Туман (СИ) - Страница 15

Услышав об этом, командир Ямамото приостановил пока все эти хождения в туман. Наскоком тут ничего не решить, нужно придумывать что-нибудь этакое, а значит, вся надежда на Куроцучи. Время, похоже, терпит. Ни один из мутантов не попытался до сих пор пересечь черту тумана, и вообще, не происходит ничего такого, что требовало бы немедленных действий. Стоило немного поостыть.

Жизнь на баррикадах постепенно налаживалась. Капитаны и лейтенанты время от времени наведывались к границе тумана, но постоянные дежурства старших офицеров здесь отменили. Перестали ожидать нападения оттуда. Посты и патрули сменяли друг друга согласно расписанию. Лишь одно обстоятельство в последние дни несколько омрачало наладившееся было настроение командования: отсутствие капитана Хиракавы.

***

Хиракава лежал на песке, раскинув руки, и смотрел на луну. Он пребывал в таком положении последние несколько часов, потому что делать что-то другое уже не было сил. Стоило хотя бы подумать, что еще предпринять, но и этого уже не хотелось.

В первый момент он вообще ничего не понял. Здесь тоже постоянно царил невнятный сумрак, почти как в тумане. Вот только что он ободряюще мигнул Хинамори, снова повернул голову… и понял, что вглядывается уже совсем в другую мглу. Над тем, откуда под ногами столько песка, и куда делась стена, он размышлял, наверное, с полминуты. А уж когда дошло… Гарганта же, будь она неладна! Чему тут удивляться? Луна в небе насмешливо и злобно щерилась: попался, синигами!

– Черт возьми! – Сказал Хиракава вслух. – И зачем я врал, что провел здесь две тысячи лет?! Я же здесь и дня не протяну.

И уныло подумал потом, что поминать Хуэко Мундо всуе, видимо, не стоило. Тот факт, что он стоит сейчас один посреди мира пустых, казался ожившей цитатой из его собственной давнишней лжи.

Потом он заставил себя собраться. Если возможен такой стихийный переход в одну сторону, наверное, есть вероятность и обратного процесса. Вначале он оставался на месте. Если уж его сюда перебросило, вдруг да затянет обратно! На всякий случай он старательно вспоминал Сейрейтей, хотя и полагал, что это без толку: сюда-то он попал без всяких посторонних мыслей!

Наконец, он понял, что пользы от сидения на месте не будет, и стал бродить кругами. Надо рассуждать логически, говорил он себе. Если уж Куроцучи говорил, что его прибор некоторым образом смешивает пространство Сейрейтея и Хуэко Мундо, значит где-то здесь и должна быть зона смешения. Вероятно, она так же велика, как и зона тумана с той стороны. И может быть он где-то случайным образом наткнется на такое место, где совершается прямо сейчас переход отсюда туда…

Он ходил, постепенно увеличивая круги. Он бродил, пока не выбился из сил. Капитан отлично понимал, сколь велика вероятность того, что его здесь кто-нибудь найдет и сожрет. Поначалу он заставлял себя не спать. Дремал вполглаза, непрестанно прислушиваясь к звукам пустыни. Но когда пошел, по его расчетам, четвертый день, Хиракава понял, что больше так не может. Он не столько заснул, сколько отключился, но, к счастью, его так никто и не сожрал.

Серьезной проблемой становились голод и жажда. Даже обычной человеческой душе в Руконгае необходима вода, без нее она мучается. А уж синигами для поддержания сил не обойтись без пищи. От голода он скоро свалится без сил. А еды здесь никакой нет.

И вот теперь он лежал на песке, раскинув руки, и пытался размышлять над тем, что ему делать дальше.

Пустой по кличке Хики бился над той же задачей примерно то же время. Его маска трескалась, причиняя сильную боль, от каждой попытки. Но он не оставлял надежды, поскольку бродящие в мутном мраке полусинигами-полупустые внушали ему ужас. Он хотел домой. Но это странное пространство отказывалось подчиняться ему.

Но вот очередной жестокий рывок привел, наконец, к желаемым результатам. Кажется. Почти. Почему-то не было обычного движения сквозь пространство, просто вдруг возникла перед глазами знакомая пустыня… и Хики уткнулся во что-то носом.

Хиракава подскочил, когда под его рукой неожиданно что-то возникло, резко перекатился на бок, приподнимаясь на локте. Прямо на него уставились круглые перепуганные глазищи. Здоровенная харя торчала прямо из воздуха, никакого тела видно не было. Белая маска наполовину обломана. Арранкар!

– Эй, ты чего, синигами, что ли? – Взвыла эта рожа.

Хиракава осторожно приподнялся на руках, разглядывая неожиданного… врага? Или просто визитера?

– Эй, синигами, ты ведь в Хуэко Мундо, да? – Продолжала голосить морда.

– Ну, допустим, – отозвался, наконец, капитан.

– Слушай, помоги мне! Я застрял!

Хиракава недоуменно заморгал. Помоги? Пустой просит синигами о помощи? Это что еще за новости?

– Где это ты застрял? – Спросил он. – И почему?

– Не знаю! – Завопил пустой еще громче. – Я почему-то не могу пройти! И маска трескается!

– А почему это тебя беспокоит? – Не понял Хиракава. – Вы же вроде сильнее от этого становитесь.

– Ага, знаешь, как больно!

– Э… нет, не знаю, – вынужден был признать капитан.

– Ну вот! Слушай, не жмоться, вытащи меня, тебе же только руку протянуть! Тут знаешь, как страшно! Тут твари какие-то!

– Ты в Сейрейтее, что ли? – Догадался, наконец, Хиракава.

– Не знаю! Наверное!

– Меняемся?

– А? – Пустой не сразу сообразил, что к чему. Потом дошло. – Ага!

Хики немного поерзал и вытащил наружу лапу. Хиракава крепко взялся за нее, уперся локтем в песок. Некоторое время оба копошились, пристраиваясь, примериваясь, чтобы одним рывком оказаться на месте своего напарника. Никому не хотелось преждевременно выдернуть к себе другого, оставшись, таким образом, на прежнем месте. Но вот они прицелились, обменялись напоследок пристальными взглядами и разом дернули, одновременно толкнувшись ногами.

Короткий, головокружительный полет кубарем сквозь непонятно что, – и вот уже Хиракава обнаружил себя лежащим на твердых камнях. Никакого пустого поблизости не наблюдалось.

***

Дальнейшее он воспринимал урывками. Только лишь инстинкт самосохранения вывел Хиракаву из тумана, измученный разум отказывался служить. Запомнился чей-то вскрик, перед глазами, отвыкшими от света, мельтешили незнакомые смазанные лица. Кажется, он даже ухитрялся вести себя адекватно. Отвечал на вопросы, но не мог потом вспомнить, что говорил. Его зажали в кольцо, не давая возможности хоть как-то сориентироваться на местности. Сознание порывалось дезертировать.

Потом кто-то налетел на него сзади, повис на шее, и Хиракава узнал Кьораку только лишь по яркому кимоно. Шунсуй живо определил его состояние, подхватил под локоть и вытащил из окружения.

Кеничи более-менее пришел в себя только в госпитале, учуяв аромат еды. С трудом удержавшись от утробного рыка, он налетел на пищу и, почти не прожевывая, проглотил предложенную порцию. Только после этого он, наконец, огляделся. На него снисходительно и благосклонно взирали капитаны Кьораку и Унохана.

– Ну как, оклемался немного? – Улыбнулся Шунсуй.

– Угу, – невнятно промычал Хиракава.

– Кажется, ран нет, – проговорила Унохана, внимательно его разглядывая. – Как вы себя чувствуете?

– Есть хочу, – сформулировал Хиракава первую полностью осознанную мысль. – И спать.

– Этого сколько угодно, – усмехнулся Кьораку. Он переставил с соседнего стола еще один поднос, ранее Хиракавой не замеченный. – Надо будет, еще принесут.

– И спать тоже рядом, – добавила Унохана. – Только снимите форму, она вся в песке.

После этого блудный капитан стал совершенно некоммуникабелен. Он ел, сколько мог, а когда больше не мог продолжать, тут же начал клевать носом. Коллегам пришлось почти силой вытаскивать его из-за стола и укладывать в постель. Хиракава, конечно, не сопротивлялся, но и не помогал. Но вот его, наконец, упаковали в одеяло, и Кьораку, без особой надежды потормошив засыпающего Кеничи, все же спросил:

– Так где ты был-то?

– Знаешь, что я тебе скажу, Шунсуй, – пробормотал тот сквозь сон. – Врать надо осторожнее.