Тридцать пять минут и три года (СИ) - Страница 21

- Адмирал, уже завтра пойдут вопросы о том, куда пропал полковник. Как мы представим это дело?

- Отправлен на срочное задание лично от Верховного лидера, - отозвался Гаррас. - Мне всё равно идти к нему с докладом, уверен, он поддержит решение не афишировать произошедшее. Это не нужно ни ему, ни нам, ни остальным офицерам, ни капитану Хаксу.

- И погиб, наверное, да… - продолжила Джер линию секретного задания. - А что насчет других пособников, если таковые имеются? Ведь, возможно, он провернул это не в одиночку.

- Нет, с Фетчем никто не работал, - покачал головой адмирал. - Он асоциален и даже опасные задания предпочитал выполнять без разделения командования. К тому же, в своей каюте одному можно делать что угодно. Вызвал на доклад и поразвлекался. А вот частый приход помощника, а затем и жертвы мог бы быть замечен. Но мы окончательно обсудим это после разговора с капитаном.

На этом старшие офицеры замолчали, а минут через десять дверь каюты плавно отъехала, и оттуда сначала выкатился дроид, а затем вышли двое в медицинских халатах: старший хирург и младший, его помощник.

У второго глаза были в пол лица и уставился он на адмирала, как будто впервые видел.

- Доброй ночи, - Гаррас мысленно выматерился, вспомнив приветствие Фетча. - Благодарю вас за помощь и быстрое реагирование на ситуацию. Переговорите с моим адъютантом, будьте любезны. Джер, закончишь - приходи. Мы тебя подождем.

И Гаррас прошел в каюту.

Лежавший на кровати Хакс подорвался было встать, но адмирал жестом остановил его.

Выглядел капитан весьма плачевно. Растрепанный, жутко бледный, с покрасневшими и мокрыми от слез боли глазами и перевязанный черными эластичными бинтами от груди до бедер.

Гаррас пододвинул стул для Джер, а сам опустился на край кровати.

- Как ваше самочувствие, капитан?

- Сэр, моя смена завтра, а я не дойду до конференц-зала, мне запретили новые приемы обезболивающих, - выдал Хакс. - Сказали, что если возобновится внутреннее кровотечение, а я не почувствую…

- …то вам не поздоровится, и правильно сказали, - прервал его адмирал. - Отработаете, когда оправитесь, я договорюсь о замене.

- Благодарю вас, сэр, - тихо ответил капитан.

На этом моменте вошла Джер, пояснившая врачам, что состояние капитана Хакса нельзя разглашать ни под каким предлогом, и на миг замялась, ожидая команды о том, куда ей садиться или остаться стоять.

- Адмирал-адъютант, - хрипло поприветствовал офицера Хакс.

- Садитесь, адмирал-адъютант, ну, вот ваш стул, - хмыкнул Гаррас и перевел взгляд обратно на Хакса.

И зацепился за явные следы от укусов на его левом плече.

Капитан перехватил взгляд и тут же вздрогнул и опустил глаза, густо заливаясь краской до самых кончиков ушей.

Адмирал же на некоторое время потерял дар речи. За изнасилования в армии во времена Империи было принято казнить, сейчас до этого еще не добрались, но…

- Адмирал, сэр, позвольте спросить вас… - подал голос Хакс, и Гаррас коротко кивнул. - Доказана ли вина полковника Фетча?

- Однозначно, - лаконично ответил адмирал.

- Я попросил врачей оставить это, - капитан поднял руку и протянул командующему виброиглу, у крышки которой всё еще были следы свежей крови.

Тот молча принял предмет и вытащил из кармана контролер. Повглядывался в кнопки. Надавил нужную.

Игла слабо зажужжала, оживая по всей длине. Гаррас сменил режим, и она крупно задрожала в пальцах.

- Сэр, оставьте мне на память? - усмехнулся Хакс. - Без контролера.

Гаррас приподнял бровь, но, подумав и выключив, вернул иглу подчиненному. Хакс всегда был на виду, по горло в делах, ему некогда было никого мучить.

- И позвольте попросить, сэр?.. - продолжил тот.

Гаррас снова кивнул.

- Раз дело решено, позвольте мне самолично очистить базу данных компьютера полковника Фетча, разобраться с содержимым каюты и совершить то правосудие, которое вы посчитаете нужным, - твердо закончил капитан.

Гаррас вернул бровь в приподнятое состояние, и лицо его приобрело насмешливое выражение:

- Не много берете на себя, нет?

- Никак нет, сэр, - моментально откликнулся Хакс. - Я могу прямо сейчас выложить следовательской команде из шкафов полковника и пыточный шлем, и шокер, и ошейник, и иглы, но это разлетится на весь корабль, потому что рот на замке кто-нибудь да не удержит. Камеры…

Хакс опять весь вспыхнул и даже зажмурился на мгновение:

- Мне невыносима мысль о том, что кто-то увидит мой позор. И вместо “капитан Хакс” все за глаза станут называть меня “рыжий, которого имел в жопу забрак-садист”.

Капитана ни разу не смутило присутствие в каюте женщины - в Первом Ордене они не считались существами более хрупкими морально, чем мужчины.

Гаррас поморщился: в общем и целом, Хакс был прав. Навсегда ломать его карьеру подобным образом не хотелось, особенно после проявленной храбости и силы воли. Но всё же… складывалось ощущение, что он что-то скрывал.

Джер почувствовала то же самое, что и её начальник. Хакс вряд ли лгал про то, что видел и что испытал - укусы на плече говорили сами за себя. Однако так уверенно забирать на себя ответственность за отвратительные данные с собой в главной роли…

- Мы понимаем ваше тяжелое положение, однако как к офицеру Первого Ордена взываем к вашей полной откровенности. Вы перечислили много пыточных объектов, - осторожно отметила женщина. - Вы все их испытали на себе или только видели?

Хакс ожидал этого вопроса. И он до сих пор не имел уверенности в собственном ответе.

- Все, - негромко сказал он, - кроме ошейника, но его обещали мне, если я не прекращу пытаться бунтовать. Когда мы оставались в его или моей каюте наедине, он каждый раз пробовал новое. Шлем очень маленького размера, сдавливает голову и начисто блокирует звук и зрение. Это для того, чтобы если вы проверили, вы знали, что я честен. Шокерами того типа пользуются бандиты на нижних уровнях планетарных экуменополей. С иглами никогда раньше не сталкивался, они минимум трех типов. Вот такие дистанционные, - Хакс кивнул на контролер в кулаке Гарраса, - простые и еще короткие, которые целиком погружаются в тело, включая и механизм. Такую он использовал на мне только один раз, позавчера, и велел мне вытаскивать самому. Я вытащил, вскрыв прокол офицерским виброножом, мне… приходилось работать с ранами. Это прописано в моем профиле. Позавчера так же был единственный раз, когда он вколол мне обезболивающее, потому что иначе я бы не смог никуда пойти наутро.

Хакс тяжело выдохнул.

- Полковник безусловно захочет унизить меня, отомстить хоть как-то. Я очень боюсь того, что стоит кому-нибудь к нему прийти, и он или солжет, чтобы вы просмотрели записи, или просто выложит что-нибудь про меня. Из… грязных вещей. Вещей, которых не нужно слышать никому, потому что пытки всеми инструментами были куда менее унизительны, чем другая часть.

Капитан приподнялся, помогая себе рукой, и на пару секунд повернулся к старшим офицерам спиной. Там, надо всеми бинтами, дезинфицирующая мазь уже впиталась в кожу и была различима лишь по блеску до крови стертой обо что-то кожи.

Либо об пол, либо об стену, понял Гаррас.

- В каюте полковника есть инструменты не только для обычных пыток, - опускаясь обратно на подушку, сказал Хакс. - И если хоть одна подробность вылезет на поверхность, я пущу заряд себе в висок, потому что…

Он зажмурился и закрыл лицо руками.

- Простите, что я не рассказал о полковнике сразу, - сдавленно раздалось из-под ладоней.

- Эй, эй, не берите на себя слишком много, капитан, - обеспокоенно и мягко, совсем негромко обратилась к нему Джер. В ее глазах мгновенно вспыхнуло искреннее сочувствие, а сердце кольнула совесть, и женщина протянула руку, чтобы мягко коснуться плеча Хакса - но только кончиками пальцев, чтобы тот ненароком не испугался.

- Вы поступили благородно, что заступились за своих людей, и сильно, что нашли в себе твердость сообщить нам. Вас не за что прощать.