Ты еще вернешся, Тришка - Страница 13

Мальчишки подбежали. Гришка поспешно выключил мотор и, вытащив мопед из канавы, стал внимательно осматривать его.

— Руль свернул и сигнал повредил, — пробурчал он, даже не взглянув на Витальку.

— Скачет этот мопед, как козел, — оправдывался Виталька, искоса поглядывая на задумчиво стоявшего под березой Романа.

В руках у него брезентовая сумка с инструментом. Он уже и не рад был, что согласился обучать ребят езде на мопеде. Небось два-три раза загремит на землю… Ладно бы только сам, так и машину покалечат!

Как ни удивительно, быстрее всех научился ездить на мопеде Лешка Дьяков. Правда, у него ноги длинные, до земли достают, так что упасть ему просто невозможно. По прямой Лешка ездил, как бог, а вот с поворотами у него получалось не очень. Замедленная реакция.

Закончив ремонт, Роман поставил мопед к березе и объявил перерыв. Девочки уже давно ушли. Майя пристально посмотрела Роману в глаза, и у него осталось ощущение, что она хотела что-то важное сообщить ему. Но не бежать же ему на виду у всех за ней следом и спрашивать?..

Все проехали на мопеде по одному кругу. Когда же снова на седло взобрался Виталька, у Романа екнуло сердце: не покалечил бы машину опять! Сидел Гладильников в седле, сгорбившись, напряженно. Роман поддерживал его, пока мопед не набрал скорость.

— Поехал! — свистящим шепотом сказал Виталька.

Проехав по прямой сотню метров, он вдруг круто повернул к одинокой толстой березе на обочине и врезался в нее. Переднее колесо сплющилось в лепешку, фара рассыпалась вдребезги. Виталька отделался приличной шишкой, которая, будто рог у молодого козленка, выросла у него на лбу прямо на глазах. Потирая шишку, он стоял у березы и задумчиво смотрел на покалеченный мопед.

— Всего одна береза-то и стояла у дороги… — заметил Роман, поднимая мопед.

— Была бы другая, он еще раньше свернул бы, — сказал Гришка. — Чего это ты, решил пойти на таран?

— Наверное, из меня не получится мотоциклист, — вздохнул Виталька. — Любой предмет на дороге притягивает меня, как магнит.

Роман прислонил мопед к березе и сел на траву. Подошедшие ребята набросились с упреками на Гладильникова.

— Откатались, братцы, — сказал Роман. — Эту восьмерку и за день не выправишь.

— У меня есть фара от старого отцовского мопеда, — сказал Виталька. — Подойдет?

— Тащи, — сказал Роман.

Виталька уже было ринулся в сторону поселка, но Роман остановил его.

— Не к спеху, — заметил он. — Вечером принесешь.

Ребята расселись вокруг Романа. Настроение было испорчено.

— По домам, что ли? — поднялся Лешка Дьяков.

— Придешь в понедельник? — взглянул на него Роман.

— Я, как все, — сказал Лешка.

У дома Тони Яшиной Роман встретил Майю. Гришка и Виталька с мопедом ушли вперед, и Роман столкнулся с ней нос к носу.

— Проводи меня, — попросила Майя.

Она была тихой и серьезной. Куда делась ее былая насмешливость. И посмотрела на Романа как-то странно, будто впервые увидела его. Возможно, так оно и было.

— А ты умеешь с ребятами разговаривать, — сказала она, шагая рядом. — Не зря тебя председателем выбрали.

— Что же это мы тебя ни в какую бригаду не включили? — пытливо взглянул на нее Роман. — Ты ведь не собираешься оставаться в стороне?

— Я же говорю, ты хороший организатор, — улыбнулась она.

Майя пристально посмотрела ему в глаза. Он моргнул и отвел свои.

— Почему ты, Роман Басманов, притворяешься? — спросила она. — Ты ведь хочешь, чтобы я работала в твоей бригаде.

Роман опешил.

— У нас каждый человек на счету… — не очень убедительно промямлил он.

— Я знаю, как вредителей уничтожать, — сказала Майя. — Но вот как научить тебя говорить то, что думаешь, не знаю.

Роман смутился: ни одна еще девчонка так с ним не разговаривала. Он собрался ответить, но они уже подошли к дому бабки Пивоварихи, и Гектор, выскочив из калитки, стал прыгать вокруг них.

— Завтра утром пойдем в лес, — сказала она. — Ты обещал мне показать лисье логово. И…

— Больше я ничего не обещал, — перебил Роман.

— Я жду! — улыбнулась девочка.

И, хлопнув калиткой, ушла. За ней умчался и Гектор.

ДОЖДЬ

Роман удивился, увидев у калитки тоненькую фигурку Майи. Гектор весело подбежал к нему, обнюхал ноги. Роман потрепал его за шею и подошел к девчонке.

— Может, лучше завтра? — сказал он. — Дождь будет.

— С чего ты взял? — удивилась девочка, взглянув на тихое небо.

Не прошли они и километра, как стало накрапывать. Дождь был до того мелкий, что его и не видно, зато хорошо ощущаешь: влажным стало лицо, одежда, заблестели волосы.

Они идут по узкой лесной тропинке к лисьему логову. То обгоняя их, то отставая, рядом бежит Гектор.

У логова Роман попросил Майю взять фокстерьера на руки. Устроились под маленькой елкой.

Так и не вылезли на поляну лисята. Наверное, почуяли чужих. А может быть, в дождь им уютнее в теплой норе. Спят лисята, свернувшись в рыжие пушистые клубки, и видят свои звериные сны. А того и не знают, что извечный их враг фокстерьер совсем рядом…

Роман показал Майе и Черное озеро.

— Какие чудесные лилии, — сказала Майя, глядя на озеро. Роман молча разделся, прямо с берега бухнулся в воду, вызвав суматошное волнение Гектора. Наверное, решив, что человек тонет, фокстерьер бросился спасать его. Роман одну за другой рвал скользкие лилии, а Гектор плавал вокруг и передними лапами молотил по воде, брызгая в лицо.

— Смешной ты, — сказала Майя, когда Роман протянул ей пучок белоснежных лилий на длинных коричневых стеблях.

— Почему смешной? — спросил Роман, одеваясь.

— Наверное, вода холодная?

— Как парное молоко, — улыбнулся он. — В дождь всегда вода теплая.

Вдалеке прозвучал глухой выстрел. Вслед за ним — другой.

Гектор насторожился. Над ребятами с криком пролетели две сороки, пронесся дикий голубь витютень.

— Кого-то убили, — сказала Майя.

— Пойдем поглядим? — предложил Роман. — Охота запрещена, стрелять мог только браконьер.

— Дедушка говорит, что в наше время птиц и животных могут убивать только варвары, люди без сердца, — сказала Майя.

— А волков? — спросил Роман.

— Волки тоже приносят пользу. Там, где полностью истребили волков, уменьшилось поголовье лосей и оленей. Волки ведь в основном уничтожают слабых животных, сильные убегают от них. Мне очень больно, когда люди убивают птиц и животных.

Гектор оглушительно залаял и устремился вперед.

Роман и Майя увидели парня в мокрой брезентовой куртке, в болотных сапогах. Он отбивался от наседавшего на него фокстерьера.

— Я могу невзначай и зашибить, — увидев их, сердито сказал парень. — Угомоните этого черта! Махонький, а налетел, как овчарка…

Это был Егор Пестрецов. За спиной у него дулом вниз — охотничье ружье. Значит, это он стрелял.

Майя схватила за ошейник рассвирепевшего Гектора.

— Чего это вы в дождь шляетесь по лесу? — насмешливо взглянул на них Егор.

— Разве нельзя? — спросила Майя.

— Наладил мой мопед? — не удостоив девчонку ответом, повернулся к Роману Егор.

— Он теперь не твой, — сдерживая гнев, ответил Роман.

— Это вы стреляли? — спросила Майя.

Егор посмотрел на девочку своими немного косящими глазами, будто увидел ее впервые.

На губах непонятная усмешка. Никогда не поймешь, что у этого парня на уме…

— Зачем тебе это знать? — сказал он. — Чего это вы со своим смешным стариканом нос суете не в свое дело? Тому не нравится, что лес рубят, этой… — Егор запнулся, не зная, как ее назвать, — что стреляют в лесу. Лec-то наш, голубушка. Наш, кровный, Погаринский… А вы откуда тут взялись? Из Питера? Вот поезжайте туда и командуйте. А тут у нас свои порядки, пташка ты сизокрылая!

— Вы нехороший человек, — сказала Майя и отвернулась, успокаивая вертевшегося волчком в ее руках Гектора.

— Скажи спасибо, что не прибил собачонку-то, — ответил Егор. — Чего она налетает, как оглашенная?