Трёхольт II (СИ) - Страница 13

Она знала, что Конгор прав, той Гуйтаны, что она любила нет больше. Но кто же вместо нее? И зачем? Она упорно не хотела сознавать, что перед ней в теле Гуйтаны, ее нареченной возлюбленной может быть кто-то еще. Быть этого не могло! Возможно они тут все сошли с ума!

Кайоссе не было место в замке, и она осталась ночевать возле лагеря войска Мортона. Ей не привыкать, только вот, как теперь быть со всем этим. Надо было подумать. Она расположилась недалеко от костра Хорра и соплеменников, зная, что хогдары ее не прогонят. Это было правдой, бравые хогдары лишь немного удивленно поглядывали в ее сторону. Но Морана старалась даже не допускать такую мысль, что они могут быть не на стороне добра. Хотя Конгор прав, “на войне как на войне”, если вдруг Ярона права, и Мортона не станет, войско будет либо распущено, либо перейдет под командование самой Гуйтаны. Это было немного дико. Гуйтана с оружием, это все равно что сама Морана подалась бы в монахи. И ей предстояло выяснить, какого рожна тут творится.

- Можно?

Немного грубый хриплый голос, отвлек ее от яростных размышлений.

Кайосса подняла глаза. Перед ней стоял Хорр с тарелкой бараньих ребрышек по-хогдарски. Она видела Хорра в последний раз до этого, десять годниц назад, он тогда был еще мальчишкой, а сейчас это статный воин, прошедший не мало боёв и сражений. На его левой скуле красовался жестокий шрам, но он не портил его мужественного лица со щербинками на лбу. Такие мужчины, помнится, очень нравились Яроне.

Морана кивнула на старый поваленный дуб напротив.

Он поклонился и присел напротив, тут же протянув ей съестное.

- Это тебе, от нашего отряда.

Отказаться было бы не уважением. Она взяла угощение.

- Благодарствую.

- Ты все так же не разговорчива – улыбнулся он, уголком губ.

“Красавец-мужчина, и почему мое сердце уже занято.”

Морана сглотнула отводя глаза в сторону, сама от себя не ожидая таких мыслей.

- Не люблю поговорить без толку – ответствовала она.

Он усмехнулся.

- Узнаю Морану Кайоссу!

Как-то это было произнесено не с усмешкой, а с гордостью.

Какое-то время они молчали, потом Хорр нарушил тишину.

- Я слышал, что ты против нашего похода на Брагинские владения. Почему?

Морана знала, что он задаст эти вопросы, слишком очевидно все было.

- А в них есть смысл? – задала она ответный вопрос.

Хорр глянул в сторону лагеря.

- Во всем есть смысл.

- И какой смысл идти к брагам, зная, что их больше, и они могут положить половину наших войнов в одно “причастие”. Не лучше ли было хорошенько продумать план по обороне от них, а не нападению?

Хорр до этого улыбавшийся, сделал серьезное лицо.

- Ты согласен вести свое войско на бойню? – испросила вепска. – Если так, то мы последний раз видимся.

Хорр было хотел возразить, но промолчал, и поднявшись произнес:

- Доброй тебе ночи, Морана!

Кайооса лишь кивнула в ответ. У нее внутри бушевала ярость, от того, что она знала, что они все идут на смерть, и ничего не могла сделать. Да и Хорр лучше нее знал это, но приказы надо выполнять. Главное на войне, это война! От этого было невыносимо тяжко на сердце.

Солнце лишь краешком показалось из-за леса, а иллинка уже была на ногах. Умывшись из большой бадьи около старого дуба, Анэка расположилась около входа в лекарню, что бы почистить оружие и наточить меч. Было еще довольно рано для этих занятий, но она решила подождать пробуждения Цианы, что бы вместе трапезничать и отправится в путь. Но не успела она подумать о том, что сегодня они скорее всего на корабль не попадут, как со стороны махинской равнины раздались крики и звон стали. Спустя какое-то время оттуда прибежал сломя голову пацан-крепыш и задыхаясь выпалил:

- Скорее, миледи, там помощь нужна!

Анэка не раздумывая бросилась за ним, совершенно позабыв, что ждет Циану.

Пацан не врал. Рядом с небольшой повозкой, двое махались мечами. Сперва Анэка не поняла в чем тут беда, а потом заметила что один из драчунов ранен, причем ранение было довольно серьезное, на первый взгляд. Белобрысый драчун держал в левой руке меч, а другая рука сжимала рану на груди.

Толпа вокруг улюлюкала и просила справедливого наказания.

- Задай ему, Фокк, этот ублюдок украл у меня коня! – орал во всю глотку махинский купец.

- Стойте! – крикнула Анэка в толпу, но ее никто не услышал, даже не повернулся никто.

Тогда она махнула пацану и ловко протиснувшись чрез толпу, встала на сторону раненного, тут же отбив выпад шедший ему в голову.

- Прочь с дороги! – взревел Фокк, крепко сбитый махинец с усами и бородкой и замахнулся на иллинку, но та отбила удар.

- Он ранен, ему нужна помощь – ответствовала Анэка.

Махинец остановился, и разводя руки в стороны сказал, обращаясь к толпе:

- А мы ему и помогаем, разве нет?

Толпа взревела с вызовом, и Фокк кинулся на иллинку.

- Не надо играть со мной – тихо сказала Анэка, но так что бы махинец услыхал.

- А то что?

- А то я разозлюсь! – так же спокойно проговаривая каждое слово ответствовала иллинка.

Но махинец лишь ухмыльнулся.

- Жду не дождусь, детка!

Анэка, конечно, не ждала что они смилостивятся. Тут и ежу понятно, надо драться.

Первый выпад махинца цели не достиг, второй – тоже. А на третий Анэка поймала его на ложный замах, меч Фокка ударился о рукоятку трехольта, и как деревянный отскочил в сторону.

Толпа охнула и отпрянула.

Анэка стояла держа меч направленный прямо в солнечное сплетение Фокка, а тот недовольно потирал запястье скаля зубы.

- Я тебя на куски порву! – скулил махинец.

Иллинка лишь улыбнулась.

- Не в этой жизни! – раздался властный голос Цианы

Толпа притихла и бросила в рассыпную. Фокк испуганно озирался.

- Возьмите его! – серьезно приказала лекарь, двум стражникам, которые пришли с ней.

Оба стражника были на три головы выше Фокка и тот даже не сопротивлялся, лишь напоследок выкрикнул:

- Мы еще встретимся!

Циана покачала головой.

- Тебя ни на миг нельзя одну оставить – обратилась она к иллинке по-дружески. – Что там с ним?

- Кажись ранение в грудь довольно серьезное – отозвалась Анэка.

Циана кивнула помощникам, они подняли раненого и понесли.

Солнце уже забралось повыше, пора было трапезничать, а далее путь.

3.

Морана проснулась от звуков горна. Потянувшись и расправляя затекшую, во время сна на жесткой подстилке, спину, она огляделась. Вокруг было много невыспавшихся лиц воинов из отряда Хорра и Бикстера, огромных размеров хогдара, который командовал в основном махинцами, вепсами и путарами, бывшими у него в отряде. Вепска обернулась на замок, на его крыльце стояла Гуйтана и на повышенном тоне разговаривала с Конгором, а затем влепила ему хлесткую пощечину. После чего, отправилась в свои покои, а молодой человек так и остался стоять на крыльце.

Морана нехотя пошла узнать, что стряслось.

Только ступив на порог замка, она уже издали увидела, как Гуйтана, облачившись в вепские боевые латы раздавала приказы о сборах в путь.

- Что стряслось? – спросила Кайосса у совсем поникшего Конгора.

- Войско Ханура вернулось ни с чем, они потеряли половину отряда. Кнессинка хочет сама навестить кнесса Багорского в его логове под Брагинской землей.

Морана сглотнула.

- А Мортон?

Парень едва сдерживал слезы, и Кайосса поняла все без его ответа.

“Если Мортон погиб, его правлению конец, это значит, что Гуйтана приберет власть к своим рукам, и пиши – пропало. Возможно это и сказал ей Конгор.”

- Ты, вот что... Иди-ка разыщи мне Норлана и Фукора, это лучник из отряда Хорра, ясно?

Парень кивнул и быстро зашагал в торону лагеря, где слился с толпой воинов, а Морана направилась прямо к Гуйтане. Пора, наконец, было прояснить ситуацию.

Она не стучась вошла в покои Гуйтаны, и с порога спросила:

- Что происходит?

- Мы собираемся в путь, дорогая Морана, ты идешь с моими воинами.