Твари империи (СИ) - Страница 22

— Лучше бы обойтись без стычки, — осторожно заметил Даммтарик.

Ильметра молча кивнула и вскоре свернула с тропы на лужайку, а потом провела их распадком к золотисто-красной буковой роще. В горах осень приходила раньше, и если внизу деревья только начинали желтеть, здесь, над облаками зарево крон уже догорало. Пожалуй рощу можно было назвать лесом. Идти по такому одно удовольствие Ни высокой травы, ни колючих кустов, ни влажного мха, ни болотин или луж, только опавшие листья шуршат под ногами. Правда они могли скрывать мощные корни и камни, так что всё равно приходилось соблюдать осторожность. Они вновь спешились и вели лошадей в поводу.

***

Шум погони стих. Ильметра присмотрела для привала живописную ложбинку, которую наполняли золотистые и красные листья, точно вода бассейн. Во всяком случае Дамматрику было по колено, когда он спустился вниз. Со всех сторон их убежище прикрывали толстые стволы вековых буков, а сверху ещё не полностью облысевшие кроны. Лошади остались наверху, получив по бурдюку воды.

Ильми с Дамматриком сидели на вьючных мешках и молча обедали. Хотя погони давно не было слышно, огня не разводили. Изюм и орехи заменили им полноценный обед. До темноты оставалось часа два или три и нужно было решать, что делать дальше.

— Здесь довольно холодно, — сказал Дамматрик просто чтобы начать разговор.

— Мы высоко забрались, — подтвердила Ильметра. — Дальше на запад должно быть ущелье. Я видела его на том камне, что стоял на обзорной площадке. Через него есть несколько мостов, но только один пригоден для лошадей.

Они оба рассчитывали, что лошади предупредят их, если человек или зверь окажется слишком близко. Вышло немного иначе.

Сперва со стороны тропы полыхнуло зарево, осветившее сумрак, раздалось шипение и низкий гул, а мгновением спустя большой огненный шар пролетел над их головами и ударил в дерево, возле которого стояли животные. Привязь сгорела, но это ещё полбеды. Одна лошадь упала замертво. Совершив кувырок через голову, она свалилась в ложбинку почти к ногам Дамматрика, и в последний раз взбрыкнула ногами, прежде чем листья наполовину поглотили её. Вторая лошадь, отбросив уже пустой бурдюк, умчалась вглубь леса. Дерево тлело, явив на серой коре ровный круг из багровых всполохов.

Они одновременно достали клинки.

— Туда, — сказал Ильметра показав на дальнюю сторону ложбины и подцепила свободной рукой шляпную коробку с головой Лейсона. Дорожные мешки брать не стали. Если каким-то чудом им удастся выбраться из переделки, то припасы можно будет легко пополнить, а если нет, то тем более нет смысла сожалеть о мешках. Будь воля Дамматрика, он бы и голову Лейсона оставил в листьях. Хорошее место для последнего упокоения главаря банды. Его мнения на сей счёт, однако, не спрашивали.

Они благополучно выбрались из ложбины, чтобы нос к носу столкнулись с бандой. Ну, не совсем нос к носу. Между ними оставалось еще шагов пять. Огненный шар явно пустили, чтобы спугнуть дичь и вывести её прямиком на охотников.

"Музыкант" — узнал Дамматрик одного из подручных Лейсона. Боец первоклассный, с таким ему не сладить даже один на один, Но Музыканта сопровождало ещё полдюжины человек и колдун, прячущийся за спинами бойцов.

Однако и выхода иного, кроме как принять бой, у Дамматрика не осталось. Разве что лечь на спину и оголить горло. Страх советовал поступить именно так, и Дамматрик не был уверен, что не поддался бы ему, не будь рядом девушки. Она выглядела спокойно и это спокойствие как-то передавалось ему. Но, конечно, не в одном спокойствии было дело.

Обе стороны молчали. Дамматрик чуть выставил клинок в направлении Музыканта. Тот лишь ухмыльнулся. Он даже не предложил им сдаться, пообещав сохранить жизнь, если не честь. Их пришли просто прикончить. Без разговоров. Что ж…

Обращаться с длинным клинком Дамматрик умел постольку поскольку. Отставной сержант городской стражи Тейр научил его кое-чему, а Дамматрик был прилежным учеником. Ещё бы не быть прилежным, если платить по пальме за каждый урок. Ночных воров, обирающих пьяных матросов возле трактиров он возможно и заставил бы убраться подобру-поздорову. Но к настоящему бою явно не был готов.

Тут ведь как с древним холларским языком, который в него вдалбливали в школе. Мальчишкой он зубрил спряжение глаголов, падежи, заучивал слова и фразы. И со временем мог с легкостью прочесть практически любой текст, если тот был разборчив. Но когда пришлось на древнехолларском произносить речь на выпускном экзамене, получилось коряво, медленно, с частыми запинками и ошибками.

Вот и его фехтование должно было напоминать ту самую речь и закончиться на первом или втором ударе опытного бойца. Однако не напомнило. И не закончилось.

К собственному удивлению Дамматрика реакция сработала как надо. Он успешно отразил первый выпад Музыканта и успел обозначить удар против другого бойца, просто чтобы не позволить тому подойти слишком близко к Ильметре. Это произвело впечатление. Боец шагнул в сторону, а Дамматрик воодушевился успехом. Он попробовал ещё раз и ещё. Любой трюк, прием, движение, о котором учитель упоминал хотя бы раз, ложился в рисунок боя словно нужные фишки на клетки при игре в лото. Его движения были точны и своевременны, выпады и блоки получались чисто, а нужная комбинация приемов словно сама приходила на ум.

Музыкант еще раз ухмыльнулся, на это раз без презрения, отдавая должное неожиданному умению противника. Дамматрик и сам на краю сознания не переставал удивляться такой оказии. То ли его тело вспомнило уроки под влиянием близкой опасности, то ли вселилась бесшабашная удаль из-за рядом стоящей девушки.

Ильметра, кстати, тоже ворон не считала, а стояла в защитной позиции опытного бойца. Правда стояла в ней как-то задумчиво, что ли. Во всяком случае она не делала попыток наступать или отступать, обмануть противника ложным выпадом или движением. Она не приседала, не двигалась в танце, чтобы сбить с толку врага, а замерла, как на картинке учебника, и даже не переминалась с ноги на ногу подобно Дамматрику. Правда сообразила хотя бы бросить на землю проклятую шляпную коробку.

Везение не могло продлиться долго. Шесть бойцов и колдун заломали бы и самого Тейра, окажись он здесь. Пока они даже не дрались в полную силу, совершив тем самым обычную ошибку тех, кто располагает явным превосходством. Они не спешили закончить дело одним решительным приступом, а начали игру. Дамматрика атаковал то один, то другой боец, но не все они разом. Бойцы как бы состязались, кто из них проведет более хитрый или удачный приём. Состязались между собой, но не с ним. В сказке про двух котов и мышь подобная игра закончилось плачевно для котов, однако, сейчас Дамматрик не видел для себя достойного выхода, кроме как тянуть до последнего. Но тянуть ради чего? Помощи им ждать неоткуда.

Отступать тоже некуда. Позади та самая ложбинка и сделав ещё пару шагов назад, они окажутся ниже противника. Можно ли этим воспользоваться? Кажется, старый ветеран упоминал что-то о принципах боя на лестнице во время атаки на укрепления? Упоминал, но не рассказывал. Отложил на потом. Ни ему, ни Дамматрику и в голову не могло прийти штурмовать замки.

Наконец, один из подручных Музыканта добился успеха. После его выпада Дамматрик почувствовал сильную боль в левой руке, на которую намотал плащ и которую использовал в качестве щита. И вот пришлось пожертвовать рукой, чтобы избежать смертельного удара. Правда он не ожидал, что будет так больно. Удары деревянным клинком во время занятий лишь обозначали поражение. Те синяки в счет не шли, они не могли подготовить его к пронзающему всё тело обжигающему импульсу. Кажется он вскрикнул от неожиданности, потому что Ильметра отреагировала на его голос.

Отреагировала девушка необычно. Для противников, как и для Дамматрика это стало даже большим сюрпризом, чем пришедшие к нему способности к фехтованию. С выброшенной вперёд руки Ильметры сорвалась молния. Обычные штучки колдунов. Ривси мог запускать такие десятками, хотя потом и поглощал воду вёдрами, точно с похмелья. Но Ильметра даже близко не стояла к колдовскому ремеслу. такие способности не утаишь, да и не захочешь утаивать. Это все равно, что отказаться от ларца с монетами или от должности сенатора. И вот на тебе.