Трое из Города - Страница 3

Но, как они не спешили, а турнир уже начался.

Данюшки только подбегали к Цитадели, когда трубы Герольдов возвестили начало первой схватки.

– Ну вот, опоздали! – расстроился Шустрик, увидев битком набитые трибуны и запруженное народом пространство у двойной ограды ристалищного поля.

Только перед королевской трибуной было посвободнее. Вдоль ограды стояли высокие, строгие Меченосцы из Королевской Гвардии. Они следили за порядком.

Полосатик, не раздумывая, двинулся прямо к королевской трибуне.

– Ты что?! – догнал его Затычка. – Выпрут нас, как миленьких!

– Ничего не выпрут! – даже не остановился Полосатик. – Видишь, сегодня Алые дежурят? У меня знакомый здесь есть. Пропустит!

Он не соврал. Усатый Меченосец в роскошном шлеме приветливо махнул рукой и пропустил их на свободное место.

Шустрику первое время казалось, что их все равно прогонят, и он поминутно оглядывался на трибуну.

Там, в центре ложи, пышно украшенной хвостатыми флагами, разноцветными полотнищами, в высоком резном кресле сидел сам Король, Хромис Двадцать Седьмой, а вокруг него расположилась свита.

Изящно помахивали полупрозрачными веерами гуппи. Почтенные статс-дамы, устроив удобнее свои толстые телеса на сидениях, судачили и сплетничали. Важные сановники, увешанные орденами и звездами на массивных нагрудных цепях, не спеша, с видом знатоков, обсуждали удары сражающихся. Свободные от сегодняшних боев (то есть проигравшие в предыдущих…) кавалеры любезничали с красотками гуппи.

Самой красивой Шустрику показалась принцесса Бурунди в нежно-розовом платье с высоким стоячим воротником и с небольшой короной на голове. Она сидела около отца и внимательно смотрела на бой.

В это время сражение первой пары закончилось.

На поле вышли Непобедимый Силач и Забияка.

Зрители взорвались приветственными криками: это были лучшие бойцы королевства. С их выходом Шустрик и думать забыл о своих страхах, не замечая больше никого, кроме Забияки.

По древнему обычаю оружием бойцов Бетта Спленденс были шпаги. Бойцы отсалютовали ими зрителям и застыли в противоположных концах поля. Их было видно отовсюду.

Забияка щеголял в черном блестящем костюме, украшенном пышными серо-голубыми воротником и манжетами.

Манжеты и воротник Непобедимого Силача были ярко-малиновыми, а камзол – лилово-желтым.

На лихо заломленных шляпах у обоих красовались роскошные алые перья. Это был знак бойцов высшего класса.

Протяжно прозвучала труба, и соперники начали медленно сходиться. Казалось, они танцуют – так упруги были их шаги. Осторожно кружа друг против друга, бойцы не пускали пока в ход оружие.

Наконец первым не выдержал Непобедимый Силач и сделал пробный выпад. Забияка хладнокровно его отпарировал. И бойцы снова принялись кружить в странном танце. В такт их движениям колыхались алые перья.

Теперь Забияка решил немного подразнить соперника и легкими быстрыми выпадами превратил роскошные кружева Непобедимого Силача в лохмотья.

Непобедимый Силач не остался в долгу и тоже изрядно проредил воротник противника.

Зрители вопили от восторга: всем было видно, что не только капельки крови, но даже лишней царапинки не появилось на костюмах – так искусны были бойцы.

Это была всего лишь разминка. Для того и надевались пышные воротники и манжеты, чтобы (на радость зрителям) под ударами клинков превратиться в развевающуюся бахрому.

Теперь же схватка началась всерьез.

Забияка (недаром у него было такое прозвище) пошел в атаку, делая выпад за выпадом. Непобедимый Силач парировал, стремясь свою оборону превратить в наступление.

На трибунах стало тихо, лишь звон клинков разносился над ристалищем.

Непобедимый Силач понемногу разошелся и стал теснить Забияку к ограде. Он был на голову выше и раза в полтора шире соперника и наступал неторопливо, лишь шпага порхала в руке.

Забияку выручила увертливость. Он лихим финтом сумел вывернуться, сделал резкий выпад и чиркнул клинком над ухом Непобедимого Силача. Пушистое перо отделилось шляпы и, мягко планируя, словно осенний лист, упало на землю.

– Забияка оборвал хвост Силачу!!! – завизжал от восторга на все поле Затычка. – Так ему! Так ему!

Непобедимый Силач взревел и попытался достать противника, но у Забияки были другие планы. Он резко ускорил выпады, и Силачу пришлось снова уйти в оборону. Не успевая за молниеносными движениями, Непобедимый Силач все чаще пропускал уколы.

Победа и так клонилась на сторону Забияки, но он решил завершить ее красиво – и это ему удалось. Клинки бойцов встретились, ловким движением Забияка выбил шпагу из рук Непобедимого Силача. Блестящий финал!

– Скорей обратно, перемена вот-вот кончится!.. – дернул вопящих от радости друзей Полосатик, глядя на башенные часы.

Обратно они бежали еще быстрее, чем на турнир, но все равно не успели. Звонок прозвенел, когда данюшки только свернули в Школьный Проулок. Поэтому у двери они сделали самые покаянные лица и, заранее понурив головы, гуськом вошли в класс.

Выстроившись у стенки, они привычно затянули старую песню:

– Простите нас за опоздание, господин Учитель! Мы больше не будем…

“Странная тишина что-то в классе…” – мельком подумал Шустрик.

– Очень надеюсь, молодые люди! – раздался бас Директора школы.

Из-за того, что данюшки смотрели только себе под ноги, изображая несуществующее раскаяние, они не заметили, что рядом с господином Лабео стоит разъяренный Директор, поджидая именно их.

– Я наслышан о ваших подвигах! – сурово хмуря брови пророкотал он. – Госпожа Колиза была возмущена вашим отсутствием на уроке географии, и я возмущен не меньше ее! Такой беспрецедентный поступок, как прогуливание уроков – позор для учеников! А, особенно, для будущих Гонцов, география которым нужна, как воздух!

– Господин Директор, а что значит “бес – пре – це – ден – тный”? – как ни в чем не бывало, спросил Затычка, рассудивший, что хуже все равно не будет, а новое слово узнать никогда не поздно.

– Это значит “неслыханный”!!! – рявкнул Директор. – Поздравляю вас, вы добились определенных успехов. Во-первых, вы не будете аттестованы по географии за год и посвятите летние каникулы изучению этого полезного предмета. Во-вторых, четвертная оценка по поведению вам ставится “неудовлетворительно”. В-третьих, завтра же я жду ваших родителей для давно назревшей беседы. И, в-четвертых, вы останетесь после уроков. Садитесь на места, лоботрясы! Продолжайте урок, господин Лабео.

Директор не поленился, сам вынул у каждого провинившегося из сумки дневник, и унес дневники с собой.

Данюшки хмуро уселись. Остальной класс, пораженный суровостью кары, сидел тише воды – ниже травы.

У друзей на душе скребли кошки: четыре наказания сразу за один пропущенный урок – все-таки, чересчур. Но в глубине души они считали, что за такой замечательный бой Затычки с Непобедимым Силачом не жаль получить и вдвое больше неприятностей.

Уроки прошли, и счастливые одноклассники разбежались по домам, а данюшки остались в пустом классе. Господин Лабео поручил им разбирать шкаф с картами и тоже ушел.

Карты были старые, пролежали в шкафу очень долго и покрылись толстым слоем пыли. Чихая и кашляя, данюшки вытаскивали их на белый свет, разворачивали, протирали тряпкой и заклеивали дыры, прорванные указками и прогрызенные мышами.

Шкаф упирался в потолок и был забит бумагами доверху, поэтому даже за три часа каторжной работы они не смогли разобрать и половины.

– Мы не будем сдавать осенью переэкзаменовку по географии! – радостно заявил Шустрик, вытирая пыльной ладонью лоб, отчего тот стал полосатым.

– Почему это? – заинтересовался Затычка, уныло болтая кисть в ведерке с клеем.

– А мы погибнем здесь, около этого шкафа, как каторжники на золотых рудниках Зловещего Края! – еще радостней объявил Шустрик.

Полосатик потянул очередную карту, и вдруг все рулоны лавиной посыпались из недр шкафа, накрыв Полосатика с головой. Облако пыли поднялось в воздух.