Труп на сцене - Страница 2

Пуля попала бедняге прямо в грудь. Мне было непонятно, как он смог оставаться живым и дать последнюю оценку “Параду на пустынной улице”.

Троица музыкантов безразлично взирала на меня, когда я поднялся на ноги, отряхивая пыль с колен. Ко мне нерешительно приблизился неряха-официант.

– Вы доктор? – пробурчал он.

– Простой полицейский, – ответил я, в доказательство предъявляя ему личный жетон.

– Слава Богу. Я совсем не знал, что делать. Все не мог решить, вызывать сначала врача или полицию. А сейчас уже и решать ничего не надо.

– Кому принадлежит это заведение?

– Мне, – позади меня раздался хриплый голос. – Что происходит?

Я повернулся, и перед моим взором предстала очаровательная Полуночная О'Хара. Она стояла совсем рядом со мной, свет падал сзади нее, благодаря чему я мог любоваться всеми изгибами и округлостями ее тела. У меня перехватило дыхание. Я глубоко вздохнул и на миг закрыл глаза.

– Эти духи… У них есть название?

– Естественно. “Полночь”. Я спросила: что происходит?

– Убийство. Если только этот тип не застрелил себя сам, а потом проглотил пистолет. Хотя меня и это бы не удивило.

Она взглянула на покойного поклонника джаза с отвращением.

– Кто это?

– Во всяком случае, не мой друг, – ответил я и посмотрел на официанта. – Ваш брат?

– Я его здесь никогда раньше не видел, – быстро ответил лохматый. – Вообще никогда не встречал этого типа!

– Ну а теперь и никогда больше не встретите. Это уж точно.

– Если вы на самом деле офицер полиции, разве вы не собираетесь что-нибудь предпринять? – требовательно спросила Полуночная О'Хара.

Я глянул по сторонам и увидел, что в подвале осталось только с полдюжины посетителей, да и они выглядели так, будто не могут покинуть подвал без посторонней помощи.

Еще было похоже, что они искренне надеются на быструю помощь.

– Где здесь телефон?

– В моем офисе, – ответила Полуночная. – Я провожу вас.

– А вы оставайтесь здесь, – приказал я официанту, – и проследите, чтобы никто не дотрагивался до трупа.

Официант пожал плечами.

– Да кому это взбредет в голову?

Я последовал за Полуночной через дверь в задней части сцены, на которой по-прежнему сидели музыканты, бессмысленно уставившись в пространство. Казалось, они вот-вот заиграют “О, как он гулял” для мертвеца, лежащего у их ног.

Полуночная шла, вертя всеми доступными моему взгляду частями тела. От такого действа руки мои нестерпимо зачесались и в паху все окаменело. Вот это женщина!

В одном углу офиса стоял письменный стол со стулом, а в другом – трюмо. На полу лежала шкура тигра, стеклянные глаза которого выражали неземное наслаждение. Я подумал, что это вполне объяснимо. Большинство тигров даже мечтать не могут, чтобы валяться в офисе-гримерной красивой девушки в течение целого дня, да и ночи тоже. Особенно если эта девушка похожа на Полуночную О'Хара.

Устремив взор на ее прекрасной формы грудь, лаская глазами рвущиеся на свободу соски, которым было явно тесно в узком платье, я поднял трубку и набрал номер отдела. Дежурил Хэммонд, и я рассказал ему все, что случилось.

– Я сразу пришлю сержанта Полника, а потом других парней. Сам прибуду попозже. Получил тут кое-какие улики по делу об убийстве Херста. Задержал муженька, и все идет к тому, что тот вот-вот должен расколоться. Мне необходимо при этом присутствовать.

Займись пока сам этим делом, Уиллер.

– Лейтенант Хэммонд, – произнес я сладким голосом, – так уж произошло, что именно сегодня у меня выходной. У меня нет ни малейшего желания торчать здесь, пока вы там лупцуете по ушам безвредного супруга, совершившего вполне обоснованное убийство.

– Ах да, конечно, Уиллер. Идите прямо домой! Естественно, все это будет выглядеть не так гладко в моем письменном рапорте, но…

– О'кей, – кисло пробурчал я. – Я останусь здесь, но мне все это отнюдь не нравится.

– Какое самопожертвование! И постарайся не пропустить какую-нибудь важную зацепку.

– С каких это пор вы знаете, как выглядят эти чертовы зацепки?

Я подержал трубку в двенадцати дюймах над телефонным аппаратом и резко выпустил ее. Она с грохотом опустилась на рычаг, и если мне повезло, у Хэммонда могли лопнуть барабанные перепонки.

Я заметил, что Полуночная нетерпеливо наблюдает за моими действиями. Под платьем были видны длинные, превосходно изваянные ноги и четко прорисовывающийся треугольничек в паху. Когда она двигалась, ее классически сформированная грудь соблазнительно колыхалась.

– Ну так вы собираетесь что-нибудь делать?

– А что именно?

– Ну, начать расследование или как это у вас называется. До каких пор этот мертвец будет здесь лежать, нанося урон моему бизнесу?

– Какое-то время ему еще придется полежать. Надо, чтобы его осмотрел наш врач, нужно его сфотографировать в разных ракурсах. Все эти рутинные действия нужны нам, чтобы не оставаться безработными. Я даже и не вспомню, кто это все придумал.

Я закурил сигарету.

– Так как ваш официант занят в настоящий момент, можно я обслужу себя сам? – Находясь так близко от нее, мне просто необходимо было что-нибудь выпить. Хотя бы для того, чтобы занять руки.

– Найдете все необходимое вон в том баре, там вполне достаточный ассортимент. Вы всегда пьете на работе?

– Нет, только тогда, когда есть возможность, – пришлось мне признаться. Я открыл дверцу бара.

– Вам что-нибудь плеснуть?

– Водку с тоником. Это для моих нервов.

– А что для вашей фигуры? Она просто восхитительна.

– Типичный подход фараона, – она ухмыльнулась. – Прямой и тупой.

– С соответствующей практикой у меня будет лучше получаться.

Я налил девушке водки, а себе шотландского виски, на этот раз настоящего. Выражение отрешенности было на ее лице, когда Полуночная взяла стакан.

– Вас что-то волнует?

– Просто задумалась, – с горечью в голосе ответила девушка.

Через пять минут в комнате появилась небольшая процессия. Во главе сержант Полник, за ним – доктор Мэрфи.

Доктор с любовью взглянул на меня.

– Когда-нибудь настанет тот чудесный день, когда я подберусь к тебе достаточно близко со скальпелем в руке, чтобы вскрыть твой череп и выяснить, что же блокирует твои уши.

– Да ничто не блокирует мои уши. У меня стопроцентный слух.

– Только не говори мне этого! Если у тебя нет затычек в ушах, так как же тебе удается удержать вакуум в голове?

– Это доктор Мэрфи, – представил я его Полуночной. – В определенных кругах известен как “Малыш-Убийца, инкорпорейтед”. У него есть уже два кладбища собственных пациентов.

– Но она не похожа на труп, – возразил Мэрфи, пожирая глазами Полуночную. – Она еще дышит. – Он глубоко вздохнул.

– Что за противный человечек. – Полуночная нахмурилась. – Он почти так же отвратителен, как и вы сами. Полник вежливо кашлянул.

– Лейтенант?

– Сержант?

– Нас тут целая бригада. Мы можем начинать?

– Думаю, да.

Мы вышли из офиса и прошли на сцену. Мэрфи опустился на колени рядом с телом и начал его осматривать.

– Мне нужно его увезти. Вы сначала все сфотографируете?

– Наверное. Так положено.

Фотограф сделал свои снимки, и Мэрфи перевернул тело.

– Пуля прошла через левое легкое. Наверняка попала прямо в сердце. Смерть была мгновенной.

– С ума сойти! – только и вымолвил я. Доктор встрепенулся.

– Что ты там сказал?

– Это не я сказал, – объяснил я ему. – Это он, – я показал на труп. – Я слышал выстрел и слышал его крик. Потом он появился на сцене перед троицей музыкантов, сказал “С ума сойти!” и скопытился.

Мэрфи гадким тоном пробормотал:

– Сколько времени прошло с того момента, как он закричал, до того, как скопытился?

– Может, секунд пять. Может, меньше.

– А сколько, по твоему мнению, длится мгновенная смерть?

– Здесь ты врач, – вежливо ответил я.

– Я сделаю вскрытие, как только тру повозка привезет его ко мне. Что-нибудь еще надо?