Туз Черепов (ЛП) - Страница 1

Оптимист — Скачка через шторм — Джез отвлеклась — Женская интуиция — Величественное падение

Капитан Дариан Фрей привык к неравным шансам; всю жизнь у него были ничтожные шансы. Неспособный выиграть в честном бою, он выживал благодаря хитрости и лишенному всякой логики оптимизму, свойственному игрокам и пьяницам; это чувство заставляло самый рискованный план на мгновение показаться хорошей идеей.

Именно таким образом он обнаружил, что летит через сердце урагана, преследуя цель, которую даже не мог видеть.

«Кэтти Джей» вздрагивала и брыкалась, боковые ветры мотали ее туда и сюда, пока Фрей сражался со штурвалом. Переборки стонали, приборы дребезжали, ходовые двигатели засасывали воздух. Клочья облаков хлопали по ветровому стеклу как злые черные призраки.

Фрей, сжав зубы, заставлял «Кэтти Джей» лететь вперед. Где-то сверкнула молния — слабая вспышка, приглушенная окружавшей мглой, — на мгновение осветив темную кабину. Фрей поморщился, предвидя гром, и сжался, когда тот ударил. В ушах все еще звенело, когда он почувствовал, как желудок подкатил к горлу — «Кэтти Джей» провалилась в воздушную яму.

Обычно он оставлял такие полеты Джез. У нее было удивительное ночное зрение, а ветер она читала так, что становилось жутко. Но все это было раньше. Сейчас он вообще не доверял ей штурвал

— Почему бы тебе не сдаться? — в отчаянии заорал он буре, когда так сильно налег на штурвал, что плечевой сустав хрустнул.

Облако, словно по его команде, унеслось прочь, и «Кэтти Джей» вырвалась в ясное небо. Последний свет сумерек раскрасил ночь в нежно-кровавый цвет. Полная луна освещала гористый ландшафт надвигающихся грозовых облаков, огромные массы которых скользили мимо, увлекаемые невидимым потоком.

Фрэй расслабил руки на штурвале и с подозрением прислушался к двигателям, вернувшимся к своему обычному реву. Мир воцарился настолько внезапно, что он заподозрил какой-то обман.

Но, поскольку ничего катастрофического не произошло, он откинулся на спинку сидения и разрешил себе на мгновение расслабиться. Последние несколько часов прошли на нервах. Он знал, что должен быть начеку, но ему нужна была передышка.

Глаза капитана пробежали по массивным облачным каньонам и уступам в поисках признаков цели. Как и ожидалось, он ничего не нашел. Они спрятались внутри урагана, влетели в него настолько далеко, настолько осмелились. Молния зажгла далекое облако; по небу прокатилось трескучее ворчание.

Фрей поискал Пинна и Харкинса, но не нашел и их.

— Эй, парни, вы в поряде? — спросил он.

— Скучища, — немедленно ответил Пинн, серебряная клипса передала голос пилота в самое ухо Фрея. — Ты их еще не нашел?

— Мне… э… на самом деле здесь нравится, — робко сказал Харкинс. — Ну… здесь… э… вроде как приятно. Тихо.

— Тихо? — оскалился Пинн.

— Я просто говорю… Ну, я имею в виду, почему я не должен…

Фрей отцепил клипсу прежде, чем они начали ссорится, оборвав связь с файтерами эскорта.

— Джез, ты слышишь меня? Джез?

Ответа не последовало, так что он повернул голову и посмотрел через плечо. Помимо него в кабине находилась только штурман, сидевшая в тени, у своих приборов. Маленькая женщина в бесформенном комбинезоне, черные волосы связаны в хвост. Она уставилась на карты, лежавшие на металлическом столе перед ней, но не видела их.

— Джез! — рявкнул он.

Она вскинула голову, и на нем остановился ее взгляд. Лунный свет отразился от широких зрачков, блестящих белых дисков, похожих на глаза ночного хищника. Глаза волка. Фрей почувствовал, как по спине пробежал ледяной холодок. Начиная с Самарлы, он чувствовал себя неуютно, находясь рядом с ней. Она изменилась. Иногда он боялся оставаться с ней в кабине.

— Ты слышишь его? — спросил он, стараясь говорить твердым голосом.

Она безучастно поглядела на него. Фрей потерял терпение:

— Транспортник, Джез! Да что с тобой?

Только тут на ее лице появилось понимание, и она пристыженно посмотрела на него:

— Прости, кэп. Я… — Она тряхнула головой и махнула рукой. — Подожди минутку. — Она закрыла глаза и прислушалась. — Мы близко, но нас сносит. Опустись до девяти тысяч, курс ноль-пятнадцать. Они где-то в двадцати километрах от нас.

— Ты уверена?

— Я слышу моторы, — ответила она. — Грузовое судно и… пять-шесть файтеров эскорта. Они не должны были лететь через эту мясорубку на таком маленьком корабле, но… — Она пожала плечами.

— Но они пробужденцы, — закончил за нее Фрей. Она сумела выдавить слабую улыбку. Шутка, популярная среди экипажа: «Пробужденцы — безумцы. И ты бы таким был, с маньяком за мессию».

Джез быстро проверила свои вычисления.

— Через пару минут мы будем над болотами, — сказала она. — Время делать ход.

— Для этого мне нужна ты, — сказал Фрей. — Соберись.

Она поглядела на него с выражением, которое он не понял, потом решительно кивнула. Фрей надеялся, что его напоминания хватит, чтобы заставить ее сосредоточиться на работе.

Она может слышать моторы. В двадцати километрах, в грозу, через рев двигателей «Кэтти Джей». Да, у нее хороший слух, но здесь что-то другое.

«Что еще ты слышишь, когда уходишь в себя? — подумал Фрей. — Что вообще происходит с тобой, Джез? К чему ты прислушиваешься?»

— Док! — крикнул он через плечо в открытую дверь кабины. — Мы приближаемся! Будь наготове!

— Готов! — отозвался Малвери. Он сидел за автоматической пушкой в орудийном куполе — пузыре на горбатой спине «Кэтти Джей», — располагавшимся над главным коридором, шедшим вдоль ее позвоночника. И, вероятно, грелся бутылкой рома. Док целился лучше, когда был пьян, но Фрей никогда не видел, как Малвери стреляет трезвым, так что сравнивать было не с чем.

Фрей выпустил немного сверхлегкого аэрума из балластных цистерн, чтобы опуститься пониже. Над ним висела грозовая туча, по форме похожая на наковальню. Он направил «Кэтти Джей» к ней и позволил туче проглотить их.

Вернувшись во мрак, Фрей почувствовал, как им опять овладело напряжение. Пальцы нервно сжались на штурвале. Впереди он видел только собственное лицо, отраженное на ветровом стекле и подсвеченное сиянием датчиков. Черные волосы, волевой подбородок, приятные черты лица, которые он считал единственным благословением, полученным от родителей. Не то, чтобы Фрей не был знаком со своим отражением, но сегодня оно удивило его. Он выглядел поджарым и сильным. Охотник.

«Ты можешь это сделать, — сказал он себе. — Один грузовик и несколько убогих файтеров. Даже не профессиональные пилоты. И на этом можно хорошо нажиться».

За информацию о курсе цели и ее грузе, купленную у уважаемого торговца слухами, пришлось раскошелиться. На этот раз, решил он, не должно быть никаких неожиданностей. В последнее время он все делал правильно. Никаких сомнительных советов или работ, которые казались слишком хорошими, чтобы быть правдой. Хватит с него легких путей, хватит с него косяков.

И у него есть причины чувствовать себя уверенно. Последние две операции прошли как по маслу. Неважно, что это были маленькие корабли с минимальным эскортом, пробиравшиеся через вулканические ущелья над Кривой Западней. Неважно, что они несли мало груза, и украденного у них хватило главным образом на то, чтобы купить информацию для этого грабежа. Важно то, как экипаж выполнил его планы. Они действовали дисциплинированно, эффективно и, несмотря на постоянные жалобы, работали как команда.

Воодушевленный этим, он решил, что пришло время поохотиться на добычу побольше.

Пробужденцы летали через бури со времен официального объявления гражданской войны, и эрцгерцог открыл сезон охоты на их корабли. Большинству флибустьеров требовались большое упорство и здоровая доза удачи, чтобы поймать транспортник, в зимнюю бурю пробиравшийся над Вардией. Но у большинства флибустьеров не было штурмана-полудемона…