Три революции - Страница 6

Другими известными "легальными марксистами" были будущие православные философы С.Н.Булгаков и Н.А.Бердяев.

Один из лидеров кадетов Милюков совершил эволюцию от народников, через социал-демократов до лидера либеральной буржуазной партии.

С "легальным марксизмом" так и не смогли до конца порвать меньшевики. На их засилье после Октября уже в большевистской партии жаловался Троцкий: "Впоследствии двери перед меньшевиками и эсерами были широко открыты, и бывшие соглашатели стали одной из опор сталинского партийного режима". [7]

Народник Плеханов, не сойдясь с будущими эсерами во взглядах на индивидуальный террор, стал убежденным марксистом, по сути - отцом-основателем и первым идеологом РСДРП. Долгие годы он посвятил непримиримой критике народников с точки зрения марксизма. Отголоски этой борьбы слышны в работе Ленина "Друзья народа и как они сражаются против социал-демократии".

Но хоть социал-демократы и обрушивались с резкой критикой на тех же эсеров, явное влияние марксизма прослеживается и в программе этой партии. К примеру, вот как в ней трансформировалось представление о Мировой революции:

«Во всех передовых странах цивилизованного мира, параллельно с ростом населения и его потребностей, идет рост власти человека над природой, усовершенствование способов управления ее естественными силами и увеличение творческой силы человеческого труда во всех областях его приложения...

Но этот рост... происходит в современном обществе при условиях буржуазной конкуренции разрозненных хозяйственных единиц, частной собственности на средства производства, превращения их в капитал, предельной экспроприации непосредственных производителей или косвенного подчинении их капиталу. По мере развития этих основ современного общества, оно все резче распадается на класс эксплуатируемых тружеников, получающих все меньшую и меньшую долю созидаемых их трудом благ, и классы эксплуататоров, монополизирующих владение естественными силами природы и общественными средствами производства...

Классы эксплуатируемых естественно стремятся защищаться от тяготеющего над ними гнета и, по мере роста своей сознательности, все более объединяют эту борьбу и направляют ее против самых основ буржуазной эксплуатации. Международное по своему существу, движение это все более и более определяется как движение огромного большинства в интересах огромного большинства – и в этом залог его победы.

Сознательным выражением, научным освещением и обобщением этого движения является международный революционный социализм...

Партия социалистов-революционеров в России рассматривает свое дело как органическую составную часть всемирной борьбы труда против эксплуатации человеческой личности». [8]

Совершенно марксистская фразеология. А ведь это эсеры, крестьянская партия, наследники народников!

Марксизм настолько впитался в политическую жизнь России на рубеже XIX - XX веков, что вычленить его, представить обособленным деструктивным течением вряд ли возможно. В той или иной мере марксистами были все основные политические силы. Дальнейшее дробление шло уже по пути трактовок марксизма, принятия или непринятия его революционной составляющей и т.д.

Для нас сегодня крайне важно разобраться в перипетиях этих теоретических дискуссий, а затем и прямых вооруженных столкновений. Тем более, что свои аналоги они имеют и в современности.

Примечания:

[1] История экономических учений, М., 1963. Цит по эл. версии http://www.ekoslovar.ru/istoria.html

[2] Там же

[3] Философский портал, Сборник материалов научной конференции к 180-летию со дня рождения К.Маркса. В.Ф.Пустарнаков, «Парадоксы в истории марксизма в России». Цит по эл версии. http://www.philosophy.ru/iphras/library/marx/marx20.html

[4] Там же

[5] Там же

[6] Эдвард Карр «История Советской России». М.: Прогресс, 1990.

[7] Л.Д.Троцкий. История русской революции, Т.2. Цит. по эл версии.

[8] Полный сборник платформ всех русских политических партий. С приложением высочайшего манифеста 17 октября 1905 г. и всеподданейшего доклада графа Витте. – Изд. второе. – СПб.: “ННШ”, 1906. цит. по эл. версии.

Становлению Российской социал-демократической рабочей партии способствовали три идеологических конфликта - с народниками, «легальными марксистами» и «экономистами».

Народническое направление российской революционной мысли делало ставку на крестьянство. В аграрных бунтах оно видело зародыш движение масс, способный разрушить доживающий последние дни специфический российский пост-феодализм и недокапитализм. Однако, даже впитав марксистские воззрения, будущие эсеры исходили из возможности перепрыгнуть буржуазный этап развития страны. В крестьянской общине они видели прообраз коммуны будущего, полагая, что с опорой на нее реально сразу осуществить переход к социализму, или "крестьянскому коммунизму", как называли его позже.

Социал-демократы громили эту точку зрения сразу по нескольким фронтам. С одной стороны, опираясь на марксистскую теорию, они указывали на невозможность миновать закономерные этапы общественного развития, перепрыгнув из феодальной формации в социалистическую. Причем, это не являлось догмой и не было "самим в себе" самоценным утверждением "потому, что Маркс так сказал". Только промышленно развитая культура с высокой производительностью труда может обеспечить "изобилие" для социализма, а для развития такой культуры неизбежно требуется капиталистический этап развития.

С другой стороны эсдеки указывали на аморфность и в целом не революционность крестьянской массы, даже не рассматривая крестьянство как класс. По выражению Плеханова крестьянство – это «состояние».

Обобщенно крестьянство социал-демократы склонны были рассматривать скорее как силу мелкобуржуазную. В лучшем случае - как слой населения, в котором только начинаются процессы разделения на классы. Правда, в работе "Развитие капитализма в России" (вышедшей в 1899 году) Ленин указывал, что этот процесс достаточно далеко зашел, что крестьянство расслаивается, выделяя с одной стороны, сельский и городской пролетариат, а с другой - сельскую буржуазию. Но эту оценку – о далеко зашедшем процессе расслоения - будущие события не подтвердили.

С точки зрения социал-демократов невозможность опоры на крестьянство была очевидна. Они делали ставку на конкретный класс - городской пролетариат. Форсированное развитие промышленности в России на рубеже веков, увеличение численности рабочих и первые забастовки, казалось, полностью подтверждали их правоту - рабочий класс стремительно обретал сознательность. Лишь события революции 1905 года, а особенно - 1917 показали ограниченность этой позиции.

Второй идеологической битвой была борьба против «легальных марксистов». Течение, возникшее в 80-90-е годы XIX века, безоговорочно принимало марксизм, полагало ближайшей исторической перспективой для России переход к капиталистической формации. Сосредоточившись на экономической составляющей работ Маркса, чтобы во всеоружии встретить момент перехода, сторонники этого течения вначале отодвинули социалистический этап в неопределенное будущее, а следом и вовсе пришли к отрицанию его революционности, полагая, что в далеком будущем достичь социализма можно будет и эволюционным путем. По сути это было простой отмашкой в сторону революционной теории. Главное, на чем сосредоточились "легальные марксисты" - это капитализм здесь и сейчас. Так из организации марксистов формировалось буржуазное движение.

Как мы видим, в подобном идеологическом перерождении нет ничего удивительного. Современные проклятия в адрес номенклатуры ЦК КПСС, которая "враз вся стала либералами и рыночниками" проистекают лишь от незнания истории.

Наконец, "экономизм" был третьим направлением, в которое вылился марксизм в России. Его сторонники, признавали себя авангардом борьбы за права рабочего класса, но призывали разделять политику и экономику. Рабочих прежде всего интересуют экономические вопросы, говорили они, что и выражается в требованиях забастовщиков об увеличении зарплаты и улучшении условий труда. Таким образом, борьба за улучшение экономического положения пролетариата провозглашалась главной целью, отодвигая политическую борьбу на идеологические задворки. Политика не снималась окончательно с повестки дня, однако она должна была стать уделом ограниченной группы интеллигенции, вырабатывающей политические решения.