Твоя прекрасная ведьма - Страница 4

Но одновременно с этим я испуганно вжалась в спинку кресла, на всякий случай сжав кулаки и приготовившись отразить возможное нападение. Потому что в добрые намерения Оуэна я не верила.

Намерение сражаться, видимо, слишком отчетливо отразилось на моем лице, поскольку Оуэн понятливо одернул руку, не развив свою мысль.

– Это была не самая лучшая идея: кидаться смертельными чарами в моем кабинете, – после короткой паузы проговорил он все с тем же лживым сочувствием, которому я не верила ни на каплю. – Вильгельмина, неужели ты не понимаешь, что тут установлена защита на магию подобного рода? Поверь, ты не первая, увы, думаю, что и не последняя, кто пытался убить меня.

Я лишь уныло вздохнула. Если честно, я очень злилась на себя за этот поступок. Но не потому, что могла причинить вред Оуэну. О, я не проронила бы и слезинки, если бы он погиб. Я досадовала на то, что дала волю эмоциям и вышла из роли хладнокровной уверенной в себе ведьмы.

Оуэн еще несколько секунд смотрел на меня в ожидании какой-либо реакции на свои слова. Убедившись, что ее не последует, пожал плечами.

– Предлагаю немного снизить градус нашей донельзя напряженной встречи, – обронил, снисходительно глядя на меня сверху вниз. Неторопливо отошел к столику с напитками, который притаился в самом дальнем углу комнаты, и неожиданно предложил: – Почему бы нам не выпить немного вина? Так сказать, за счастливую встречу после долгой мучительной разлуки.

– Пожалуй, я воздержусь, – немедленно отказалась я.

Но Оуэн уже ловким движением руки откупорил одну из бутылок. Щедро плеснул в два бокала, подхватил их и вернулся ко мне.

– Брось, – протянул насмешливо, поставив один из них рядом со мной. – Или боишься, что я тебя отравлю?

Я неопределенно хмыкнула и все-таки взяла бокал.

А впрочем, почему бы и нет? Нервы мне успокоить точно не помешает.

– За твое возвращение! – провозгласил Оуэн. Потянулся было чокнуться со мной, но я вовремя убрала руку.

– Не самый лучший тост, – протянула скептически.

– А по мне так замечательный. – Оуэн опять присел на стол рядом со мной. Патетично воскликнул: – Вильгельмина, разве это не замечательно? Два любящих сердца наконец-то воссоединятся!

– Не ерничай, – строго одернула его я. – Оуэн, ты прекрасно понимаешь, что я не останусь в Терьене. Уже завтра я вернусь в Рочер.

– Что ты будешь делать в столице? Неужели попытаешься добиться нового разрешения на развод?

И опять мне почудилась в голосе Оуэна какая-то странная интонация. Нет, не привычная насмешка и не сарказм. Нечто иное, природу которого я никак не могла определить.

– Не твое дело, – огрызнулась я.

– Так-то оно так, но… – Оуэн чуть пригубил бокал. Через пару секунд продолжил: – Я просто веду к тому, что если ты это сделаешь – то новое разрешение постигнет участь старого. Развею пеплом мгновенно. Вот и интересуюсь, стоит ли тратить время зря?

Я от злости сделала слишком большой глоток вина и едва не подавилась. Сдавленно закашлялась, рискуя заляпать брызгами все вокруг.

Оуэн любезно протянул мне носовой платок, и я послушно уткнулась в тонкую батистовую ткань. Ноздри пощекотал аромат его парфюма. Льдистый, очень свежий, немного горьковатый.

– Чего ты добиваешься, Оуэн? – спросила прямо. – Неужели так поступаешь лишь из-за вредности? Развод выгоден и мне, и тебе…

– Чем? – перебил он меня.

– Прости?

Я высоко подняла брови, не поняв смысла вопроса.

– Чем мне выгоден развод? – терпеливо пояснил он. – И чем он выгоден тебе?

– Но как же… – Я даже растерялась, не понимая, почему должна объяснять настолько элементарные вещи. – Мы расстались сразу после свадьбы. Несколько лет друг друга не видели…

– Если быть точным, то я не видел тебя пять лет, десять месяцев и двадцать дней. Могу даже посчитать, сколько часов.

В уголках рта Оуэна затрепетала слабая усмешка. Опять-таки, я не уловила в ней обычного для него ехидства. Скорее, что-то грустное.

Н-да, лицедей из Оуэна получился бы превосходный! Играет так, что самый лучший актер позавидовал бы.

– У тебя своя жизнь, у меня своя жизнь, – продолжила я сухо, не дав себе отвлечься от первоначальной темы. – Какой смысл в браке, если мы абсолютно чужие друг другу люди?

Оуэн не торопился вступать со мной в спор, и я немного осмелела.

Ну не может быть, что он настолько упертый! Неужели он готов сохранять наш так называемый брачный союз лишь из-за воистину детского и глупого желания насолить мне?

– В конце концов, рано или поздно, но ты встретишь женщину, с которой захочешь создать настоящую семью, – проговорила я, призвав на помощь весь свой дар убеждения. – Захочешь завести детей, наконец. Разве ты не желаешь, чтобы они были рождены в законном браке?

Оуэн почему-то поморщился. Одним глотком допил остатки вина, небрежным движением руки подозвал к себе бутылку, которая послушно взмыла со столика с напитками.

Я не стала отказываться, когда он подлил не только себе, но и мне. В свою очередь сделала глоток, наслаждаясь терпким чуть сладковатым вкусом прекрасного благородного напитка.

– Почему ты решила, что не устраиваешь меня в качестве жены? – именно в этот момент спросил Оуэн.

А вот теперь я подавилась, и подавилась серьезно. Самым невоспитанным и ужасным образом фыркнула вином в платок, который едва успела прижать ко рту.

Оуэн спокойно дождался, пока я откашляюсь. А потом, видимо, решил совсем добить меня.

– Естественно, я имею в виду нормальные семейные отношения, когда муж и жена живут под одной крышей, ведут общее хозяйство и заботятся о рожденных в любви детях, – снисходительно завершил он.

Нет, все-таки издевается!

Но Оуэн смотрел на меня удивительно прямо и серьезно, без малейшей тени сарказма.

Дрожащей рукой я схватила бокал с вином. Выпила его залпом, и Оуэн заботливо подлил мне еще.

– Ты ведь шутишь? – спросила я. Горячо затараторила: – Оуэн, хватит! Хоть раз в жизни прояви человеческие чувства и уймись. Это уже несмешно! Абсолютно! Чересчур даже для такого отвратительного типа, как ты.

– А вот на отвратительного типа я могу и обидеться, – с кривой ухмылкой заметил Оуэн. Тут же продолжил с как будто искренним удивлением: – Собственно, Вильгельмина, а что именно в моих словах тебя так оскорбило? Некогда ты считала меня вполне подходящей для себя партией. Согласие перед алтарем ты дала добровольно, без всякого принуждения с моей стороны.

«Да потому что я любила тебя тогда! – едва не выпалила я в сердцах. – Искренне любила. А ты… Ты растоптал мое сердце».

Но вслух я ничего не сказала.

– Когда я давала согласие, то и представить не могла, что в нашей семье будет незримо присутствовать третья, – хмуро напомнила я. – Или забыл, как мило ты обнимался и жарко целовался с Моникой сразу после бракосочетания? И какие слова ты ей шептал, думая, что тебя никто посторонний не слышит?

Оуэн виновато опустил глаза.

– Все мы совершали в юности необдуманные поступки, – проговорил глухо. – С тех пор я сильно изменился, Вильгельмина.

– Изменилась и я, – вернула я ему той же монетой. – И поняла, что мне нужен другой мужчина рядом.

– Как понимаю, ты уже нашла этого самого другого мужчину, – скорее, утвердительно, чем вопросительно протянул Оуэн. – И поэтому решила озаботиться разрешением на развод.

– Моя личная жизнь тебя не касается, – отрезала я.

– Еще как касается, – парировал он. Отчеканил непреклонно: – Потому что ты – моя супруга!

Как, ну как у него это удается? Только что говорил как нормальный человек. Я даже успела подумать, что, возможно, не такой уж он и гад. И в одно мгновение наваждение растаяло. В голосе Оуэна прозвучали знакомые ядовитые нотки, глаза полыхнули стальным огнем беспрекословной уверенности в собственной правоте.

– Эту ошибку я обязательно исправлю в ближайшее время, – огрызнулась я.

Очень осторожно поставила бокал вина на стол. Иначе, боюсь, не удержалась бы от такого понятного желания выплеснуть все его содержимое прямо в этого наглеца. После чего с самым решительным видом встала.