Трёхольт II (СИ) - Страница 12
- Мы должны любой ценой уничтожить этих предателей иллинов! – быстро закончила она фразу, повернулась и метнула кинжал в поставленный на папа стол, около входа, а в глазах ее сверкнула зловещая ревностная ненависть.
Никто не посмел ей возразить.
2.
Этот поцелуй почему-то не вызвал в душе у Кайоссы никаких эмоций. Она просто знала и чувствовала, что Норлан испытывает к ней нечто такое, что можно даже назвать чувством любви, только вот ответить на это она не могла, ибо не испытывала тоже самое, да и вообще ничего такого. Только дружескую привязанность. Поэтому, как только эмоциональный эпизод прошел, она отстранилась и спокойно посмотрела в глаза другу.
- Этого больше не должно повторится – немного позже произнесла она.
Норлан попытался, вновь обнять ее за талию, что бы насладится хотя бы ее присутствием в его объятиях, но нет, Кайосса была неприступна.
- Но почему? – не выдержал Норлан.
Морана ждала этого вопроса, и знала на него ответ.
- Потому-что ты мне друг, им и останешься.
Махинский вечер был темным. В небольшое аркадное окошко просматривалось осеннее небо.
Анэка лежа смотрела на него и молчала. Циана рядом тоже не спала, хотя глаза ее и были закрыты.
Почему-то больше всего в такой вечер думалось о доме, как там мама, поняла ли она то, что ее дочери вновь приходится уходить. Мамы всегда все понимают без слов, и часто просто молчат о своих желаниях. Ленара была именно такой, и Анэка всегда знала, что ее мать любит ее, но не осуждает ее пути. А может она даже догадывалась об остальном.
- Анго...
Голос Цианы прорезал звенящую тишину.
Иллинка повернула голову, и наткнулась на изучающий ее взгляд.
- Ты знаешь Наиру?
- Нет.
Циана приподнялась на локте.
- Как же ты собираешься ее отыскать?
- По описанию Софиты, и... У нее рисунок на теле, в виде крылатого змея-посланца. Такого рисунка нет ни у кого.
Лекарь шумно вздохнула.
Какое-то время они молчали. Позже Циана все-таки спросила:
- Почему ты одна?
Анэка прикрыла глаза, вспоминая прощание с Мораной. От этих воспоминаний защимило сердце, и она сказала тихо:
- Так получилось.
Гуйтана сидела за широким столом в своих покоях, когда Морана вошла.
- Не хочешь мне рассказать, что тут происходит? – спокойно сказала вепска, не снимая меча и доспехов.
Кнессинка даже не повернулась к ней, продолжая сидеть спиной.
Морана сдела несколько шагов и увидела, что Гуйтана пишет что-то на пергаменте. Но только она приблизилась еще на дюйм, девушка резко дернулась и выхватывая кинжал направила его на Кайоссу, да так, что рыжеволосая воительница не ожидала такого поворота.
- Стой, где стоишь! – гневно обратилась она к Кайоссе.
Морана удивленно замерла на месте, даже не успев положить руку на меч.
- Сперва я услышу твои объяснения! – властно сказала она, и глаза ее сверкнули недобрым огоньком.
Моране впервые тогда показалось, что перед ней совсем не Гуйтана, а кто-то другой. Её возлюбленная никогда бы, даже в самом горячем споре и гневе, не направила бы на нее оружие. А в глазах этой девушки такая злоба, что можно было бы пол мира поглотить.
- Что ты хочешь услышать? – так же спокойно говорила вепска.
- Правду!
Воительница легко развела руками.
- Какую же?
- Я хочу услышать почему кто-то смеет тебя целовать, а ты ему поддаешься настолько, что это так долго длится?!
Морана усмехнулась про себя, но внешне она оставалась как всегда спокойна и непоколебима.
- Это длилось всего пара мгновений, и...больше не повторится.
Гуйтана опустила кинжал, но сжимала его с такой силой, что казалось еще миг и ее руки вживутся в рукоятку.
- Я говорю тебе правду – повторила Кайосса, ловя себя на мысли, что она оправдывается.
Кнессинка молчала какое-то время, потом произнесла:
- В эту ночь ты не будешь спать в покоях рядом со мной. Я больше не хочу сегодня слышать от тебя слов. Отступи назад, если согласна.
Морана тот час сделала шаг назад, таким образом принимая решение своей возлюбленной. И больше не проронила ни слова.
Конечно, будучи хорошим лекарем, Циана кое-что смыслила в чужих душах и ей показалось, что Анэку и Морану связывало больше, чем просто дружба. Какое-то время она размышляла задавать еще вопросы, или лучше не стоит. Где-то любопытство пересилило.
- Кем ты считаешь Морану?
Анэка вздохнула, отвернувшись к оконцу.
- Она мне как сестра.
- И только?
Анэка не поворачиваясь кивнула.
Иллинка услышала, как повернулась к стене лекарь, а потом она сказала:
- Вепсы очень верный народ. Добрых снов тебе.
Ночь была лунной. Морана стояла в саду, прислонившись к высокой сосне, уходящей вершиной к звездам.
Она искала ответы в себе, хотя знала, что они находятся на поверхности.
Но отчего-то не верилось, что Гуйтана способна была на то, что о ней говорили все, кто жил в замке. Откуда такие перемены, с чего? Это ли ее Гуйтана, которая всегда хотела помогать нуждающимся без меча и щита. А теперь ее оружие было направлено на Морану.
Где-то рядом хрустнула ветка, Морана легко и тихо обернулась, кладя руку на меч.
- Это я, Конгор – почти шепотом произнес молодой человек, и вышел на освещенную луной сторону сада.
Вепска посмотрела поверх головы парня, высматривая того, кто мог не нарочно прийти за ним. Ни души.
- За мной никто не шел – виновато сказал парень.
Морана, наконец, сосредоточила взгляд на нем.
- Тебе не стоит ходить по сумеркам одному – наставленчески сказала она.
Парень криво улыбнулся, полез за пазуху, вынул оттуда сверток и протянул ей.
- Возьми.
В лунном свете было не совсем ясно что это.
- Тебе это нужнее, чем мне.
Морана тупо смотрела на сверток.
- Что это?
- Это Гуйтана писала до того как... Как её... – Конгор запнулся смотря в глаза Кайоссе, совершенно не предполагая, что произойдет в следующий миг.
Морана, до этого была абсолютно уверена, что Конгор был на ее стороне и что он знал о том, что тут происходит гораздо больше, чем она, но...
В следующие несколько мгновений, всматриваясь в глаза юноши, она поняла что совсем не знает никого от сюда, и каждый может быть против нее. Глаза сверкнули яростным огнем, в доли секунд Морана вынула свой меч, и приставила его к горлу Конгора, толкая к каменному ограждению сада.
Парень даже не сопротивлялся, однако его испуганный взгляд говорил о многом, но Морана какое-то время была не в себе, ее словно бы охватил бес. В то мгновение она бы не задумываясь распорола бы парня на две части, если бы не...
Перед ее пылающими взоров вдруг в какой-то дымке предстала ... Анэка, с ее милой, почти детской улыбкой и чуть грустными глазами.
- Что с Гуйтаной? – опуская меч процедила сквозь зубы Морана.
Она хорошо понимала, что могла только что убить Конгора за то, что он знает то, чего не знает сама Кайосса. Его спасло, как не странно, воспоминание об Анэке. Это было глупо, но Морану не отпускала мысль, что она не правильно повела себя с иллинкой.
- На этих пергаментах все написано – осторожно произнес напуганный до смерти молодой человек. – Послушай, я не враг тебе.
Морана сверкнула глазами, и в лунных бликах такой взгляд выглядел зловеще.
- Для меня тут все пока враги – жестко ответствовала вепска.
- На войне как на войне – чуть улыбнулся Конгор.
Морана была серьезна, как никогда, и парень осекся.
- Я тебе не враг – упрямо повторил молодой человек, подходя почти вплотную к той, кто чуть не лишила его жизни мгновение спустя.
Морана вглядывалась в глаза парню, она знала что он не причем, что это просто глупая ревность и верность долгу.
- Мне надо идти – спокойно сказала она, будто бы и не было этой вспышки безумия.
Конгор посмотрел ей в след, и сказал:
- Не обманывай себя, Гуйтана уже другой человек.