Трепет - Страница 2

– Ничего! – хлопнула дверью Лава.

…Что же она сказала Болусу? Да уж сказала что-то. Гораздо интереснее, что сказала посланникам короля Пуруса вдовствующая королева Тимора – Армилла. Собственно, с этой вестью Лава и явилась домой. Как обычно, истязала себя в полдень в зале на третьем этаже ратуши упражнениями, надоедливый кузен пока что лишь там не домогался ее внимания, когда услышала скрип двери на втором ярусе, шаги и говор писцов. Переговаривались они вполголоса, и интересовало их, как понадежнее уберечься от гнева короля Пуруса, как не попасться ему на глаза? Лава, которая затаилась над перилами лестницы, едва не вывернулась наизнанку, чтобы разобрать испуганный шепот, и наконец расслышала главное. Отправленное две недели назад письмо в Тимор – королевское послание матери герцога Адамаса, прекрасной Армилле, с предложением руки и сердца короля Ардууса, – уже несколько дней как вернулось распечатанным и надписанным с обратной стороны лишь одним словом – «Нет». Вроде бы сам Милитум Валор, брат покойного короля Тимора, мужа Армиллы, докладывал об этом ответе Пурусу и вышел из его покоев бледным, как нынешний снег на улицах Ардууса. И верно, в самом деле, кроме этого «нет» Армилла сказала посланцам короля еще что-то, потому как оба гонца пропали безвозвратно, исчезли в тот же день, как вернулись, и вот уже с неделю ни о том, ни о другом никаких известий, и даже мечи их как торчали, так и торчат в корзинах на входе в писцовую.

На этом месте зловещего шепота Лава резко вдвинула меч в ножны, дождалась, когда внизу, вслед за испуганным оханьем, затихнет звук торопливых шагов, и отправилась домой, чтобы поговорить с отцом. И надо же ей было столкнуться с матерью? Едва успела ополоснуться холодной водой и одеться, как та появилась в дверях комнаты. Выслушала рассказ об Армилле, затем гневным кивком отослала служанку и прошипела тот самый вопрос о Болусе, что появлялся в доме своего дяди еще с утра.

Лава ничего не ответила матери, поскольку знала каждое ее слово наперед и, как всегда, не обманулась. Та начала перечислять всех, кто женился и вышел замуж за последние шесть лет, не упустив случая напомнить, что среди вельмож Ардууса даже примета образовалась; хочешь жениться, предлагай руку племяннице короля – светловолосой красавице Лаве. Она, конечно, откажет, но зато в следующем же году у тебя будет прекрасная жена, которой может позавидовать всякий. Отличная примета.

– Смотри, – привычно принялась размахивать руками мать, – шесть лет назад тебя сватал весельчак Пуэр. Принц Бабу!

– Мне было только семнадцать лет, – с гримасой попробовала возразить Лава.

– Никто не гнал тебя в тот же миг под венец, – сдвинула брови мать. – Могла бы согласиться и сейчас бы жила в любви и согласии. Однако в любви и согласии с Пуэром живет Страта Верти, принцесса Фиденты. И родила ему уже двоих парней!

– Ты об упущенных внуках жалеешь или об упущенном зяте? – попробовала пошутить Лава.

– О собственной дочери! – повысила голос Кура. – Пять лет назад ты отказала принцу Бэдгалдингира. А твоя двоюродная сестра, принцесса Фосса, не отказала. Четыре года назад ты дала отворот княжичу Вервексу Скутуму.

– Он хороший парень, но дурак, – огрызнулась Лава. – Мог бы понять, что я не просто так вернула ему его подарок – серебряный рог.

– Дурак не дурак, а Папилию Тимпанум устроил! – почти заорала мать. – А три года назад? Чем был плох еще один Краниум?

– Они прямо ополчились на меня, – затянула шнуровку котто Лава.

– О Такитусе Краниуме мечтала половина принцесс, – покачала головой мать. – А он пришел к тебе!

– Как пришел, так и ушел, – буркнула Лава. – Думал, что если уродился красавчиком, так никто не сможет его послать куда подальше?

– Что же тогда Бона Рудус его не послала? – процедила сквозь зубы Кура. – А Фалко Верти? Фалко Верти! Герцог Фиденты! Ты думала, что он будет к тебе десять раз ходить? Нет, он отправился к юной красавице Флос Краниум!

– Одни Краниумы вокруг, – скривила губы Лава.

– Точно, – отшвырнула ногой в сторону резной табурет Кура. – И последний из них в прошлом году тоже получил от тебя «нет». Веритас Краниум. На мой взгляд, так лучший из них. Надежный и добропорядочный. Где он теперь? Ах да! Он же сыграл в этом году свадьбу с Лацертой Скутум! А где ты? Ты у себя дома. Или на Воинской площади с этим поганым мечом! Весь город уже смеется над вельможной воякой! А Сигнум Белуа чем был плох? Зачем ты его летом с лестницы спустила?

– Он явился ко мне так, будто делал одолжение! – крикнула Лава.

– А разве нет? – взвизгнула Кура.

– Мне не нужно одолжений ни от кого! – едва не перешла на визг и Лава.

– Ух ты! – развела руками мать. – А кто ты такая? Ах да! Племянница короля Арундо. Лава Арундо. Красавица двадцати трех лет. Уже двадцати трех лет!

– Есть и постарше меня, – отрезала Лава.

– Хочешь выиграть в этом состязании? – сделала изумленное лицо мать. – Оглянись. Кто тебе нужен? Принцы и княжичи, герцоги и воеводы не устраивают? А ведь ты не в ларце лежишь, дочь. Ты сидишь на берегу быстрой реки, и мимо тебя проносится твоя жизнь. Мимо! Посмотри! Пустула Адорири! Жена твоего покойного дяди. Где она? Ах да! Она прихватила за горло Милитума Валора! Я даже слышала, что Пурус велел своему воеводе присмотреться к престарелой красавице! Может быть. Только они живут уже пять лет, вполне счастливы и радуются двоим детишкам. А твоя тетка Тела Нимис? Что? Все проливает слезы по убитому сыну и мужу? Нет! Ее устроил брат короля Хонора – Сонитус! Да, для кого-то выпивоха и придурок, но для нее – муж! И у нее тоже двое детей!

– Ты мне такой судьбы хочешь? – прошептала Лава.

– А какой судьбы хочешь ты себе сама? – так же тихо ответила Кура. – Или ты думаешь, что можно отказывать до бесконечности? Зачем к тебе приходил Болус? Я с утра слышала только шум, но слуги сказали, что он вылетел из дома с перекошенным лицом!

– Ну почему же? – пожала плечами Лава. – Сломанный мною нос шесть лет назад Софус ему хорошо залечил. Никакого перекоса я не наблюдала.

– Отвечай, – прошипела Кура. – Чего ты добиваешься? Для чего ты уже шесть лет торчишь на Воинской площади и машешь мечом? Зачем в мужском платье борешься с молодыми воинами и карабкаешься по их лестницам? Чтобы свести меня в могилу?

– Хорошо… – Лава закрыла глаза, потом затянула на поясе ремень с кольцами для оружия, без которого не выходила из дома. – Я отвечу. Да! Все или почти все, кто приходил ко мне, а ты знаешь не обо всех, все они неплохие парни. Некоторые уже воины. Один из них даже герцог! Хотя, конечно, они не принцы и не княжичи, нет больше ни королевств, ни княжеств, только великий Ардуус. Так что принцев было только два – Тутус Ренисус и Болус Арундо. Мой брат, кстати, чтобы ему нажраться грязью из-под собственных ногтей.

– Так он… – побледнела Кура.

– Да, – отрезала Лава. – Предлагал мне руку. Сказал, что уговорит отца и что ему плевать на то, что я его сестра. Но мне не плевать. Не на родственные связи, на собственную судьбу. И я ему отказала. И я надеялась, что ты поймешь меня. Хотя бы в том, что, если бы я дала согласие, меня бы ждала судьба его матери. И это в самом лучшем случае.

Кура молчала.

– И вот еще что я хочу тебе сказать, – проговорила после паузы Лава. – Почему ты не спрашиваешь меня о главном? Люблю ли я кого-нибудь из тех, кто хочет взять меня в жены?

– А ты думаешь, что я любила твоего отца, когда он пришел просить моей руки? – прошептала Кура.

Вымолвила и замерла. Так, словно выронила хрустальный сосуд, и тот разлетелся вдребезги. Почему-то бесшумно. И шаги отца все еще не были слышны внизу. Когда же он придет?

– А теперь? – выпрямилась и с усилием произнесла Лава.

– Теперь все хорошо, – с точно таким же усилием ответила мать. – Твой отец – достойный воин, достойный отец, достойный муж. Да, боги не послали нам детей кроме тебя. Но мы счастливы.

– Все хорошо? – удивилась Лава. – Для тебя, может быть. Но не для меня. Я не хочу жить с достоинством. Я хочу жить с любимым.