Твои губы - судьба моей кожи (СИ) - Страница 17

— Куда? — Сэхун недоверчиво смотрел то на него, то на стопку документов.

— А куда ты хотел бы? Обычно после заключения брака люди ездят куда-нибудь, где могут ни о чём не думать, отдыхать и быть вместе. Нам надо соответствовать. Твоей родне ведь незачем знать, что брак фиктивный.

— Д-да… но я никогда и нигде не был. — Сэхун пялился на собственные руки и трогательно алел скулами.

— Доверишь мне выбор?

— Конечно.

— Хорошо. Я закажу ужин тогда, потом спать. Завтра у тебя будет сложный день, да и у меня тоже. Нужно ещё договориться, чтобы меня отпустили, и поискать мне замену на время — занятия никто не отменит. И с Лапой надо что-то делать.

Чонин прихватил телефон, коротко сделал заказ на двоих и присел на стул за кухонным столом. Сэхун сам всё убрал, пока он был на занятии. Чонин машинально тронул чашку и повернул ручкой вправо. Было странно — он привык жить один и делать всё сам.

Заказ доставили через четверть часа. Чонин расплатился, запер дверь и хотел отнести всё на стол, но Сэхун ловко отобрал коробки и контейнеры и уволок всё сам. За время, которое потребовалось Чонину, чтобы снять галстук и повесить в шкаф, Сэхун всё расставил на столе и заварил чай. Уверенно сновал по кухне даже в простыне, наброшенной и завязанной на манер тоги. Чонин хотел отдать ему свою пижаму, всё равно он её не носил, но, оценив вид Сэхуна, передумал. В конце концов, завтра приезжал брат, а значит, Сэхуна ждал утомительный поход по магазинам и тьма обновок. Да и Сэхун наверняка бы отказался, а уговаривать его Чонин был просто не в состоянии.

Чонин вообще прямо сейчас ни на что не годился и пытался понять, что с его жизнью вообще происходит. Стоило в ней появиться Сэхуну — и всё пошло кувырком. Обвинять в этом Сэхуна он не собирался, но удержать контроль был обязан.

Сэхун озадаченно покосился на него, когда он забрал полотенце для посуды из худых рук и повесил на третий от раковины крючок.

Ужинали они в молчании. Чонин на миг отвернулся, а когда вновь посмотрел на стол, машинально сдвинул блюдце с соусом на два миллиметра левее.

— Как ты узнал? — Сэхун смотрел на него с лёгким потрясением.

— Что, прости?

— Я же совсем чуточку сдвинул. Как ты узнал?

Чонин проследил за его взглядом и осмотрел несчастное блюдце.

— Не знаю. Просто привычка. Наверное, тебе будет скучно со мной. Я привык, что моя жизнь идёт по плану. Распланированы месяцы, недели, дни и даже минуты… — Чонин с тяжёлым вздохом придвинул ближе чашку с чаем. — Я скучный и практичный.

— Ты учитель танцев, — возразил Сэхун и тут же отвёл глаза. — Ты не можешь танцевать по плану. Но я понимаю, о чём ты. Постараюсь ничего не трогать и не мозолить тебе глаза.

Сэхун поник и провёл кончиком пальца по краю столешницы.

— Мне неловко, правда. Ты не обязан помогать мне и решать чужие проблемы. Но я благодарен тебе за помощь, пусть ещё ни разу не сказал нормальное “спасибо”. Просто всё это так внезапно… и…

— Всё в порядке, Сэхун-и. Я лишь сказал, что у меня есть привычки, которые могут раздражать, а не чтобы ты стал невидимкой.

После душа Чонин вертелся на кровати и пытался спрятаться от лёгкого сладкого флёра. Но тот будто в саму кровать впитался. Как попытка порушить все планы.

А планы у Чонина были. На Сэхуна. Отчасти из-за этих планов он обрадовался вопросу Сэхуна и желанию побывать в настоящей школе искусств. Чонин планировал позаниматься с Сэхуном. В этом году у них всерьёз ничего бы не вышло, но уже в следующем Сэхун смог бы выступить вместе с Чонином на соревнованиях. Если бы захотел, конечно.

После соревнований была бы романтическая поездка куда-нибудь и весомый повод для внимания и ухаживаний. И они бы станцевали вальс тысячу раз. Знакомство с родными, свадьба, которой бы все обрадовались, дом на двоих и… Плавно, неспешно, красиво… Как тот вальс с выверенным счётом в лучших педантичных традициях Чонина.

Но всё летело к чёрту с головокружительной стремительностью. План смешался и сломался, потому что о каких ухаживаниях вообще могла идти речь, если Сэхуну и выбирать-то не приходилось? Он внезапно становился супругом Чонина без всяких ухаживаний, потому что иначе оказался бы на краю пропасти. Чонин был для него прямо сейчас меньшим злом.

Быть “меньшим злом” Чонин отчаянно не хотел.

Чонин не хотел вот так, чтобы Сэхун оказался рядом только потому, что ему не оставили выбора. Если Сэхун так легко и быстро соглашался, это могло означать лишь то, что других кандидатов просто нет. Конечно, при мысли, что другие кандидаты могли бы быть, Чонину становилось дурно, но тогда хоть выбор в пользу Чонина о многом бы говорил. А так…

Чонин уткнулся носом в подушку и врезал ей кулаком. Слишком уж всё это. Для него — вдвойне.

“Если у тебя достаёт сил на улыбку, значит, счастья ты заслуживаешь”.

Может быть, но прямо сейчас Чонин предпочёл бы сил побольше, чтобы не думать о Сэхуне, что у Сэхуна “жар”, и что нельзя фантазировать о чём хочется.

Тихо скрипнула дверь ванной, потом приглушённо зашумела вода. Чонин зажал нос пальцами, чтобы не дышать. И он бы не удивился, если бы эта ночь его прикончила. Тело вступило в сговор с сердцем и выбрало своего омегу, и переубедить его никто не смог бы. Но события стремительно развивались по такому сценарию, что всё это летело куда-то не туда.

И даже Лапа предал и остался с Сэхуном.

** Припекало. Вы не поверите, но есть такой глагол “припекать”. Тут можно почитать, что он означает - http://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/975046. Поэтому он сам не ошибка, и ошибки в нём тоже нет :) (Прим. беты)

========== 5.2 ==========

Комментарий к 5.2

Бета бежала, хвостиком махнула, споткнулась и упала *тут были фанфары*

Добрый вечер, котички :)

Это снова я вас замахиваю новой главой этого безобразия :)

Бета

5.2

Брат Чонина блистал безупречными манерами и не выносил, когда ему возражали. По счастью, он хотя бы пах иначе. И был омегой. Хотя это не мешало Чонину рычать на брата и всячески выражать недовольство замашками и планами в отношении Сэхуна. Впрочем, братец Чонина прощал рычание и недовольство исключительно Чонину.

Оглядев утром Сэхуна, старший представитель семейства Ким выразительно закатил глаза.

— Можешь называть меня Чжэин. У тебя есть гардероб?

— Что, простите? — робко уточнил Сэхун, припомнив, что именно в подобных случаях говорил Чонин. Ему хотелось произвести на родственника Чонина наилучшее впечатление.

— Ясно. Идём. Такое роскошное тело надо упаковывать в нечто достойное, а это что?

Сэхун смертельно обиделся и неловко провёл пальцами по предплечью. Нынешнюю одежду ему купил Чонин, и он ни за что не позволил бы отобрать эти брюки и рубашку, что бы там Чжэин ни говорил.

Первым делом Чжэин привёз Сэхуна в огромный торговый центр, где они поднялись на верхний этаж с помпезными залами. Побродить по залам у Сэхуна не вышло: Чжэин бесцеремонно затолкал его в зеркальную примерочную, отловил пробегавшего мимо консультанта и велел принести модные новинки последнего сезона. Возражения Сэхуна никто даже слушать не стал. Его просто оставили наедине с ворохом одежды, велели надевать всё по очереди и выходить из примерочной, демонстрируя наряды.

Спорить с Чжэином оказалось себе дороже — ни один стервец-омега, каких Сэхун видел по телевизору, и в подмётки Чжэину не годился. Чжэин с лёгкостью управлялся с окружающими вне зависимости от того, кем они были, мог переговорить кого угодно и заставить плясать под свою дудку. Альфы рядом с ним напоминали пушистых котят и ходили на задних лапках, а омеги тряслись и чуть ли в рот не заглядывали. Сэхун же плохо пока представлял, как ему обращаться с этой драгоценной особой, потому что никогда с подобными омегами не сталкивался. Чонин вот в систему не вписывался и под влияние Чжэина не подпадал*. Утром он вообще на Чжэина собак навешивал в количестве и требовал, чтобы Чжэин “не обижал ребёнка”. На что Чжэин здраво ответил, что Сэхун давно не ребёнок, а конь, которому с его физическими данными два года как замуж пора, ну и огрёб тут же новую порцию возмущённого рычания от Чонина.