Третья попытка мэра (СИ) - Страница 14
Кожаную куртку упаковали в красивый фирменный пакет. Эдвард в любом случае получил сообщение о покупке. Что же, если он позвонит, то Ферону придется остановиться, а пока к новой куртке нужны новые ботинки.
Ферон и не заметил, как часы показали шесть вечера, а он еще не обедал. Спустившись на стоянку, Ферон забросил пакеты в багажник и позвал Харриса с собой, так как водитель, наверное, тоже голоден, а уезжать еще никто не собирается. За едой Харрис продолжил рассказ ровно с того места, на котором остановился.
Дальше была стрижка. Уильямс не отступил от намерения остричь этот ужас, который с утра выглядит как мочалка, да и к тому же требует невозможного ухода. Молодой и очень странно выглядящий омега мигом признал в Фероне супруга мэра и, нацепив на себя самый покорный и заинтересованный вид, бросился к нему, игнорируя остальных клиентов. Парикмахер облобызал Ферона со всех сторон, для полноты картины ему оставалось разве что принести из подсобки плетку, упасть на колени и попросить наказания за плохо срезанную прядь, из-за которой он чуть не разрыдался. Ферон же не увидел в зеркале ничего такого, что может навести столь сильный ужас. Взамен за “непростительную криворукость” парикмахер предложил Ферону бесплатный маникюр с педикюром, а также пообещал пойти на курсы повышения квалификации, чего бы ему это не стоило. Ферон вежливо отказался, но сотрудники салона настояли на своем. Пришлось дать согласие на маникюр, но без дурацкого блестящего покрытия! Мужик Ферон или не мужик? А вот к ногам прикасаться он не позволил. На это у Уильямса был пунктик - не любит и все тут. Сотрудники салона вздохнули с облегчением, а бедная девочка маникюрщица на стрессе распарила кожу Ферона до такой степени, что оттяпай она хоть целый палец, он бы не почувствовал.
Заглянув напоследок в парфюмерный магазин и выбрав для себя мужской запах, подходящий как для альфы, так и для омеги, Ферон решил, что на этом, пожалуй, можно закончить, он и без того неплохо провел время, но к ста тысячам так и не подошел. Всего-то семьдесят. Наверное, по таким мелочам мэр не звонит.
- Ферон, я не успел предупредить, у нас…
Эдвард смотрел на Ферона округлившимися глазами. За спиной мэра с такими же непонимающими лицами сидели его коллеги. На столе в гостиной лежали планировки зданий, планы улиц и какие-то книги. Оживленная беседа, которой имело место быть, остановилась.
- Отлично выглядишь.
- Не буду мешать, - натянув улыбку, ответил Ферон и, шелестя многочисленными пакетами, потопал наверх.
И чего они так всполошились? Возможно, рубашка с жилеткой под кожаную куртку это все-таки излишек и больше подходит самому мэру, но Ферону так захотелось, что он решил не ждать и надеть все немедленно. Ну серебряный браслет с широким плетением, ну короткие волосы, наконец, отросшие брови, которые опять пытались обезобразить, прямые джинсы, да хорошие ботинки с чуть заостренным носом. Тео отличался другими вкусами, что найти нормальные штаны в дебрях лосин и шорт, больше похожих на трусы, оказалось почти невыполнимой задачей. Носить это Ферон не хотел, так что семьдесят тонн на его успокоение вполне приемлемая цена. Для мэра-то точно.
После окончания переговоров Енски ясно дал понять, что он абсолютно не жалеет о потерянных семидесяти тысячах и некогда длинных волосах. Он дал понять это два раза, а после счастливо завалился на бок и уснул.
Через полтора месяца в доме мэра назначили банкет по случаю приезда президента. Эдвард был взволнован, но не показал и толики страха. Он знал, что в его городе есть проблемы, но свою работу он выполняет хорошо, если не отлично, так что бояться было нечего. Подготовиться, конечно, надо, но в панике залатывать бюджетные дыры не придется. Это еще раз доказало Ферону, что Енски никоим образом не связан с наркоторговлей.
- Ты поможешь мне? - Ферон пытался прикинуться спящим, так как разговоры в постели обычно плохо заканчиваются, и Уильямс еще очень долго чувствует себя не в своей тарелке. - Прекрати, я знаю, что ты не спишь.
- В чем помочь? - Ферон приоткрыл один глаз.
- Я переживаю по поводу президента.
- Ты справишься, - усевшись на кровати, Ферон легонько погладил мэра по плечу.
- Я знаю, - с улыбкой ответил Эдвард.- Но моего волнения это не поумерит. Мне чуть ли не каждый день придется ходить на разные приемы, нужно открыть дом творчества, концертный зал и… Еще много чего.
- Ты хочешь, чтобы я был с тобой? - мэр кивнул. - Хорошо. У меня очень много свободного времени.
- Это-то меня и пугает.
Интересно, к чему была сказана последняя фраза? Неужели Эдвард в чем-то подозревает Ферона?
Уильямс знал, чем закончится их тесное общение, но противиться желанию быть рядом было уже бесполезно. Он попал, и борьбой тут не поможешь. Когда спецслужбы выведут его из операции, станет плохо, но Ферон справится, всегда справлялся, а пока пусть все будет так, как должно быть.
Наверное, Шон должен брызгать ядовитой слюной, но Ферон не был бы Фероном, если бы просто так сложил лапки по первой команде и перестал работать над делом. Кайл приносил разные наметки, фотографии, данные, переписки и многочисленные счета, Ферон же собирал их как огромный пазл, отматывая ненужное, а ненужного накопилось очень и очень много, столько, что Кайлу приходилось покупать новый картридж с красками чуть ли не еженедельно.
В деле было небольшое продвижение, где Ферон узнал, что картелю помогает кто-то, кто очень близко связан с мэром, так как указания на таможню уходят прямиком из правительства или, возвращаясь к самому началу, от самого мэра, также могут быть связи с полицией, но тут пока было рано говорить. Ферон решил присмотреться к коллегам своего псевдо-супруга, пообщаться с ними, к тому же появилась отличная возможность.
Мэр таскал Уильямса за собой везде и всегда, словно боялся отпустить, даже банальные думы над новыми законами проходили под наблюдением Ферона, которого на убой поили кофе и закармливали кексами. Время шло быстро, и через две недели бешеного ритма в Фероне начал разрастаться страх потери.
- Шон, у меня проблемы, - Ферон не знал, зачем он говорит это Ирвингу, но выговориться было нужно.
- Что случилось? - испуганный голос связного на том конце линии образумил Ферона. Не стоило было начинать так резко.
- Нет, это не касается самого дела, это… Это касается меня.
- Я тебя внимательно слушаю.
- Короче… - Ферон понимал, что бесполезно просить Шона не отчитываться об этом разговоре, быть посмешищем спецслужб ой как не хотелось. - Оставь это между нами, окей? - Шон промолчал. - Я по уши втрескался в мэра.
- Мы ожидали этого, - после некоторой паузы ответил Ирвинг. - Не знаю, что тебе и сказать, но ты не открыл мне тайну.
- И что делать?
- Прости, но я не могу решить эту проблему, так что отвечу так: работать, работать, как ты это делал всегда.
Этот разговор разозлил Ферона. Эти чертовы агенты ни хрена не понимают! Они и близко не бывали в той ситуации, в которой оказался он. Они сами знали, на что посылают его! “Но ведь никто не заставлял тебя влюбляться, ведь так?”- напомнило сознание. Ну и пошло оно все к черту! Ферон урвет столько счастья, сколько сможет.
О деле было решено забыть. Ирвинг сам сказал залечь на дно, Ферон так и сделает. Кайл, конечно, расстроился, что дорогие и мощные игрушки придется пока оставить, но быстро смекнул о бесполезности пререканий и споров, ведь Ферон принял очередное решение полностью влиться в политическую жизнь.
Множество сменяющих друг друга людей, постоянные поездки, куча фотокамер, интервью, где, безусловно, говорил только Эдвард, красивые места, дорогие рестораны, переговоры, а по вечерам мэр сполна благодарил Ферона за поддержку в совершенно разных формах, начиная от похвалы и комплиментов, заканчивая обещанием причислить Уильямса к лику святых. На долгие разговоры сил не осталось, но они все равно находили время друг для друга, чтобы просто поговорить и побыть рядом. Ферон таял, забывал о прошлой жизни и расслаблялся, а по ночам видел кошмарные сны, как Теон приходит к ним в дом… В его дом! В дом Ферона! И говорит мэру всю правду. Этот ужасный и полный злобы взгляд ломал Ферона на части. Эдвард кричал, что ненавидит его, чтобы он немедленно убирался, Лиза и Колин, обнимая Теона, тыкали в Ферона пальцами, смеялись, даже тот же Харрис разочарованно мотал головой и отворачивался.