Твои губы - судьба моей кожи (СИ) - Страница 10

Сэхун ждал с нетерпением, как и Тонэ, каждого нового занятия с наставником Кимом. Во время перерывов Сэхун даже помогал Тонэ отрабатывать шаги в общем сортире на втором этаже. К счастью. Потому что стоило Сэхуну как-то ввалиться в сортир, и следом прискакал Мокрый. Не один. Но моментально сдулся, напоровшись на высоченного и злого Тонэ, раздражённого собственной неловкостью. Тонэ в гневе не рекомендовался к употреблению вовсе. Рядом с ним в таком состоянии ничего не грозило только омегам, к которым Мокрый не относился.

Следовало отдать Мокрому должное — он попытался хотя бы тихо уволочь Сэхуна из сортира. Только Тонэ всё равно заметил, поскольку именно в помощи Сэхуна и нуждался. Наверное. Потому что его вмешательство в любом ином случае казалось фантастикой. На кой чёрт ему надо, если он никогда раньше…

— Замри-ка, — глухо рыкнул Тонэ в адрес Мокрого и кивнул в сторону. — Видал?

— Чо? — не понял Мокрый.

— Вантуз. — Тонэ слегка сжал губами спичку и одновременно криво ухмыльнулся. — Если тебе припекает, так я тебе его прямо туда и вгоню. С размаха. Возвратно-поступательно. Как физик поёт. Чтоб дерьмо на мозги не давило. Если хочешь, то рискни и попробуй ещё хоть шаг сделать с принцем в нагрузку, чтобы я прикинул, как много в тебе лишнего дерьма. Ну а если не хочешь, топырки убрал, громко покаялся, чтоб я слышал, и свалил в туман. Сечёшь?

— Извини, Тонэ, — пробормотал Мокрый, поразмыслив с минуту, дабы не так сильно уронить лицо. И осторожно разжал пальцы, отпуская рукав Сэхуна.

— Недопырок. — Тонэ недовольно поморщился. — Перед мелким покайся. Громко.

У Мокрого лицо пошло пятнами, а во взгляде, устремлённом на Сэхуна, запылала жгучая ненависть, но он всё-таки извинился и свалил. С альфами из группы студентов, что чаще всего получали наказания, никто не связывался. Вот омегам везло меньше, пусть даже они попадали в ту же группу. Хотя Сэхун никогда этого не понимал. Он сам выглядел достаточно внушительно, чтобы дать сдачи, но это никого не останавливало. Потому что “омеги должны быть скромными, тихими и послушными”.

На очередном занятии в танцклассе Сэхун привычно забился в угол, но наставник Ким безжалостно выволок его оттуда. Сопротивление и стенания не растопили ледяное сердце: они опять танцевали вальс, и наставник Ким постоянно показывал студентам всё на примере Сэхуна. А Сэхун тихо умирал, ощущая на спине под левой лопаткой уверенную горячую ладонь, что, кажется, без труда прожигала его кожу и плоть — до самого сердца. В другой ладони наставник Ким мягко сжимал его пальцы и продолжал вести. И если до подбородка и губ Сэхуна долетали тёплые выдохи наставника, то ноги его враз становились ватными. Странно, что он ещё умудрялся при этом как-то их ставить нужным образом и не спотыкаться. А ещё у Сэхуна глаза болели, потому что он запрещал себе пялиться на губы и улыбки наставника, но глаза хотели. Сэхун выбивался из сил, воюя с самим собой.

Танцы с наставником напоминали Сэхуну изощрённую пытку, но без них было намного хуже, чем с ними.

Сэхун постоянно терялся, когда наставник Ким предлагал танец с поклоном и заканчивал танец тоже с поклоном. Сэхуна никто и никогда с поклоном не благодарил. А наставник Ким благодарил. Каждого омегу, с которым выпадало танцевать. Только Сэхуну казалось, что поклоны наставника Кима в его адрес особенные. Быть может, Сэхун просто хотел, чтобы так было. Но он мог смотреть в такие мгновения на смуглую кожу, резкие линии, ямочку на подбородке и невероятные губы, мог отслеживать каждую трещинку на губах и повторять взглядом чёткий контур.

Во время танца Сэхун тоже смотрел на наставника Кима, но украдкой. Даже приметил несколько серебристых нитей в тёмных волосах, хотя наставник Ким явно был молод для седины.

— Попробуем танго, Сэхун-и? — предложил завораживающим низким голосом наставник Ким.

Сэхун только и успел, что шумно сглотнуть слюну, припомнив о более тесном контакте двух тел — так требовалось для танго. Его рука ни о чём не спрашивала — сама потянулась к руке наставника Кима, соглашаясь на всё и позволяя вести.

Сэхун замер испуганной птицей, когда ощутил твёрдость бедра наставника Кима. Потом весь мир завертелся перед глазами, резко остановился, но лицо наставника Кима оказалось над лицом Сэхуна. Наставник уверенно поддерживал его рукой, смотрел сверху вниз и согревал едва уловимым дыханием пересохшие губы. После наставник медленно перевёл взгляд на эти самые губы. Сэхун продержался ровно две секунды — не больше. И машинально губы облизнул, потому что иначе было просто никак. Зато сразу положение их изменилось — они вновь стояли напротив друг друга, до нового поворота.

Сэхун ощущал себя пушинкой в руках наставника Кима. Это оказалось новым и неизведанным. Вот так танго Сэхун не танцевал ещё ни разу в жизни. И вот таким желанным он себя тоже ни разу в жизни не чувствовал, потому что на них смотрели все прочие ребята. Смотрели на Сэхуна и восторженно выдыхали — он слышал.

— Благодарю за танец, Сэхун-и, — чуть хриплым голосом после проронил наставник с неизменным учтивым поклоном и перешёл к Ниа, чтобы помочь исправить недочёты с вальсом.

— А можно тоже вот то, что вы с Сэхуном танцевали?

— Миссия для вас пока невыполнима, позднее, — покачал головой наставник Ким, небрежно провёл ладонью по волосам, откидывая со лба чуть растрепавшуюся после танго чёлку.

— А какой танец из бальных у вас самый любимый? — поинтересовался Тонэ.

— Я все люблю. — Солнечной улыбкой согрело сразу и всех. — Хотя от румбы у меня в жилах начинает гореть кровь. Невозможно стоять и терпеть. Танцевать тогда необходимо так же, как дышать.

— А покажите!

— Не сегодня. Подождём, когда Сэхун-и будет готов.

Сэхун уж точно никогда не был бы готов для румбы с наставником Кимом. Для него и танго прошло как сон, а уж “танец любви” или “вертикальный секс”, как называли румбу, и подавно его бы прикончил. К тому же, румба всегда давалась Сэхуну плохо. Почти никак. Движения он вроде бы знал, но никогда не мог выполнить даже просто хорошо.

У крыльца после занятия Сэхун неожиданно увидел знакомую машину. Рядом толклись приятели Тонэ. Как видно, Тонэ велел им приглядеть за тачкой наставника Кима, чтобы с ней ничего не случилось. И ребята тут же отскочили от машины, едва на крыльцо следом за Сэхуном вышел сам наставник Ким. Он явно понял всё верно, шагнул вперёд, но оглянулся на Сэхуна.

— Подвезти тебя домой?

Сэхуну всю жизнь толковали, что нельзя садиться в машины к незнакомым альфам, и что все неприятности омег начинаются именно с этой фразы. Но это совершенно не помешало ему кивнуть. Наплевать — с наставником Кимом он мог поехать куда угодно, просто чтобы побыть рядом ещё немножко. Правда, домой на машине наставника он попасть не хотел, только об этом можно было подумать уже в салоне.

Наставник Ким распахнул перед ним дверцу, коснулся пальцев, дождался, пока Сэхун удобно сядет и аккуратно дверцу закрыл. Внутри знакомо пахло кедром и сандалом, легко и ненавязчиво, но стойко. Сэхун машинально сунул руку в карман и сжал платок, который таскал с собой, но всё никак не решался вернуть.

Наставник Ким без спешки обошёл машину и устроился на сиденье рядом.

— Вы тоже домой едете? — собравшись с силами, поинтересовался Сэхун, стараясь не пялиться на Ким Чонина.

— Нет, у меня сегодня вечерние занятия в школе искусств.

— Танцы? — с надеждой предположил Сэхун. — А можно посмотреть? Из уголка?

Сэхун не успел отвернуться. Пришлось встретить весёлый взгляд наставника Кима и как-то его пережить.

— Думаю, можно, — решил наставник Ким, жестом попросил пристегнуться и взялся за руль. Машину он вёл спокойно и даже несколько лениво, будто сам в это время был мыслями далёк от реальности. Сэхуну подходило, потому что удавалось украдкой поглядывать на строгий профиль наставника.

Спустя минуту Сэхун попытался угадать, какая у наставника Кима семья. Тут вот и прихватило. Возраст наставника Сэхун не знал наверняка, но тот выглядел достаточно солидно, чтобы держать в доме своего омегу. Смириться с тем, что у наставника Кима есть собственный омега, не получалось. Вся сущность Сэхуна восставала против этого, потому что наставник Ким был нереальным в его реальности. И Сэхун не мог себе представить омегу, который достойно смотрелся бы рядом с наставником Кимом и заслуживал бы права на прикосновения его губ.