Трое - Страница 18
— Ну хоть вы упросите!
Фрося уже пришла в себя. Она сняла котомку, поставила ее у ног. Глядя в раскрасневшееся лицо Шестова, сказала:
— Хоть на минуточку, милый, разреши увидеться… На минуточку — и мы уйдем…
«Может, на колени перед ним упасть? — мелькнуло у нее в голове. — Быть рядом с Егором — и не увидеть его? Мыслимо ли это? Да он никогда и не простит. Да мои ноги обратно не пойдут…»
Но то ли силы покинули ее после долгой дороги, то ли грозный вид офицера подействовал, как бы там ни было, а Фрося почувствовала, что она больше не способна постоять за себя — ни лестью, ни нахрапом. «Вся надежда на Дашку», — подумала обреченно.
Комбат вернулся за стол.
— К кому хоть пришли? Фамилии?
Фрося с надеждой выпалила:
— Моего — Тубольцев Егор Григорьевич.
— Алутин Макар Герасимович, — вслед сообщила Даша и толкнула Митьку в бок: говори, мол, быстрей.
— Алутин Родион Михайлович, — тише всех сказал Митька. Шестов уставился на Митьку: послышалось что-то знакомое.
— Ну-ка, повтори громче.
— Алутин, Родион Михайлович, — повторил Митька громче, уставя глаза в земляной пол.
— Этого Алутина я знаю. Ты сын его, что ли?
— Сы-ын…
— Хороший у тебя отец, — более мягко заговорил Шестов. — Золотые руки у него… Младший сержант, Алутина ко мне! Из второй роты.
«Устрою Родиону свидание с сыном — и мы будем квиты за сапоги», — обрадовался комбат неожиданному повороту дела.
— А наших не позовут? — со слезами на глазах спросила Фрося.
«Эта женщина к Тубольцеву… А ведь его сегодня утром…» — вспомнил комбат. А сказать ей об этом не было сил. Представил, как она зайдется в крике, упадет в беспамятстве. Нет, пусть уж лучше обо всем из извещения узнает… В своей деревне…
Сказал холодно, словно не слышал вопроса:
— Вчера получен приказ свыше: посторонним на передовой находиться категорически запрещено!
— Так мы же шли… Хоть на минуточку… Только сказать кое-что да вот передать, — подняла Фрося котомку.
— Через Алутина передадите, — отрезал Шестов. — Все, разговор окончен. Не хочу неприятностей…
И вдруг похолодел: а ну как рядовому Алутину про Тубольцева известно… И он проговорится… Не избежать тогда крика… Надо что-то предпринять. А что конкретно? Ага!
Срочно вернуть младшего сержанта: пусть он предупредит Алутина. Чтобы тот молчал. А передачу можно взять — и у этой тетки, и у девчонки.
И Шестов, никому не доверяя, сам выскочил из хаты — за младшим сержантом, благо он еще далеко не ушел…
Из прохладной хаты Фрося с Дашей вышли на душную улицу, придерживая друг друга — будто под коленями им подрезали жилы.
Втроем — Митька почему-то тоже недовольный — они встали под кустом ивы, недалеко от хаты, в ожидании Родиона…
Когда под утро они подходили к Карасевке, услышали дальнюю сплошную кононаду. Это советские войска начали знаменитую в Курской битве артиллерийскую подготовку — на десять минут раньше противника…
