Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Страница 2
– Слушай, – снова проговорил громила, который, скорее всего, главный, с напряжением оглядывая широкие и крепкие плечи Олега. – Мы не хотим тебя калечить. Ты по ходу и так какой-то юродивый, рыжий, в волчовке. Иди по-хорошему.
Олег печально вздохнул.
– Уйду, уйду, я всегда ухожу. Но меня находят. Не дают уединиться…
– Да вали уже, убогий! – рявкнул тот, что подальше.
Двинув плечами, Олег произнес буднично:
– Пустите женщину, я и уйду.
Громилы снова переглянулись, девица всхлипнула, по щекам льются блестящие дорожки, сама бледная, губы дрожат. Женщина одета не дорого, но прилично, забраться в такой район она могла либо по дурости, либо по большой надобности. Женский ум потемки, так что возможны оба варианта.
Главарь банды оскалился в гадкой ухмылке.
– Так тебе девка нужна? Ну, мы поделимся. Вставай в конец, так и быть.
Олег покачал головой.
– А я жадный. Не хочу делиться.
– Да кончай его! – выкрикнул второй и ринулся на Олега.
В полумраке сверкнуло лезвие ножа, женщина громко закричала, и вся банда с оружием бросилась на Олега.
Дрался Олег без энтузиазма, механически выставляя блоки и делая выпады. Нет большой чести и удали биться с теми, кто слабее тебя. Ему претила эта стычка, которую и дракой не назовешь, но урок преподать надо, чтобы другим неповадно было. Они еще дикари, если не понимают простых истин о человечности, так что сейчас он осуществляет самую что ни есть воспитательную необходимость. Неприятную, но нужную. Пальцы сами хватали, ломали, подворотня наполнилась хрипами, криками и хрустом костей.
Когда все стихло, Олег с грустью обнаружил себя в полумраке среди раскиданных в неестественных позах тел. Девица сидит на земле, в ужасе обнимая колени и таращась на него.
– Цела? – спросил Олег буднично.
Она покивала, Олег снова поинтересовался строго:
– Ты зачем поперлась ночью в подворотню? Не знаешь разве, что тут бывает?
– Мне н-надо было, – тихо и заикаясь, отозвалась девица.
– Надо ей было, – проговорил Олег недовольно, будто журил расшалившихся мальцов. – Одним надо, а другие потом не помнят, о чем думали. Может, я почти понял. А тут ты…
Несколько секунд его взгляд оставался суровым, но потом отрешился, будто уже унесся в незримые дали мыслить о вечном. Девушка поднялась, отряхивая грязь с подштанников, лицо чумазое, на колене дырка, пуговицы на горловине платья расстегнулись и аппетитные формы запросились на свободу.
Она спешно застегнулась и, покосившись на неподвижные тела, шарахнулась в сторону.
– Вы… вы зачем их? – прошептала она перепуганно. – Насмерть?
– А, так это твои знакомые? – рассеянно спохватившись, спросил Олег. – В следующий раз говори, мол, вы тут развлекаетесь. Уж простите великодушно, помешал.
– Чего? – выдохнула девушка. – Вы подумали, что я и эти? Да вы что! Да я… Да как вы… Да…
Олег покосился на нее, лицо скривилось, будто хлебнул прокисших щей, девушка как-то сразу сникла, втянула голову в плечи. Нахохлившись, как промокший воробей, она принялась оправлять одежду. Человек перед ней хоть и звероватый, из одежды безрукавка из волчьей шкуры да портки с сапогами, только глаза зеленые, как весенняя трава, а волосы – что неистовое пламя. Но все же мужчина, а перед мужчинами положено выглядеть достойно.
Наконец девица оправилась и взбила прическу.
– Я Люсиль, – проговорила и протянула ладонь, все еще погладывая на неподвижных мужиков, что раскинули руки на брусчатке.
– А? – отозвался Олег и нехотя обернулся.
Лицо отрешенное, словно уже забыл, что только что вырубил пятерых мордоворотов, в глазах такая усталость, будто на нем лежат заботы о судьбе всего мира, а его еще и картошку заставляют копать.
Девица опустила руку, но снова проговорила:
– Меня зовут Люсиль, и я очень благодарна вам за спасение. Не знаю, что бы со мной было, если бы вы вовремя не появились.
Где-то далеко заржали мужики, Олег поскреб подбородок и произнес спокойно:
– Да известно что. Ты бы еще в исподней рубахе по пирсу побегала, чтоб все наверняка увидели, какая ты, одинокая и молодая, готова сдаться в чьи-нибудь руки.
Щеки Люсиль вспыхнули, хотя в полумраке видно плохо, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы знать, в каких случаях у девиц краснеет лицо.
– Никуда я сдаваться не собиралась! – пылко выдохнула она и зачем-то поправила платье.
– Да? – удивился Олег. – А я думал, что женщины в одиночку по темным подворотням бродят именно за этим.
Хорошенькое лицо Люсиль исказилось от возмущения, она сложила на груди руки.
– Да как вы смеете! Я приличная девушка и не потерплю, чтобы всякие там рыжие говорили обо мне непристойности. И пусть вы меня спасли, это не значит, что можно вести себя вопиющим образом!
– Вроде никто не вопит. Уже, – чуть прислушавшись, задумчиво отозвался Олег.
Люсиль захлопала ресницами растерянно и быстро, в глазах непонимание – то ли ее спаситель шутит, то ли серьезно. Но для острастки девица вскинула подбородок и потребовала:
– Я все еще жду, когда вы представитесь. В конце концов, я же должна знать, кого благодарить за спасение.
Олег покосился назад в сторону пирса, где уже совсем темно, небо чистое и звезды располагают к праведным думам.
– Да меня можешь благодарить, чего уж… – отвлеченно проговорил он, глядя на сумеречную пристань, которая освещается единственным на берегу фонарем.
– Да что вы за невежда такой, – сокрушилась Люсиль, она все еще дрожала после случившегося, но старалась выглядеть смелой. Что неплохо, но в целом бесполезно, поскольку сейчас смелость проявлять поздно. – Вас что, не учили, как надо вести себя с леди?
– Ну…
– Вы должны мне подать руку, спросить, все ли со мной в порядке. В самом деле, вы что, из леса вышли, что ли?
Олег вздохнул.
– Как давно это было. А вроде только вчера… И деревья вроде казались больше, и трава зеленее…
– Не говорите так, будто вам сто лет, – хмыкнула Люсиль.
– Да какое там, – отмахнулся Олег.
В повисшей паузе шум ночного города стал отчетливее, где-то залаяла собака, громко и недовольно закричала кошка, возмущенная женщина обругала обоих, раздался звук выплескиваемой на брусчатку воды. Люсиль смотрела на Олега, приподняв бровь в нетерпеливом ожидании, но он задумчиво косился на пирс. Снова его отвлекли от важного, и чует его нутро, совсем не ради того, чтобы тут же оставить в покое.
– Ну? – наконец требовательно произнесла Люсиль.
– Что «ну»? – спохватился Олег.
– Вы собираетесь назвать мне свое имя?
– А в этом есть смысл? – задумчиво протянул Олег. – Все равно каждый называет, как удобно. То волхв, то калика, то ваше величество…
– Так вы… король? – изумилась Люсиль.
Олегу страшно не хотелось тратить время на пустые разговоры, он развернулся и направился обратно к пирсу, там воздух лучше и помогает сосредоточиться, а здесь в подворотне, как и во всех нынешних городах, воняет нечистотами и кошачьей мочой. А это мешает думать.
– Куда вы? – воскликнула Люсиль и к огромному разочарованию Олега бросилась следом. – Если вы король, но предпочитаете оставаться инкогнито, можете быть уверены, я сохраню ваш секрет. Ни одна живая душа о нем не узнает!
Олег чуть оживился.
– А неживая?
– Что? – не поняла Люсиль.
– Если ты обязуешься сохранить тайну от живой души, стало быть, неживым разболтать можешь?
Он на ходу повернул голову к ней, девица растерянно захлопала губами и произнесла:
– В каком смысле?
Зародившаяся искра интереса в Олеге тут же погасла, подойдя к лавке, он бухнулся на нее, устало откинувшись на спинку, и поднял глаза к небу. Оно усыпано сотнями тысяч звезд. И ведь горят они уже столько лет, Олег бывал там, где, по мнению старейшин и магов, обитают небесные светила, но теперь все не так. Светила больше не живут на небесной тверди, а боги не носятся в огненных колесницах. Да и где теперь эти боги?