Творческие личности бывают коварными (СИ) - Страница 3

Создатель рассказа решил не портить себе настроение неприятными мыслями. Всё-таки ему тоже перепадает компьютер, поэтому и нужно как можно быстрее настрочить, чтобы потом, не тратя времени, перепечатать.

Покосившись на ожидающую ответа Элисон, Автор дёрнул головой.

— Не отвлекай. Лучше подскажи чего-нибудь.

— Я не знаю, — героиня надула губы. — Я не писатель. Но может… Напиши ещё что-нибудь хорошее обо мне. Например, я выиграла какой-нибудь конкурс красоты, в меня влюблены все парни во дворе, а по характеру я добрая…

— О-ох! — Автор не выдержал и, заткнув уши, повалился на кровать. Они и минуты не поговорили, а он уже считает свою героиню блондинистой дурочкой. Недаром Элису она сразу не понравилась. Нет, он тоже эгоистичный тип, но хотя бы не предлагает, чтобы в него влюбились все парни… то есть девки во дворе.

— Я говорю что-то не так? — Элисон вновь шмыгнула носом.

Автор поморщился. Она же не собирается реветь после каждой фразы? Фиг с ней. Мало ли чего персонаж делает в его голове. В произведении этого точно не будет!

Писатель подтянул к себе листы. Кажется, мысль зашевелилась. Теперь её главное не упустить. Ну!..

Дверь распахнулась. В комнату ворвался мелкий, а за ним, радостно виляя хвостом, собака.

— А мама ругается, — озорно объявил мальчик, попутно начиная использовать кровать Автора, как батут. — Продукты брошены на пол.

— Тяф, тяф, — поддержала собака, рыча, хватая валяющийся на полу носок и торжественно унося его прочь, словно флаг собачьей независимости.

— Брысь отсюда! — Автор разозлился. Он вышвырнул братца за дверь так же бесцеремонно, как тот ворвался к нему, после чего додумался запереться.

— А можно мне маленькую собачку? — тут же выпалила Элисон.

Создатель произведения готов был расхныкаться сам. Ну что такое?! В этом доме ему никто не собирается помочь?! Ещё минут пятнадцать прошло в молчании. Тишину нарушала только Элисон, вообразившая себя поп-звездой и воющая какую-то приставучую песню из серии: «ла-ла-ла, на-на-на, да-да-да, больше слов не выучу, я дура». При этом девушка что-то крутила в руках, но Автор предпочёл не обращать внимания. Он прикрыл глаза, силясь погрузиться в выдуманный им двор, услышать звуки улицы вместо звяканья вымываемых мамой тарелок на кухне.

— Элис, — позвал Автор в итоге, не выдержав. — Помоги.

— Кхм, — сдержанно кашлянули сбоку.

Вернувшийся герой шмякнул брошенную ранее в него биту перед Автором, после чего, не скрывая злорадной ухмылки, поинтересовался:

— Я правильно понимаю? Ты будешь мне грубить, угрожать, швыряться тяжёлыми предметами и всячески унижать в рассказе, но когда приспичит, сразу просить о помощи?

— Ты здесь?! — писатель так обрадовался вернувшемуся герою, что готов был его расцеловать. — Я постараюсь быть посдержаннее.

— Свежо предание, ты сам-то веришь в свои слова, мой дорогой Создатель? — Элис деловито прошёлся по комнате и выглянул в окно. Вопреки сюжету, в реальном мире уже стемнело.

— Элис, ты сам хочешь, чтобы рассказ удался, — Автор тоже посмотрел в окно. Ему пришла в голову мысль, а почему бы не открыть форточку? Если нужны звуки улицы, их можно запустить в комнату.

— Хочу, — Элис побарабанил пальцами по подоконнику. — Но у меня есть цена.

— Какая? — Автор с наслаждением вдохнул ночную прохладу, потянувшуюся из окна.

— Слушай, когда я тебе что-либо советую, болван! — гаркнул парень, грациозно усаживаясь на краешек кровати.

Элисон, завидев это, придвинулась к нему поближе.

— Я не могу обещать, у меня тоже бывает своё мнение, — Автор понял по лицу героя, что если сейчас не предложить ему нечто стоящее, то Элис снова исчезнет. — Но хочешь, выполню два любых простеньких требования?

— Перед этим вымотав мне все нервы?

— Нет, прямо сейчас и безоговорочно.

— Хм… — Элис поскрёб подбородок, хорошенько обдумывая ситуацию. Но когда он поднял голову, его глаза нехорошо заблестели, оповещая о придуманном непотребстве. — Посмотрим… Первое, дай мне домашнее животное!

— И тебе маленькую собачку захотелось? — Автор заметил, как Элисон обиженно хмыкнула.

— Кого?! Это тяфкающее недоразумение на ножках только таким как ты подходит. — Элис покрутил пальцам у виска, поясняя каким именно. — Мне нормальное животное.

— Большую собаку? Кота?

— Банально.

— Крысу? Попугая? Лошадь? — писатель попытался угадать, что из перечисленного покажется приличным вкусу его персонажа.

— Игуану, — Элис развёл руки в стороны. — Вот такенную, здоровенную игуану.

— Будет тебе ящерица.

— А мне собачка? — тут же встряла Элисон.

— Какое второе желание? — Автор пропустил вопрос девушки мимо ушей.

— У неё должно быть самое обычное имя, — парень ткнул пальцем в партнёршу. — Маша, Катя, Оля, или ещё что простенькое.

Элисон переводила испуганный взгляд с Элиса на Автора, словно не веря, что её могут сделать заурядной.

— Договорились, — скрепя сердце согласился Автор. Ему всё-таки очень хотелось сделать персонажам похожие имена. — Я исправлю на Аню. Анечку.

Что тут началось. Бывшая Элисон, а теперь уже Анечка, закрыла лицо руками и заплакала так горько, будто у неё отняли последнюю надежду на счастье в жизни.

— Только не снова, — герой заметил, что рядом с девушкой лежит пустая обёртка от бумажных платков, выданных ей ранее, а на полу в ногах у героини расставлены скрученные из них розы и лебеди.

— Анечка, — попытался успокоить её создатель. По его мнению, героиня имела права на слёзы. Если бы в жизни к его родителям припёрся такой Элис и потребовал сменить Автору имя, то его герой уже валялся бы в прихожей с проломленной головой. А что? Творческие люди иногда бывают нестабильно эмоциональными. — Анечка, не расстраивайся. Какую породу собачки ты хочешь?

— Шпица, — Аня шмыгнула носом, он явно забился из-за плача.

— Будет шпиц, твой личный, — писатель быстро сделал пометку на полях, чтобы не забыть.

— Спасибо, — девушка слабо улыбнулась, после обернулась к партнёру. — А у тебя не будет ещё платочков?

— Я тебе что, фабрика по изготовлению салфеток? В лебедя сморкайся, — Элис достал из нагрудного кармана прямоугольные очки в тонкой чёрной оправе и водрузил их себе на нос. — Не пора ли нам вернуться к рассказу?

— Постой-ка, это что ещё за очки? — Автор пробежал глазами самое начало рассказа. — Раньше ты про них не упоминал!

— Если я не сказал, что у меня есть очки, это не значит, что их у меня нет, — Элис просмотрел, что автор накалякал в его отсутствие. — Ну, ничего себе, стоило уйти на пять минут, а мне почти уринотерапию провели! Тебе не кажется, что это слишком, а, Создатель?

— Ты меня разозлил, — писатель не собирался больше вносить изменения в текст. — Давай уже писать!

— Но, чур, по-моему! — Элис поправил очки.

«Что сказать, жуткая несправедливость и непонимание подпортили мне психику. Да и ударчик у Ани поставлен, поэтому с тех пор я начал её побаиваться и старался не попадаться ей на глаза. Наверное, страшно, что она меня узнает и скажет: «А ты тот мальчик, который описался в песочнице». Смешно. Прошло уже больше тринадцати лет.

Впрочем, ничего из этого не мешало мне, ценителю высокого искусства и красоты, любоваться девушкой издалека, как картиной, созданной для созерцания и только.

Я ниже её ростом минимум на десять сантиметров, что только способствует моей незаметности. В такие минуты я готов благословлять свой метр семьдесят три… Хотя чего это я? Я всегда готов благословлять каждую частичку себя. Как я уже говорил, нужно любить в себе всё, а особенно недостатки».

— Погоди-ка… — Автор прервал повествование Элиса и продолжил сам.

«Тем временем Аня достала из сумки то, что искала — большой леденец на палочке, развернула его и обхватила губами. Я поспешно попятился…»

— Минуточку, минуточку! — Элис негодующе указал на Анечку, у которой в руке появился тот самый леденец, большой, плоский, красно-белого цвета. — А мне?! Я тоже требую конфет!