Творцы миров - Страница 1

Без сомнения этот день был просто великолепным – День Глобального Обзора Компании. В данный момент из кабинета Кин была видна панорама окаймленной пальмами лагуны. Белая пена бурлила на внешнем рифе, берег был выстлан белым коралловым песком с разбросанными тут и там невероятно красивыми раковинами.

Трудно было представить грандиозность созидательного действия геопластплатформы малой мощности для производства островов и атоллов диаметром около полутора километров. За то время, что Кин осматривала берег, со стороны выводного отверстия платформы появился еще один метр свежего пляжа.

Ее заинтересовало имя пилота. Что-то притягивающее ощущалось в этой прибрежной полосе. Человек, который может так положить пляж со всеми ракушками, именно там, где нужно, явно заслуживает лучшей участи. Но, вполне возможно, он просто принадлежит к такому типу людей, которые почему-то любят острова. Иногда можно нарваться на подобных стеснительных, молчаливых типов, что всему на свете предпочитают болтаться в океане следом за вулканической командой, задумчиво выкладывая сложнейшие мозаики архипелагов с уже ставшей невероятной сноровкой. Она должна узнать, кто он такой. Кин нагнулась над панелью и вызвала районного инженера.

– Джоэл? Кто там на BCF3?

На экране интеркома появилось и мгновенно растянулось в улыбке изрытое морщинами, загорелое лицо инженера.

– Привет, Кин. Дай-ка взглянуть. Ага! Неплохо, правда? Тебе нравится?

– Смотрится хорошо.

– Это Хендри. Весь твой стол, наверно, завален грозными докладными на этого парня. Тот самый, что подложил окаменелость динозавра в…

– Я читала их.

Джоэл мигом уловил перемену ее тона. Он печально вздохнул.

– Его оператор, Николь Планте, тоже должна быть там. Я поставил их на работу с островами, потому что, ну как сказать, с этими коралловыми островками нет такого соблазна…

– Я поняла.

Кин немного подумала.

– Пришли его сюда. И ее тоже. Сегодня будет очень плотный день, Джоэл. Так всегда бывает в конце работы, когда люди начинают валять дурака.

– Молодежь. Мы тоже вытворяли подобное. Я тогда засунул свои сапоги в пласт каменноугольного периода. Должен признаться, не слишком остроумно.

– Ты клонишь к тому, что я должна на все закрыть глаза?

Конечно, туда он и клонил. Все имеют право хотя бы разок отойти от строжайших правил, вот что он имеет в виду. Но если мы закроем на это глаза, то сделают ли то же самое палеонтологи в отдаленном будущем? В том-то и беда, что они-то молчать не будут.

– Он уже сейчас очень неплох и немного погодя станет классным мастером, – сказал Джоэл.

– Просто хочешь немного прищемить его, ага?

Вскоре Кин услышала, что рычание платформы стало стихать и затем пропало совсем. Через несколько минут из приемной появился один из роботов, сопровождая молодого человека с коротко подстриженными светлыми волосами и красной, как у рака, обгоревшей на солнце кожей. Вместе с ними вошла обритая наголо девчонка, на вид чуть старше двадцати лет. Они остановились, глядя на Кин со смесью страха и вызова, обсыпая ковер под ногами белой коралловой пылью.

– Отлично. Присаживайтесь. Хотите выпить чего-нибудь прохладительного? Вы оба выглядите просто иссохшими. Я думала, что у них на этих машинах есть кондиционеры.

Парочка переглянулась.

– Фрайну нравиться ощущать свою работу, – сказала девушка.

– Ну что ж, это похвально. Та круглая штуковина, что болтается перед вами – фризер. Обслуживайте себя сами.

Они рванулись в разные стороны со своих мест, когда поток прохладного воздуха из фризера окатил их, затем, нервно усмехаясь, уселись обратно.

Молодежь благоговейно трепетала перед Кин, и это ей немного мешало. Как следовало из их личных файлов, они родились в планетарной колонии, настолько новенькой, что ее скальная подстилка еще не успела как следует просохнуть. В то время как Кин была с Земли. Не с Той Самой, Новейшей, Древнейшей, Самой Настоящей, Самой Лучшей Земли. Просто с Земли, колыбели человечества. Именно так было написано в их книгах по истории. И знак двухсот лет работы в Компании у Кин на лбу был тем, о чем, до того как их приняли в «Джон Компани», они знали только понаслышке. Притом она была их боссом. И вполне могла уволить их.

Фризер убрался обратно в свою нишу, произведя несколько замысловатых па в пустом конце комнаты. «Надо не забыть вызвать техника, чтобы он посмотрел его», – подумала про себя Кин.

Приглашенные робко сидели в плавающих креслах. «Своим колониальным мирам они больше не принадлежат», – подумала Кин. Она еще разок посмотрела в их личные файлы и включила запись.

– Вы знаете, почему вы здесь, – сказала она. – Если вы проявляли хотя бы немного прилежания, то должны быть в курсе наших правил. Я напоминаю вам, что вы имеете право выбора между взысканием с моей стороны или можете обращаться в Квалификационный комитет Компании. Если вы остановите свой выбор на мне, то апеллировать выше после этого не полагается. Ну, что скажете?

– Вы, – ответила девушка.

– А твой приятель, он может говорить?

– Мы выбираем ваше решение, мизз, – произнес парень с сильным акцентом креедо.

Кин понимающе кивнула.

– Я не испытываю вас. Если вам не понравится мое решение, вы всегда можете уволиться, конечно, если я прежде не уволю вас.

Она подождала, пока они вникнут в смысл сказанного. За каждым стажером Компании тянулся хвост претендентов в парсек длиной. Сам не уходил никто.

– Так, это записано. И еще для записи. Это вы работали на геопластплатформе BVN47 в области юлианского периода на Y-континенте? Были ли вы снаряжены полным набором компонентов, соответствующих эпохе, с которой вы имели дело в тот момент?

– Так точно, – сказал Хендри.

Кин нажала на клавишу. Одна из стен кабинета превратилась в экран. Перед ними открылся вид на километровый обрыв серых напластований скальных пород, похожих на гигантский безумный бутерброд Господа Бога. Геопластплатформа, только что сделавшая этот разрез, застыла на одной стороне обрыва. Когда работы будут закончены, то, кроме мастерски скрытого шва в месте соединения разных частей пластов, геологи этого мира вряд ли смогут обнаружить какие-нибудь необъяснимые огрехи в коре планеты.

Камера резко переместила панораму на среднюю часть обрыва, туда, где часть скал была раздроблена. Стал виден подъемник в окружении нескольких рабочих в желтых шлемах. Все они поспешили убраться с места съемок, кроме одного, который остался стоять, улыбаясь до ушей и держа в руке измерительную планку напротив Экспоната: «А! Добро пожаловать, ребята, на заседание Трибунала Компании!»

– Плезиозавр, – сказала Кин. – Ну никак не подходит для этого геослоя, черт возьми!

Камера медленно плыла над полуоткопанным скелетом, постепенно увеличивая изображение на прямоугольнике в районе передних конечностей твари. Кин кивнула. Теперь все стало ясно. Динозавр держал в лапах плакат. Кин вслух прочитала надпись.

– Остановить ядерные испытания! – произнесла она с чувством.

Да, чтобы изготовить такое, нужно было убить кучу времени. И была нужна чертовски сложная программа для главного компьютера машины.

– Как вы вычислили нас? – спросила девушка.

Они не знали, что в каждой платформе имелся специальный встроенный датчик. Это был официальный секрет Компании. «Жучок» отмечал все внеслужебные выкрутасы операторов, вроде этого динозавра-пацифиста рядом с помощником-мамонтом, и оставлял там сигнальные метки, что и помогало определить место. И рано или поздно все стажеры попадались на таких вот проделках. Потому что любой новичок в должности планетарного дизайнера, имеющий хоть крохотную искорку божьего дара, начинает ощущать себя богом на вершине такой машины, как геопластплатформа. И он неизбежно попадает под соблазн подшутить над будущими палеонтологами или геологами. Иногда Компания увольняла их, иногда повышала в должности.