да, как и сказала, Шумова, он выходит из любых ситуаций без особых потерь. И все же я не лукавила, верю, что Дашка сможет быть счастлива, и рядом с ней будет находиться достойный мужчина, который будет ее защищать, ценить и любить.

А пока что ей предстоит нелегкий путь.

Дэн, действительно, популярен у противоположного пола. И ясно, почему. Высокий, широкоплечий, со взглядом хищника. Он красив. И умен. Повестись на такого несложно. Вот подруга и влюбилась когда-то. И Дашке я искренне сочувствую.

Мы еще немного болтаем и вскоре расходимся у входа. Я смотрю ей вслед.

Подруга идет к темному джипу уверенной походкой, и даже отсюда заметно – Дэн мрачнее тучи, с Шумовой он глаза не сводит.

Цепкий взгляд, внимательный.

Я даже когда-то считала, что Дэн на подругу по-настоящему запал. Но видимо, это не помешало ему цепляться желанием и за других.

Надо заметить, Дашка уверенно держится, она не из тех, кто теряется и терпит обиды. Возможно у нее и остались больные чувства, но в браке она находится вынужденно. И сейчас, расправив плечи, шествует подобно королеве.

Перед тем, как сесть со стороны пассажира, вдруг поднимает на меня взгляд. Мне даже немного неловко перед ней, я счастлива, я порхаю от любви. Эмоции переполняют, а Дашке плохо.

Слышу мягкое трение колес об асфальт и оборачиваюсь. Сердце в радостном порыве совершает кульбит и принимается частить. Я в последний раз смотрю на Дашку, и махнув ей рукой, замечаю, что она показывает мне «класс» жестом.

А потом скрывается в джипе Дэна и тот, срываясь, с места, уносится в сторону выезда.

Я отгоняю дурные мысли и практически лечу к любимому.

– Привет, – открывает передо мной дверь Вадим. – Я соскучился.

Он целует меня в щеку и добавляет:

– И не только я.

Кивает в салон, я присаживаюсь на свое место.

Дети, заметив меня, наперебой принимаются рассказывать, как они с папой ели мороженное, на каких аттракционах катались, в том числе и на тех, которые раньше бы я запретила из-за собственных страхов.

Но я не хочу портить настроение детям, и даже отмечаю, что Вадиму идет эта роль – быть отцом. У него отлично получается. И я ему доверяю. Доверяю самое ценное. Он действительно сумел найти к детям подход. И наладил контакт.

И как говорит моя мама, которая прошла сложный курс реабилитации и чувствует себя намного лучше – испытания, которые мы прошли, лишь укрепили нашу любовь. Хотя, конечно, любой бы предпочел отсутствие такого изматывающего пути к счастью.

Отвечаю детям, как сама провела время и смотрю на Вадима, чувствую, как к глазам подступают слезы. Я стала в последнее время излишне сентиментальна. И есть причина.

– Ты самый лучший в мире отец.

– Это потому что ты самая лучшая мама в мире, – шепчет, наклоняясь к моему уху. Становится серьезным и добавляет: – Спасибо, что дала мне возможность быть с вами.

Он делает паузу и произносит:

– Ты, правда, готова?

– Да, но ненадолго и исключительно на моих условиях.

Если честно, я нервничаю. Впервые за столько времени, я соглашаюсь заехать с детьми в дом родителей Соколовского. Вера Степановна давно просила встречи, но я даже слушать ее не хотела. А сейчас решаюсь на важный шаг.

Не собираюсь снова доверять этой женщине, в конце концов, я и не обязана. Заедем поздравить с днем рождения, и задерживаться не станем.

Мы набираем скорость, но в какой-то момент, Вадим тормозит у обочины на набережной. Я с удивлением оглядываюсь.

Закатное солнце раскинуло свои последние ускользающие за горизонт лучи, в этом свете ярких красок открывается очень красивый вид. Ребристая поверхность реки переливается в теплом свете, а я перевожу взгляд на Соколовского:

– Объяснишь, что ты задумал?

– Папа, папа, папа, что ты задумал? Задумал что? Что? – дети тянут повторяя друг за другом.

Вадим как будто нервничает. Улыбается, снова серьезным становится. А потом достает из коробочки, которую успел взять из кармана, украшение. Я охаю.

– Просто решил, что вашей маме невероятно пойдет это кольцо.

Вадим, не сводя взгляда, берет мою руку и продевает изящное украшение мне на палец.

– Ты выйдешь за меня, Лиза? Снова.

Сердце стучит у горла признаться, я не ожидаю такого поворота. Да, мы не в первый раз проходим через это, но сейчас предложение звучит острее. Ярче. Желаннее и осознаннее.

– Обещаю, ты не пожалеешь. Я никогда тебя не предам, – добавляет, потому что от неожиданности я просто молчу, хлопая глазами.

– Скажи, да!

– Мама, скажи да!

– Да, да, да, – повторяет за братом и сестрой Алиса.

– Ты заставляешь свидетелей ждать, – мягко произносит Вадим, кивая на заднее сидение.

Но я так и не отвечаю. Решение приходит тут же.

Быстро достаю из сумки небольшую коробочку и протягиваю Вадиму. Я не так планировала ему сообщить, но думаю, сейчас самое время.

Соколовский становится серьезным, хмурится. А затем открывает коробку, развязывая ленту.

– А это… – он вдруг взгляд на меня поднимает. В нем растерянность, но и радость. – Серьезно? Лизка, это же…

– Это мое «согласна».

Вадим наклоняется и коротко целует меня в губы. Он все еще растерян, но я вижу, он, действительно, с радостью воспринимает новость.

– Ура! – доносится в унисон с заднего.

– Я с ними согласен, – произносит Вадим. – Как думаешь, это будет мальчик или девочка?

Он кивает на положительный тест, который лежит в коробке.

– Не знаю. Возможно, это вообще будут близнецы.

– Близнецы? – поднимает брови Вадим. Он делает вид, что становится задумчив. Включает зажигании и трогаясь с места, произносит: – А мне нравится.