Три лишних линии (СИ) - Страница 17

      Лазарев подождал, когда Кирилл подойдёт ближе, и мигнул фарами. Кирилл на секунду остановился, раздумывая и пристально глядя из-под козырька, потом едва заметно махнул рукой и пошёл к машине.

      Он тяжело опустился на сиденье рядом с Лазаревым, бросив рюкзак себе в ноги.

      — Я же сказал, что не могу сегодня.

      Разозлённым или недовольным он не выглядел.

      — Ты бы и завтра сказал то же самое.

      Кирилл согласно усмехнулся.

      — Тебе что-то не понравилось? — продолжил Лазарев. — Мне показалось, всё было хорошо.

      Кирилл передёрнул плечами, помотал головой, но после десяти секунд разного рода ужимок наконец ответил:

      — Я с пацанами в бар один ходил позавчера. Там тоже всё было хорошо. Но это не значит, что я теперь туда всю жизнь должен ходить.

      Лазарев тоже не сразу нашёлся с ответом. Он барабанил пальцами по рулю и смотрел вперёд, Кирилл безучастно сидел рядом. Он мог бы сейчас выйти из машины… Впрочем, он мог бы в неё и не садиться, а мог еще по телефону Лазарева послать… Но вот сидел же.

      — Слушай, — Лазарев повернулся к Кириллу, — а были вообще люди, с которыми ты трахался больше одного раза?

      Кирилл быстро отвёл глаза и, разжав плотно стиснутые губы, с лёгким вызовом ответил:

      — Были.

      — И что, много? Когда в последний раз?

      — А ты кто, чтобы я тебе отчитывался? — Кирилл вскинул подбородок.

      — Никто. Просто любопытно, — Лазарев по реакции Кирилла понял, что нащупал болевую точку. — Что такого во втором разе?

      Кирилл пожал плечами и скосился куда-то вниз, на свои колени — немного смущённо, как будто его раскусили. Лазарев подумал, что сейчас пацан точно пошлёт его, но Кирилл вдруг сказал:

      — Я сам по себе, понял? Сам по себе. Мне не нужно вот это всё…

      — Отношения? — подсказал Лазарев.

      — Да, вся эта хуетень. Должен то, а это не должен…

      — Я от тебя ничего не требую. И не собираюсь.

      Лазарев подумал, что с Кириллом будет даже сложнее, чем ему сначала казалось. Он то ли по жизни был таким, то ли чуял подвох — и отгораживался, не давал подступиться ближе, чем на один полуслучайный трах.

      Но Лазарев всё-таки уломал его тогда, и они опять поехали к нему домой. Это повторялось всю следующую неделю: Лазарев подбирал Кирилла около его работы, вёз домой, кормил ужином, ёб, подбрасывал утром до метро. Вернее, он старался думать об этом именно так, как о последовательности необходимых действий. На самом же деле он постоянно ловил себя на мысли, что ему это нравится. Что это то, как он, наверное, хотел бы устроить свою жизнь, если бы в ней не было сына. Возможно, он даже решился бы на что-то более тесное и близкое: вряд ли на полноценную совместную жизнь, но на какое-то подобие её — совместные выходные, второй комплект ключей для Кирилла. Хотя того, возможно, такое как раз не устроило бы: он не хотел отношений, возможно, даже боялся их. Он тоже пытался представить их как последовательность ничего не значащих действий, но всё же втягивался в них: иногда рассказывал что-то о себе, пару раз поучаствовал в приготовлении завтрака, оказывается, запомнив, что в каком ящике хранится, привык к крану в ванной, а вчера после секса позволил Лазареву долго гладить себя, голову и плечи, а потом вдруг поймал его руку — Лазарев сначала подумал, что для того, чтобы скинуть — и, крепко стиснув, прижал к груди. Там он продержал её не больше двух секунд, подтянул повыше к шее и, опустив подбородок, устроил в тесной тёплой ямке под ним.

      Лазарев, который запланировал в тот вечер поговорить с Кириллом насчёт отпуска, не смог этого сделать. Торопливо предложил утром, пока они собирались: он сам на работу, Кирилл — неизвестно куда.

      — У меня скоро отпуск. Может, съездим куда-нибудь вместе?

      — Куда? — Кирилл, натягивавший джинсы, замер и посмотрел на Лазарева почти испуганно.

      — Не думал. Можно в Турцию. Хотя там жарковато сейчас.

      — Нет, — Кирилл опустил глаза и начал возиться с молнией. — Я не могу.

      — Почему? На работе не отпустят?

      — У нас самый сезон сейчас. Но вообще-то отпустят. Просто не могу.

      — Из-за денег? — прямо спросил Лазарев. — Всё за мой счёт.

      Кирилл посмотрел на него без особой радости, скорее, напряжённо.

      — Я подумаю.

      — Думай быстрее.

      — Может, где-нибудь здесь лучше?

      Лазарев покачал головой:

      — Здесь… сложнее. Там никому нет дела до того, кто с кем спит. Можно взять отель, где в основном какие-нибудь немцы и голландцы, и всем плевать… Или вообще какой-нибудь гей-френдли найти.

      Кирилл не желал встречаться с ним глазами.

      — Я подумаю.

      — Ага, думай, — Лазарев поймал Кирилла за локоть, когда тот подошёл к дивану взять свою футболку — ему нравилось его касаться, иногда хотелось невыносимо. — А, и ещё… У тебя загранпаспорт есть?

      — Нет, конечно.

      — Это хуже. Но, в принципе, можно быстро устроить. Так что не тяни.

Глава 5

      — Слушай, а почему я? — спросил Кирилл, когда они уже подъезжали к дому.

      — А почему нет? — Лазарев прищурился, рассматривая, кто сидит на скамейках напротив подъезда. Днём их занимали мамы, одним глазом наблюдавшие за детьми на площадке и непрерывно что-то тыкавшие в телефонах, вечером — молодёжь. Молодёжь садилась спиной к песочнице, лицом к подъезду, вот как сейчас.

      — Тебе бы подошла какая-нибудь манерная пидовка.

      — Это с чего? — удивился Лазарев.

      — А так… В твоём вкусе, мне кажется. Я же вообще ни о чём.

      Лазарев не ответил: на скамейке он увидел живущих в этом же доме Ивана и Димку — одноклассников Ильи. Давно боялся, что это случится.

      Он не может сейчас выйти из машины с Кириллом. Они обязательно окликнут его, и тогда… Может, поставить машину подальше, а потом… Нет, всё равно заметят, малолетние долбоёбы… Делать им больше нечего, кроме как чипсы тут жрать. Мимо них в подъезд никак не прощемить.

      — Давай лучше в кафешке поужинаем, — предложил он Кириллу: они уже ехали мимо подъезда.