Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов - Страница 8

Благодаря своим высоким стенам, город неприступен даже для великанов, вроде тех, что живут в Закатных Горах. Лишь угроза с воздуха может быть воспринята всерьез. Потому драконы — единственная опасность для крепости.

Великий Эфтур был выдуман Эрваром, сыном Эрмеда, выходцем из королевского дома в Вирлаэссе. Эрвар создал его в мыслях своих, и строительство этой крепости много лет было его заветной мечтой. Еще будучи ребенком он грезил этим. Но вот он вырос и решил претворить свою безумную мечту в жизнь. Именно под его началом был возведен Великий Эфтур. Тридцать один год длилось строительство этой знаменитой крепости. Немалую часть жизни потратил Эрвар на это, но, в конце концов, он своего добился.

В древнем Королевстве Запада, которое уже давным-давно пало под натиском Мрака, Великий Эфтур восхвалялся в песнях:

В тех стенах таится завидная мощь,

Эфтур неприступен врагам.

На башнях дозоры весь день и всю ночь,

И войско несметное там…

Все ближе и ближе подплывали Тэлеск и Ноккагар к величественным побережьям Гэмдровса, и вскоре впереди стали просматриваться стены гигантской твердыни. Все отчетливее становились ее очертания. На протяжении двух эпох гордо стояла она здесь, коротая лета. И море и степи, что раскинулись на юге, просматривались зорким глазом дозорных башен. То была столица Эфоссора, Великий Эфтур.

Одна решетчатая створка Морских Врат была открыта. И этого было достаточно, чтобы небольшие корабли беспрепятственно проходили в гавань Великого Эфтура. Лишь в недобрые годы войны или в случае приближения к берегам чужеземного флота, эти ворота закрывались.

Корабль продвигался к пристани, а Тэлеск, стоя на корме, восхищенно озирался вокруг. По левую руку располагалась Эрварова Верфь, а весь остальной берег занимали причалы. Челнок прошел меж двух больших кораблей и подплыл к пристани. Ноккагар к тому времени уже убрал парус. Он отдал на берег швартовый конец, и постепенно подтягивал борт к причалу. Длинные деревянные мостки были сплошь заставлены какими-то ящиками и бочками. На некоторых лежала разделанная рыба. Несколько человек прямо здесь ловили рыбу, осторожно закидывая удочки, чтобы не задеть привязанные рядом лодки.

Впервые в жизни Тэлеску довелось ступить на землю Гэмдровса, впервые посчастливилось почувствовать ее под ногами. Пристань была полна народу. Повсюду со своими товарами разложились заморские торговцы и рыбаки, созывая покупателей. Где-то недалеко слышались громогласные выкрики глашатая, объявлявшего что-то о новых указах короля. Рядом с красивым двухэтажным зданием лежал и напевал песни какой-то пьяница с флягой в руке. По улицам праздно бродили отряды напыщенных стражников, которые осматривали приезжих недоверчивыми, но при этом достаточно дружелюбными взглядами. Песнопевцы в ярких костюмах звонкими голосами славили Великий Эфтур. А где-то рядом послышался крик «Вор! Держи вора!», и один из отрядов стражников в тот же миг кинулся в сторону торговых прилавков.

— Ноккагар! — послышался громкий мужской голос, и к прибывшим пыхтя подбежал невысокий толстяк с широкой улыбкой на лице.

Волшебник повернул голову в его сторону и проговорил:

— А вот и ты, Одерлаг! Вечер добрый! Твоя лодка в целости и сохранности. Мне она больше не нужна.

— Рад был услужить! — кивнул толстяк, принимая сухой ответ волшебника за благодарность. — Я всегда рад помочь магу, а особенно, когда меня просит сам Ноккагар.

— Тогда окажи мне еще одну услугу, — проговорил маг. — Нам нужно где-то остановиться на эту ночь. Трактир не пойдет. Там слишком людно и неспокойно.

— Разумеется! — воскликнул Одерлаг. — Я с радостью готов принять тебя и твоего спутника в своем жилище. Там, конечно, не дворцовая роскошь, но зато там тихо и спокойно, да и живу я один. В любом случае, это лучше, чем трактир.

И Одерлаг повел их к небольшому деревянному строению, что стояло почти у самой пристани.

В старом доме Одерлага была лишь одна комната. У единственного окна стоял древний грубо сколоченный стол. На нем стояло большое блюдо, наполненное жареной рыбой. У стены, что напротив окна, был выложен большой очаг, в котором уже пылал огонь. Рядом вдоль стены друг за другом стояли три больших сундука.

— Вы тут устраиваетесь, усаживайтесь, — сказал Одерлаг, указав на длинную лавку, которая стояла у стола. — И угощайтесь моей стряпней, а то вы небось голодны. Я сейчас, только спущусь в погреб.

Путники сели на лавку и бросили рядом свои котомки, а Одерлаг взял зажженную свечу, стоявшую на камине, подошел к одному из сундуков, поднял крышку, после чего, к изумлению Тэлеска, залез в сундук и спустился куда-то вниз. Сундук оказался скрытым входом в погреб.

— Ловко придумано, — заметил Тэлеск и, обращаясь к магу, шепотом спросил: — Почему он живет один?

— Насколько известно мне, — так же тихо ответил Ноккагар, — жена его умерла лет пять назад, а дочь живет где-то у Холмов Эроллаха, в одном из тамошних поселений. Почему он не с ней, понятия не имею…

Вскоре Одерлаг вылез из погреба с большим кувшином и тремя кружками в руках. Закрыв погреб, он поставил все это на стол и, запинаясь, выговорил:

— У меня тут имеются… небольшие запасы пивка! Собственного приготовления, разумеется! Не желаете ли отведать?

— Я бы не отказался, наверное, — ответил волшебник. — К тому же, судя по числу кружек, ты уже настроен на наше согласие.

— Почему бы и нет, — добавил Тэлеск.

— Вот и славно! — обрадовался Одерлаг и принялся разливать пиво по кружкам.

Сделав первый глоток, Ноккагар сказал:

— Не впервые мне доводится отведать твоего пива, Одерлаг! Но могу смело заверить, что раз за разом оно становится только лучше. Так почему бы тебе не открыть собственную пивную?

Толстяк на минуту задумался, будто пытался до конца понять смысл сказанного.

— Вы так думаете, достопочтенный Ноккагар? — спросил он, хитро прищурив глаза.

— Я думаю, народ будет валить к тебе толпами, — сказал волшебник.

— А я так и сделаю! — произнес Одерлаг, опустошив кружку и наполняя следующую. — Пивная Толстяка Одерлага! Звучит, по-моему, неплохо.

— Не то слово! — вставил Тэлеск.

Одерлаг перевел на него взгляд и спросил:

— Прошу прощения, так ты с Эфкрола, парень? Я даже не знаю твоего имени.

— Его имя останется втайне! — быстро сказал Ноккагар, когда Тэлеск уже открыл было рот, чтобы назвать себя. — Поверь мне, на то есть свои причины.

— Как вам будет угодно, — смиренно ответил Одерлаг, пожав плечами. — Больше не спрошу.

Он вновь поставил на стол пустую кружку и в очередной раз наполнил его пенным пивом. Сделав глоток, он произнес:

— Не позволите ли осведомиться, достопочтенный Ноккагар, что за дело такое было у вас на Эфкроле? Или это тоже тайна? Двадцать лет назад вы позаимствовали у меня лодку, уплыли на Эфкрол, воротились и пропали на все эти двадцать лет. Двадцать лет от вас ни слуху ни духу! А на днях вы вдруг нежданно-негаданно нагрянули. Вновь вам лодка понадобилась. И опять — на Эфкрол… Вижу, на сей раз вы вернулись не один. Не осмеливаюсь спросить, кто он…

— Я понимаю твое любопытство, Одерлаг, — промолвил Ноккагар. — На все свои вопросы ты со временем найдешь ответы. Это уже не тайна, но лишний раз придавать это огласке все одно еще не следует. Я могу лишь намекнуть тебе, а поймешь ты или же нет, это уже твое дело.

— Хорошо, — Одерлаг опорожнил еще одну кружку и со стуком ударил ей по столу. — Еще пива?

— Благодарим, но завтра нам в путь, — ответил Ноккагар. — У тебя отменное пиво, но мы больше не будем. Как-нибудь в другой раз…

— Лет через двадцать! — посмеялся Одерлаг и потянулся к кувшину. — Ну что ж, дело ваше. А я выпью еще! Ну давайте же, Ноккагар, намекайте!

— Тогда слушай, — Ноккагар вздохнул. — Надеюсь, хоть раз в жизни интересовался летописями наших дней? Знаешь ли ты о возвращении Дардола? Вообще это имя тебе о чем-нибудь говорит, или же ты слышишь его впервые?

— Как же об этом не знать! Да ведь об этом только и твердят. Тут и поневоле узнаешь!