Two Weeks (СИ) - Страница 19

В дни, когда нам не удавалось перекинуться хотя бы парой сообщений, я всегда ходила с плохим настроением, что всегда замечали окружающие.

Мне понадобился год общения на расстоянии, чтобы понять, что я жуткая эгоистка, потому что жалела о сказанных ему словах, жалела, что просто отпустила его, даже не проводив в день вылета (он, между прочим, прислал мне точную дату и время вылета, что я благополучно проигнорировала, не желая травмировать ни себя ни его).

Мне понадобился год, чтобы понять, что все окружающие меня молодые люди совершенно не вызывают во мне интереса из-за Куликова.

***

Наверное, тот день навсегда останется в моей памяти.

Я проводила свой июльский отпуск в душной квартире, принимая душ по два раза в сутки и вливая в себя холодную воду литрами.

12 июля.

Женя не был в сети уже двое суток, и непонятное волнение и беспокойство за него начало вытеснять все остальные чувства. Обычно он предупреждал, когда вынужден был пропасть на несколько суток, но никаких сообщений от него я не получала.

Казалось, будто из жизни уходит что-то важное. Я знала, что рано или поздно всё закончится именно так. На расстоянии не бывает ни отношений, ни дружбы, поэтому в последнее время его частые звонки больше удивляли меня, чем казались чем-то привычным.

Он говорил, что скучает.

Но я знала, что скучаю больше.

***

От ставших уже повседневными мыслей меня отвлёк звонок в дверь. Я знала, что Жука сейчас на отдыхе со своим молодым человеком (что было ещё одной причиной моего летнего одиночества), поэтому она никак не могла сейчас завалиться в мою квартиру.

Я осторожно посмотрела в глазок, но через него ничего не было видно: стекло было ужасно мутным, даже очертания стоящего за дверью было практически невозможно различить, однако, по ширине плеч я могла предположить, что это мужчина.

Влад? Вряд ли. После окончательного разрыва наших отношений, парень недолго оставался в этом городе: поехал покорять столицу, и тут его уже не держали ни я, ни моя сестра, которая немного приуныла после отъезда Влада. К счастью, ни её муж, ни его родственники так и не узнали о её «верности мужу», так что она продолжала играть в семью, что, однако, получалось у неё вполне успешно.

Я осторожно открыла дверь в квартиру, вглядываясь в знакомое лицо, которое ожидала увидеть меньше всего.

Женя практически не изменился, только скулы стали ещё острее, конечно, он ведь жил один столько времени, с питанием у него явно были проблемы.

Он стоял на лестничной площадке, чуть улыбаясь, не решаясь просить разрешения войти. А я, определённо, потеряла дар речи, да и с места сдвинуться не могла.

Первым в себя пришёл, конечно, Куликов. Он медленно вошёл в квартиру, закрыл за собой дверь и приблизился ко мне, остановившись буквально в паре сантиметрах от меня. Его рука опустилась на мою щёку, даря мне невинную нежную ласку. От его прикосновений побежали привычные мурашки по телу: оно скучало по Куликову не меньше меня, а жаждало его касаний даже больше.

– Ну, привет, Ася. Скучала? – я ощутила его выдох губами.

– Больше, чем ты думаешь.

– Так какого же чёрта ты вытрахала мне весь мозг в прошлом году? Решила заняться самопожертвованием?

– Я хотела, чтобы ты был счастлив.

Он коснулся моих губ своими губами, совсем осторожно, словно боясь спугнуть. Его пальцы зарылись в мои волосы на затылке, мои колени слегка задрожали.

– Я тоже хочу, чтобы я был счастлив. Поэтому я здесь.

========== Бонус: Влюбляясь заново ==========

***

Мне ужасно хотелось опустить глаза, потому что необъяснимое чувство стыда просто переворачивало всё внутри, но с другой стороны, я желала рассмотреть его внимательнее, чтобы запомнить каждую чёрточку, чтобы сравнить его с тем Женей, с которым порвала отношения год назад.

Куликов практически не изменился, несмотря на то, что немного похудел: его тело сохранило прежнюю спортивную форму, а взгляд светло-карих глаз всё так же вызывал мурашки. А смотрел он так лукаво и улыбался уголком губ, словно его забавляла моя реакция.

Он всегда умел скрывать свои эмоции, чем я похвастаться не могу.

– Чайник кипит, Ася, может, выключишь? – и снова эта насмешка: появилось дикое желание позорно разреветься, потому что, казалось, Куликов и на сотую долю не переживает так, как я, да и его приезд, в целом, вызывал во мне просто невообразимые чувства.

Я спохватилась и подорвалась со стула к плите, перекрывая газ. Дрожащими руками я разлила кипяток по чашкам и еле донесла их до стола, умудрившись не разлить.

А потом обожгла язык и отодвинула от себя чашку, всё же опустив глаза, не выдержав смешинок во взгляде брюнета.

– Не смейся надо мной, Жень. Твой приезд, как снег на голову.

– Год с лишним назад ты сказала мне, что не любишь меня. Это было хуже, чем снег на голову, веришь?

– Верю.

Он пил чай, а я молчала, потому что если бы заговорила, то голос бы дрогнул. А мне так хотелось быть сильной в его глазах.

Словно он не знает, что я слабая.

– Мне так много тебе хочется сказать, но мои слова всё равно ничего не изменят, – допив свой чай, протянул Куликов, рассматривая моё лицо.

– Я слишком устала от недосказанности, лучше говори, правда. Всё, что хочешь, даже если думаешь, что это меня ранит. Я заслужила.

Он с улыбкой встал из-за стола и предложил мне руку, в которую я покорно вложила свою ладонь. Женя потащил меня в спальню, что меня порядком удивило, но, как оказалось, в его мыслях (в отличие от моих) не было ничего пошлого: парень лишь уложил меня на кровать, а сам устроился рядом. Его голова покоилась на моей груди, а тёплые руки так крепко обнимали моё тело, что мне снова захотелось заплакать: такой нужной и защищённой я себя давно не чувствовала.

– Я хочу начать с того, что я совсем на тебя не злюсь, – прошептал парень, прикрывая глаза и прижимаясь ещё ближе. Я зарылась пальчиками в его волосы, перебирая жёсткие пряди, отчего он растянул губы в улыбке. – Во всяком случае, за год я поостыл. Первые несколько месяцев после отъезда я каждый день на ночь представлял, как вернусь в Россию и выбью из тебя всю дурь. Буду таскать тебя за волосы, громко-громко кричать и жёстко трахать. Наказывать, – его слова вызвали лёгкую пульсацию внизу живота, что я совершенно не контролировала. – А потом, каждый раз созваниваясь с тобой в скайпе, я видел, что ты жалеешь. Я не могу залезть к тебе в голову и понять, что там творится. У тебя совершенно иной взгляд на жизнь, но в какой-то момент я понял, что ты ведь правда поступила так ради меня. Поэтому последующее время на ночь я представлял, как тебя целую. Долго. И слишком нежно.

Словно в подтверждение своих слов Женя поднял голову с моей груди и прижался своими губами к моим, даря мне медленный чарующий поцелуй, отдающийся дрожью внутри. Медленный и короткий.

– Почему ты остановился? – тихо прошептала я, понимая, что выгляжу ужасно жалко. Потому что снова поддаюсь собственным желаниям. Потому что не могу контролировать себя рядом с ним.

Потому что так сильно хотелось прижать его к себе ещё ближе.

– Ась, скажи мне, что у тебя никого не было за всё это время.

Не спрашивал, лишь просил подтверждения.

– Разве это имеет значение?

– Нет. Но я хочу знать.

– Никого не было, Жень. Я даже не пробовала ни с кем, потому что ты, чертёнок, никак не хочешь меня отпускать, – я улыбалась, оглаживая его скулу, и совсем не удивилась, когда почувствовала тёплые дорожки слёз на своих щеках. Кажется, всё то, что сейчас творилось внутри, хотело вырваться наружу.

Куликов улыбнулся, подтягиваясь чуть выше, и дотронулся лбом до моего лба.

– Плевать на всё, слышишь? Плевать на всё, что было во время твоей практики, плевать, что произошло с нами за этот год: я так чертовски счастлив от того, что просто могу обнимать тебя сейчас. Ты даже не представляешь насколько.

– Я представляю, Жень, – я притянула его голову к себе, увлекая парня в длинный волнующий поцелуй, заново вспоминая вкус его языка, который так умело ласкал мой язычок.