Третьи звездные войны (сборник) - Страница 81

— Возле моего корабля находится наземная машина, которую я пытался сейчас вызвать к нам по радио. И чтобы это было быстрее, давай пойдем ей навстречу.

Вскоре они услышали шум двигателей вездехода. Подкатившаяся близко машина была лихо остановлена Вилдхейтом на полном ходу поворотом рукоятки на дистанционном пульте, и они взобрались в кабину.

Езда в такой машине была незнакома девушке. Она зажмурилась и вцепилась в подлокотники кресла. Когда они приблизились к звездолету, она внезапно громко вскрикнула, широко раскрыв глаза:

— Остановись! Дальше нельзя! Там смерть!

— Что случилось?

— Я вижу огромный, невероятный скачок энтропии. Взрыв…

Вилдхейт резко затормозил вездеход, готовый разразиться проклятиями к этой девчонке, пытавшейся предсказать будущие. Он, было, уже открыл рот, когда «Гагенсхайм» внезапно исчез в огненном облаке.

Внезапная вспышка осветила пустыню, стало светло, как днем. Жар от пламени был так силен, что сработала автоматическая защита, надвинув на смотровые приборы жаростойкие броневые пластинки. Огонь исчез так же внезапно, как и появился. Вилдхейт сразу же понял, что на корабль уже нельзя рассчитывать. От него наверняка уже осталось то, что даже не годилось на металлолом.

И тут, издалека, из темноты, они услышали шум ударяющихся друг о друга палок.

Стук… стук…

Звуки накладывались на низкое гудение зовущего вперед рога.

Стук… стук…

Большие, пахнущие фиалками капли забарабанили по лобовому стеклу машины. Вилдхейт ощутил, что начинает терять сознание. Его реакцией было мгновенное отключение наружной вентиляции машины и включение внутреннего климатизатора. Разум поступил правильно, и вонючий запах быстро выветрился из кабины, уступая место свежему воздуху. Потом Вилдхейт увеличил обороты двигателя машины, и она рванулась вперед с ревом рассерженного зверя, промчавшись рядом с обгоревшими останками корабля.

Странно, даже сильный гул двигателей не смог заглушить стук палок. И голос воющего рога неумолимо наполнял все закутки кабины, выходя порой за порог слышимости. Тряска машины бросала людей в разные стороны и они шатались словно травинки под напором ветра.

Вилдхейт, сыпля проклятия, включил мощные прожекторы, осветив пустынный пейзаж. Сноп света не высветил ничего необычного. Он зарядил автоматическую пушку и, остановившись на мгновение, выпустил на все триста шестьдесят градусов длинную очередь. Шум палок стих и оборвался вой рога. Для уверенности Вилдхейт выпустил еще одну такую же очередь, изменив немного прицел. Наверняка в зоне действия снарядов ничего не должно было остаться в живых. Он снова включил скорость и плавно двинул машину с места.

— Это все Дабрия, — сказал он. — Я должен был предусмотреть, что он втянут нас в ловушку. Позволяя нам бежать, он не был уверен, что будет полностью контролировать ситуацию. Конечно, лучшим выходом было бы уничтожить нас, но придать этому делу вид несчастного случая. Например, взрыв корабля. Тогда Федерация не утруждала бы себя посылкой следующего субинспектора, поскольку ясновидящий мертв. Я не представляю как твоим соотечественникам, девочка, удалось сжечь такой корабль, где они взяли оружие?

— Это не Дабрия, — покачала головой Ветка. — Это ясновидящие. Им не нужно было оружие для того, чтобы уничтожить твой корабль. Они могут, концентрируя волю, высвобождать мощную энергию.

Снопы света прожекторов высветили воронки от взрывов и тела лежащим стражников в черных туниках. Рядом с ними лежали белые палки. От огромного рога остались только разбросанные обломки.

— Мне жаль, что они погибли, — произнес печально Вилдхейт.

— Что мы будем сейчас делать? — спросила Ветка. Она чувствовался облегчение из–за того, что они избежали ловушки. Хотя страх еще полностью не покинул ее сознание.

— Мы должны найти какую–нибудь другую возможность покинуть планету. И это все! Как далеко отсюда до ближайшего космодрома?

— Здесь вообще нет космодромов. Когда Майо была объявлена лежащей за границами обитаемых миров, все космодромы были демонтированы, а звездолеты уничтожены. Таким же образом был введен запрет на посадку и взлет с планеты.

Вилдхейт остановил вездеход и выключил двигатели.

— Коул, я хочу поговорить с Ховером, — начал он. — Ты можешь связаться с Таллатхом?

— Я не вижу в этом никакой необходимости, — отрезал Коул. — Ведь ты можешь воспользоваться для этого передатчиком ФТЛ.

— Его мощности не хватит пробиться к Земле. Местное солнце излучает волны, которые будут затруднять прохождение связи по каналу.

— Ну что ж, поскольку ты любишь меня, я свяжу тебя с Ховером.

Такой вид связи всегда оставался загадкой для людей. Симбиоты силой духа проникали сквозь разные измерения, используя свой разум, который люди не могли понять. В какой–то момент квантового времени, в какой–то альтернативной вселенной, оба симбиота сближаются и, становясь единым целым, единой личностью, обеспечивают такую связь. Но они неохотно пользуются этой возможностью, так как она требует огромного напряжения разума симбиотов.

Коул подал знак.

— Алло, Джим! Здесь Ховер! Что случилось?

— Я все еще на Майо, Гесс. Со мной ясновидящий Хаоса, но корабль взорван. В этот момент мы находимся в вездеходе, и местная полиция настроена против нас очень враждебно. Что ты можешь сделать, чтобы вытащить нас отсюда?

— Подожди секунду, я проверю расписание рейсов звездолетов. Гм… неважно. Космические силы Федерации ввязались в бой с чужаками, которые пытаются прорвать линию нашей обороны в квадрате 42–41, и все корабли сейчас там. Даже если мы и разыщем звездолет, то сможем добраться до вас не раньше, чем через шесть дней. Ко всему еще с этой стороны рукава нет ни одного торговца. Мы можем отправить патрульный звездолет с Земли, но он прилетит только через десять дней. Вы продержитесь так долго?

— Шансов практически нет. Без корабля я не смогу пополнить запас горючего в вездеходе, не говоря уже о еде.

— Ладно, Джим. Я объявлю тревогу по всем службам. Где–то должен быть разведчик или фрахтовик, который не значится в сводке. Во всяком случае, ты постарайся максимально экономить энергию, чтобы было чем навести на вас корабль. Как ведет себя этот ясновидящий?

— Это девушка и зовут ее Ветка.

— Ты не переборщил с опасностями?

— Нет, Гесс. Мы пока что в порядке. Девушке всего шестнадцать лет.

— И она гадает по Хаосу?

— Да, она чувствует Хаос с рождения. Мы сгорели бы, если бы она не уловила изменения энтропии вокруг моего корабля.

— Хорошо. Нам скоро понадобится все ее умение. Оружие Хаоса поразило Ганнена, когда он находился на борту корабля. Вместе с ним погибло еще несколько ученых, подающих надежды в области космических явлений.

Вилдхейт отъехал на пятьдесят миль от остановки корабля и решил здесь заночевать. Машина оставила после себя на песке широкий, легко различимый след, но субинспектор решил, что большое расстояние пока что обеспечивает им безопасность. Он отключил все системы, кроме радиомаяка.

Уже перед рассветом писк зуммера вырвал Вилдхейта из объятий сна.

— Что это? — встрепенулась Ветка.

— Космический корабль вошел в стратосферу планеты. Судя по всему, он идет на посадку. Может быть нам повезет.

Он включил детекторы, и на экране сразу же появился отраженный сигнал от корабля.

— Да, он идет на посадку, но, судя по всему, это не корабль Службы Пространства. Как–то он странно садится, не пользуясь приборами, наощупь, словно пьяный пилот сидит за пультом управления.

— Это плохо? — спросила Ветка.

— Знаешь, во всем космосе только одна раса может так лихо управлять звездолетом. Это рхакья.

— Рхакья?

— Да, это цыгане космоса. Их три или четыре племени. Они путешествуют на старых, собранных из всякого хлама звездолетах. Никто не выделил им звездной системы, да они особенно и не стремятся создать свой собственный мир и осесть на нем.

Из траектории полета корабля следовало, что ее окончание придется прямо на крышу вездехода, где находился радиомаяк. Поэтому Вилдхейт поспешно выключил его и отогнал машину на милю в сторону. Наконец, огромный корпус звездолета вынырнул из–за облаков и, натужно ревя двигателями завис на долю секунды над почвой Майо, а потом резко нырнул вниз, впечатываясь в песок, чудом не развалившись при этом.